Читать «Мои путешествия с Кларой Хюммель»

сочинения Леандры Маллик, 5-й курс Академии Долины Магов, работа, поданная для соискания места в магистратуре Академии

Путешествие первое

Глава первая

Путешествия начинаются

Старшая адептка Леандра Маллик метко швырнула сумку с порога на кровать, целя в цветастую подушку с вышитым котиком.

Попала.

Выругалась.

Хорошо, что ни мама, ни папа не слышат.

– А всё потому, что учиться надо было лучше!

Демоны б побрали эту Аличию. Аличию ди Дарио, с красивыми тёмно-каштановыми волосами, чья комната как раз напротив. И почему она вечно дверь держит открытой? Уединения не любит? Секретов не имеет?

– С тобой, подруга, я потом разберусь, – пригрозила Леандра, зло дёргая задвижку.

– Учиться всё равно надо было, – донеслось приглушённое. – Что, завалила? По походке чую – завалила!..

– Аличия! – зарычала Леандра, сжимая кулаки.

– Всё-всё. Молчу. Молчок-зубы на крючок. А что скажет досточтимый мастер Маллик скажет?

Вот язва, мрачно подумала Леандра. Папа, конечно же, скажет. Ой, скажет!.. И мама. Мама, конечно, станет плакать. А когда мама плачет – ей, Леандре, хочется немедленно выпрыгнуть в окно или утопиться в озере, на берегах которого и раскинулась преславная Долина Магов.

Конечно, всё было не так уж плохо, чем казалось два часа назад, когда, выйдя с экзамена, Леандра – или, по-домашнему, Леа – бомбардировала маму магически закодированными сообщениями (чтобы папа не прочитал): «Я всё завалила, мам, меня отчислят, мам, всё пропало!..»

Всё оказалось не так плохо, но и недостаточно хорошо.

Леа – высокая, тоненькая блондинка с острым подбородком и громадными, на пол-лица, глазами, в длинном форменном платье, положенном пятикурсницам (никакой легкомысленности, как у начинающих), – хлопнулась на кровать, растянулась прямо на покрывале.

Эта старая жаба Ирэн Мескотт!.. Не взяла, не приняла, зарубила, не пропустила – набор в Целители закончен, процедила сквозь белоснежные зубки. Вы недобрали баллов, милочка. Ваш почтенный отец будет очень, очень разочарован. Нет, я ничего не могу сделать – в Целители идут не по знакомству и родству, а по призванию, коего я в вас, милочка, и не вижу. Меньше надо было, очевидно, предаваться танцам и флирту.

Последнее было неправдивой неправдой, как говорила та же Аличия. Леа отличалась строгостью нравов, хотя любила и наряды, и девичьи посиделки. Но флирт? – нет!

Однако, что же теперь делать?

Все в её семье были целителями.

Папа. Мама. Бабушки и дедушки. Старший брат Зигмунд – уже ординатор, на пути к полноправному членству, тема – «Срочная магопомощь в закрытых мирах». Даже младшая сестрица Корделия – которую Леа за глаза, а порой и в глаза зовёт Крокордилией за несносный нрав – даже эта несчастная приготовишка Крокордилия вызывающе помахивает у неё, Леа, годовым табелем с полным иконостасом «отлично с плюсом».

Вот как им всем сказать, что не прошла?..

Леандра скрипнула зубами.

Нет, конечно, её не отчислили. И не отчислят. Просто предложат «что-то другое, более соответствующее проявленным способностям».

Но что? По набранным баллам она не тянула ни на одну из престижных Гильдий.

На иные из «непрестижных» тоже, вроде Запретного Знания, но к тем ненормальным она и сама не пойдёт.

Что ей остаётся?

Леа вздохнула и развернула свиток.

Шестьдесят шесть баллов, только шестьдесят шесть из ста.

Темпестатисты, сиречь Погодники, требовали самое меньшее семьдесят, и то при условии «одного или двух интернств со старшими членами Гильдии».

Отпадает.

Зодчие —шестьдесят пять, но, опять же, при наличии умения рисовать, а тут Леандра отставала безнадёжно.

Гербологи – семьдесят пять. Анималисты – восемьдесят, тоже мне, воображалы, кто туда пойдёт по доброй воле?

Менторы. Шестьдесят пять. Нет-нет-нет, учить недорослей в отстающих мирах?! Да лучше она повесится сама и сразу.

Амплионеры, «улучшатели земли» – тоже восемьдесят. Ну, это ещё более-менее понятно, богатая профессия. У какого-нибудь короля урожайность повышать и иметь процент с каждого снопа…

Иллюзионисты – восемьдесят пять. Тоже понятно, эти очень востребованы – всяком правителю требуются красивые фейерверки.

Алхимики – столько же. Ы-ы-ы-ы, алхимию она всегда любила. Но, увы, «недобрали, да-с, недобрали, милочка».

Парфюмеры. Тут вообще караул. Девяносто пять. Эхе-хе, штош, как говорит та же Аличия.

Хронисты – шестьдесят. Это подходит, но…

Но это ж тоска смертная!

Перспектива просиживать платье над додревними свитками, сметая с них пыль веков и беспрерывно чихая, Леандру совершенно не увлекала.

Гильдия Боевых Магов – «по результатам личного собеседования». Баллов вообще никаких не требуется. Но кто ж по доброй воле пойдёт к этим неудачникам?

Как говорил папа (а мама согласно кивала): «Только не умеющие найти себе применения в мирных профессиях хватаются за мечи, тщетно пытаясь доказать собственную нужность».

Так, и что ж это получается? Или Хронисты, или Менторы, или Зодчие, если удастся уговорить последних закрыть глаза на её корявые карандашные наброски?

Леандра застонала.

Один промах! Всего один!.. И никаких пересдач, никаких «вторых шансов», ничего!..

Нет, конечно, был ещё один вариант. Попроситься в, гм, личные ассистентки к кому-то из известных магов, на уровне заместителя главы гильдии.

Ой, мама.

Леа покраснела.

Почему-то оные «известные маги»-мужчины все, как один, предпочитали молодых и красивых ассистенток, а женщины – также молодых и красивых, но ассистентов. Хотя встречались и, гм, обратные варианты. Но при одной мысли о них Леандре становилось совсем худо.

Но делать нечего.

По правилам подписать её распределение должна была как раз та самая госпожа Ирэн Мескотт, потому что Леа пять лет отучилась на «пре-меде», готовясь к карьере Целительницы, а это направление в Академии курировала та самая Ирэн.

Именно к ней надлежало явиться «со сделанным осознанным выбором».

И явиться уже сейчас.

Это уж она, Леандра, оттягивая неизбежное, отправилась домой, точнее, в «Комнаты для девушек», заведение госпожи де Норо, где жили многие адептки – как местные родом, так и из других миров.

Одно из строго соблюдавшихся правил Академии – все должны быть в равных условиях, и потому даже потомственные маги Долины вынуждены были отправлять детей в общежития.

– Час истёк, час истёк! – хрипло прокаркало чучело ворона над окном, красные глаза неживой птицы вспыхнули. Эту жуть преподнёс братец Зигмунд, уверяя, что чучело ни разу не дало ему проспать.

Леандре оно не дало тоже, вот только помогло это мало.

Час истёк.

Леадра вздохнула, встала, поправила у зеркала причёску. Госпожа Мескотт не терпела на адептках макияжа, даже у старшего, выпускного курса, хотя сама не упускала возможности «накрасивиться», как говорила язвительная сестрица Крокордилия, по самое не балуйся.

У подружки Аличии дверь была, сама собой, распахнута.

– Пошла, Леа?

– Полетела, – буркнула она в ответ.

– Всё будет хорошо! Вот увидишь! – и Аличия, выскочив за порог, чмокнула Леандру в нос. – На удачу!..

* * *

Леа стояла перед огромным дубовым столом в кабинете госпожи Мескотт и обмирала. А ещё – проваливалась сквозь землю при одновременном уходе души в пятки.

Кабинет главной кураторши Целителей был строг и элегантен, как и сама госпожа Ирэн. Никакой кричащей роскоши, никаких вычурных трофеев. Только самое необходимое, только книги, трактаты, несколько картин, изображавших выдающихся деятелей Гильдии в различные знаменитые моменты их