Читать «Не повышай на меня голос, птичка»

— Доброе утро, Мишенька. А мама где?

— Доброе утро, Татьяна Владимировна. А меня сегодня папа привел, — мальчик указывает в сторону двери, где в проеме, облокотившись о косяк, стоит мужчина в строгом костюме, поверх которого накинуто драповое темное пальто. Я не могу разглядеть его лица, потому что он сосредоточенно водит пальцем по экрану телефона. Но стоит ему оторвать взгляд и прострельнуть им меня, как все внутри замирает в неверии. Вот только сердце болезненно переворачивается в груди, лишь подтверждая собственные опасения. Этого не может быть. Пульс тут же достигает критических показателей, отдаваясь эхом в ушах.

— Д-дети, идите в группу, — проговорив осипшим от страха голосом, я пропускаю ребятишек вперед, но когда вновь смотрю в сторону выхода, мужчины больше там не вижу.

На дрожащих ногах я возвращаюсь в группу. В ушах гудит. А голову ведет так, что я едва добираюсь до стула.

Это был он. Я не могла ошибиться. Эти глаза… Ужасные. Безжизненные и холодные. Только у одного человека такие. И только он так смотрел на меня. Как на грязь под ногами. От одного воспоминания мороз продирает по позвоночнику.

Весь день я провела в адской карусели мыслей. Я не могла ошибиться… не могла… Эти слова я вторила себе как отче наш. А горький опыт прошлого сковывал каждый потайной уголок моего разума страхом. Он ведь не из-за сына здесь. Сын… Откуда вообще у этого монстра такой замечательный малыш?

Кровь отливала от лица, пока я с ужасом ждала неизбежного. Ведь он вернётся за Мишей. Теперь точно вернется.

Все это время я не переставала думать, гадать, что мне сулит новая встреча с чудовищем, но какое было облегчение, когда за мальчиком пришла нянечка. Правда, что-то внутри по-прежнему не давало мне покоя. Слишком просто. Слишком…

***

Домой я сегодня не торопилась, потому что соседка по съемной квартире попросила задержаться. У неё парень из армии вернулся. Поэтому я села подготавливать методичные материалы и даже не заметила, как ушла в работу с головой. Пока внезапно не ощущаю почти на физическом уровне, как кожу начинает покалывать. Замираю, не в силах сделать и вдоха. А в следующую секунду до носа доносятся ароматы тяжелого парфюма и сигарет.

Я едва не падаю со стула, когда замечаю стоящего в дверях того самого мужчину. Глаза темные как ночь. Сверкают хищно, по голодному. А на лице ни единой эмоции. Словно выточено из камня. Как и его сердце.

— Я могу вам чем-то помочь? — сдавленным голосом произношу я, но в ответ мне достаётся пугающее молчание. — Мишу уже забрали, — пытаюсь заполнить сгущающуюся тишину. Но мужчина по-прежнему молчит. Мне нужно уйти. Как можно скорее. Пережду у охранника на посту, пока это чудовище не исчезнет. С этими мыслями я поднимаюсь с места и устремляюсь к дверям. — Рабочий день окончен, прошу меня извинить…

Но пройти мимо у меня не получается. Одним резким движением мужчина толкает меня в стену и заключает в тупик, нависая надо мной грудой мышц. Глухой крик застревает где-то в горле, прежде чем колючая щетина утыкается мне в щеку.

— Думала, не узнаю? — мрачный голос бьёт по нервным окончаниям и мне становится сложно дышать.

— Вы… меня с кем-то перепутали.

Мозолистые пальцы грубо впиваются в подбородок, вынуждая запрокинуть голову и встретиться с пугающим взглядом мужчины.

— Назови мое имя, — требует он.

— Я не знаю вашего имени… — голос срывается на писк, когда мужская пятерня хватает за горло.

— Поиграть решила, птичка?

Птичка…

— Прекратите… мне больно…

— Будет больнее. Даю тебе пять минут, чтобы одеться и выйти. Машина у входа. Глупостей не делай. Сама знаешь кто я.

Мужчина небрежно выпускает меня из хватки и тут же выходит из помещения, забирая с собой остатки кислорода.

Сквозь шумное дыхание я скатываюсь по стене на пол.

Дрожащей рукой закрываю рот, заглушая несдержанные рыдания.

Он нашёл меня. Нашел…

Не хочу. Не сдамся. До последнего буду бежать от него.

С нечеловеческими усилиями я возвращаю себе самообладание. И не теряя больше ни секунды, спешу исчезнуть, на ходу набрасывая пальто. Я решаю выйти через запасной выход. Там через сад добегу до остановки и первым же рейсом покину город. Больше здесь мне оставаться нельзя. Вот только уже в коридоре меня останавливает рослый мужчина. Стараюсь обойти его, но одного взгляда достаточно, чтобы все понять. Я не сбегу. Я снова попаду в лапы к монстру.

Тяжелая ладонь, опустившаяся на мою поясницу, вынуждает меня дёрнуться.

— Идемте. Марат Кадырович ждет.

Ноги дрожат, а равновесие держится на волоске. Боже. Как же мне хочется рухнуть на землю, чтобы все закончилось прямо здесь и сейчас.

Молча, в сопровождении его людей, я добираюсь до габаритной машины. Дверь раскрывается и в следующее мгновение я оказываю один на один со своим кошмаром.

Хаджиев даже не смотрит в мою сторону. Но этого и не требуется. От одной звериной энергетики мне хочется склониться к его ногам, моля о свободе, которая с каждой секундой переходит во власть этого монстра. Как и моя жизнь. И тело…

В салоне сохраняется тягучая тишина. Воздух буквально искрит и застревает в горле при каждом вдохе. Не осмеливаюсь даже пальчиком дрогнуть, пока внезапное прикосновение, обманчиво спокойное, не срывает с моих губ тихое аханье. Марат убирает волосы в сторону, открывая для себя мое лицо.

— Раздевайся, — хриплый голос вынуждает меня вздрогнуть.

Дыхание становится рваным. Я знаю, что этому человеку не приходится повторять дважды, а если и приходится, то ничем хорошим это не кончается. Но я ничего не могу с собой поделать. Тело скованно в страхе, будто его запечатали под десятками слоев многолетних льдин.

— Тата. Я не люблю ждать, — мрачным тоном произносит мужчина, разбивая налёт паники. Тата. Только он меня так называл. И от этого воротит ещё больше. Но я все же нахожу в себе силы, сбрасываю пальто и начинаю расстегивать пуговицы. Одна за одной, пока кожу не кусает прохладный воздух. Рубашка летит с плеч и я принимаюсь за юбку. Звук бегущей молнии прерывает нависшую надо мной тишину. А после атласная ткань падает к моим ногам. Снимаю лифчик и невольно распрямляю плечи, потому что знаю, что он смотрит. Грудь предательски наливается тяжестью, а соски болезненно затвердевают.

Почему этот монстр и его голос действуют на меня так противоречиво?

— Достаточно? — безжизненно спрашиваю своего мучителя, мысленно презирая себя. Свое тело, что даёт ему ту реакцию, которую он ждет.

— На колени.

Делаю, что он приказывает и встаю перед ним на колени.

От мужчины, который сейчас прожигает мое обнаженное тело голодным взглядом, веет мощной звериной энергетикой. Дикостью. Одержимостью. Опасностью… От его близости меня охватывает нервная дрожь, но я отчаянно пытаюсь это скрыть.

Все произошло слишком