— Приехала, приехала, — рассмеялась Элла, прижимая ребенка к себе.

— Я кучала, — зеленые глаза, так похожие на ее собственные на мгновенье стали грустными. — Ты бойше не уедешь?

— Не уеду, — девушка опустилась на корточки и поправила спутавшиеся кудряшки дочери. — Никуда больше не уеду, Златка!

— Уля! — радостный ребенок получил поцелуй в нос и тут же переключился на другое. — Ма, смотли, какую мне куклу Йома купил! — и она потащила Эллу в комнату.

— Тетя Оля, здравствуйте, — мимоходом поздоровалась родительница с матерью Романа, которая и присматривала за маленьким цунами.

— Здравствуй, Эллочка, — улыбнулась женщина. — Все в порядке? Злата, дай маме хоть разуться.

— Сейчас! — заулыбалась девочка. — Я помогу, — и тонкие пальчики потянулись к застежкам на маминых туфлях. Элла закатила глаза, встретила смеющийся взгляд Ольги Евгеньевны, но промолчала — подавлять детскую инициативу было, по меньшей мере, непедагогично. Пришлось дождаться, когда мелкая справится с обувью, бурча себе что-то под нос.

— Рассказывай, маленькая леди, как ты себя тут вела? — деловито поинтересовалась Элла.

Впрочем, вопрос был глупый. И так понятно, как. Маленький генерал поставил на уши весь дом. Пленных не брал — все сразу поддавались ее обаянию.

— Мы гувяви! Много-много! — зеленые глазки светились неподдельным восторгом. — Уф, усе, — выдохнула она. — Ма, идем! Смотли! — и она протянула Элле красивую куклу Белль из старого мультика.

— Какая красота, — улыбнулась та и вполголоса пробормотала. — Ну, Верещагин!

— А я что? — тут же сделал невинное лицо Ромка. — Принцессам надо играть с принцессами, правда, золотко?

Злата лишь что-то согласно пискнула, соглашаясь с крестным. Но Элла была неумолимой:

— А что здесь тогда делает железная дорога?

— Это для меня, — гордо взял на себя ответственность Роман, надувшись, как павлин.

— Дя! — важно поддержала своего заступника Златка, вскинув подбородок. — Ма, ты не селдишься?

Элла только расхохоталась, настолько уморительным было зрелище. Спелись, заразы. Впрочем, неудивительно. Последние несколько месяцев Роман был главным заступником мелкой, всегда с ней играл и во всем поддерживал. Так почему бы и нет?

— Не сержусь, — Элла схватила ребенка в охапку и начала щекотать под радостные визги. А сама поверх плеча дочери шепнула другу одними губами. — Спасибо.

— А теперь шустро моем руки и идем кушать тортик! — скомандовал Ромка.

— Уля!!! Тотик! — Злата вывернулась из рук матери и устремилась в ванную.

— Сначала обед! — строго крикнула ей вслед Элла, но дочь это волновало мало.

— Не стоило столько на игрушки тратиться, — упрекнула друга девушка.

— Стоило, — Ромка был неумолим. — Она мне как племянница. Зарабатываю я достаточно. Мне несложно, Эльфеныш, честное слово.

— Ты — чудо, — чмокнула его в щеку Элла. Он ей тоже был как брат. Неудивительно, они знакомы почти двадцать лет. Жили на одной площадке, сидели за одной партой. Такие разные, но все равно дружные. И только с ним она могла временами быть настоящей, без всех оков воспитания, которые вбивались в нее еще с пятилетнего возраста. Всегда быть вежливой.

Элегантно одеваться. Всегда подбирать выражения. Быть леди — в этих двух словах содержался основной смысл ее воспитания. Мама учила ее всему, что знала сама. Вот только так и не смогла научить ее выживать в этом мире, где хорошие манеры не то, чтобы сошли на нет, но уже не являлись основной ценностью. Так и осталась она с малых лет идеальной. Безупречной. Замороженной. Именно последним эпитетом ее и называл бывший муж.

— Ма! Я помыва уки! — мелкая выбежала из ванной и обрызгала родительницу, выдирая ее из липких лапок прошлого. — Идем к тотику!

— Идем, золотко, тортик нас явно заждался, — улыбнулась Элла.

Тортик заждался так сильно, что кусок был прикончен неимоверно быстро. И Злата снова убеждала играть под присмотром Ольги Евгеньевны.

— Эльфеныш, — Роман внимательно изучал подругу, которая задумчиво вертела нагретый фарфор в руках. — Скажи-ка мне, что ты будешь делать дальше. По- любому, уже думала. Или я тебя не знаю от слова совсем.

— Конечно, думала, — Элла заправила за ухо локон, который специально был выпущен на свободу из идеальной прически. — Но пока не знаю. Честно.

Сейчас она была без маски. Без неизменной улыбки. Усталый взгляд зеленых глаз, на дне которых затаилась печаль. Напряженное постукивание идеальными ноготками по столу. И полное непонимания того, куда ей двигаться дальше и что делать. Знала только, что нужно жить. Хотя бы ради дочери.

— Ты же понимаешь, что искусствовед в декрете сейчас никому особо не нужен, хотя таких специалистов, как ты, днем с огнем не сыскать? — прямо спросил Роман, не желая увиливать и подводить подругу к этой истине постепенно. Леди Кригер лишь кивнула в ответ. Она думала об этом, и не единожды. В Москве или за рубежом у нее еще был шанс найти работу. В родном городе — вряд ли, каким бы миллионником он не был. Не в музей же идти работать! В принципе, можно, конечно. Вот только это опять будет до жути нестабильный график, а у нее Златка… Не может же она вечно оставлять ее на Ольгу Евгеньевну и Ромку.

— У тебя есть варианты? — поинтересовалась она. Знала, что просто так он бы эту тему поднимать не стал. Раз начал говорить — значит, давным-давно уже все продумал.

— Лилии Константиновне требуется личный помощник, — сообщил Роман. — С делами ты справишься, специального образования не требуется, мозги у тебя есть, а вкус идеальный.

Он перечислил все эти качества обыденно, будто через запятую, не пытаясь польстить или убедить. Но невольный смешок, так не стыкующийся с безупречной Эллой Кригер, все равно сорвался с губ:

— А твоя начальница об этом знает?

— Знает, — не опустил глаз Роман. — И готова тебя взять, если вы поладите. Я с ней уже говорил. Плюс она прекрасно осознает, что у тебя ребенок и готова делать небольшие поблажки. Знает, что потом это вернется сполна.

— Прямо сказку какую-то описываешь, — скупо улыбнулась девушка.

— Все просто. У нас работают идейные. Хоть и получают за это неплохие бабки, — Роман смотрел с каким-то даже превосходством. — Или становятся идейными, начав работать у нас.

Элла знала, он не врет. Слишком хорошо помнила, с какими горящими глазами друг возвращался с работы, когда только устроился на нее. И этот огонь в глазах, о чудо, до сих пор не погас. Но способна ли на такое воодушевление замороженная вобла вроде нее? Вызов в Ромкиных глазах не давал пойти на попятный.

— Ну что ж… Давай попробуем.

К вечеру квартира опустела. Роман обнял на прощание Эллу и попросил ее хорошенько отдохнуть. Ольга Евгеньевна удалилась еще раньше. И девушка осталась в