Читать «Жена по призванию»

Изящная минутная стрелка преодолела последний барьер, отделявший ее от отметки "двенадцать". Раздалось уже ставшее привычным, едва уловимое поскрипывание. Когда мы увидели эти часы на ярмарке, Дамиан отнесся к ним как к дурацкой детской игрушке. Я же, напротив, пришла от них в восторг, и он, не задумываясь, выложил за них двадцать серебряных монет, с единственным условием, что в спальне у нас они висеть не будут. Уже прошла неделя, а я до сих пор с умилением смотрела, как над крупным циферблатом открывается маленькое окошко, из него выезжает прикрепленная к длинной деревянной дощечке кукушка, дергается, пока часы издают звуки, призванные напоминать кукование, и заезжает обратно в свой предполагаемый домик, после чего створки закрываются, чтобы снова открыться только через час. Порой я даже ловила себя на желании лишний раз зайти в маленькую гостиную, располагавшуюся в наших с мужем покоях, чтобы снова понаблюдать за тем, как птичка покинет свой укромный уголок.

Одиннадцать часов. Времени осталось совсем немного. Я прошла к выходу. По дороге ненадолго остановилась у зеркала, окинула взглядом свое отражение, поправила слегка загнувшийся высокий воротник и немного поигралась с короткими волосами, придавая объемной прическе форму. Затем вышла в коридор.

— Виконт у себя в кабинете? — спросила я у повстречавшегося снаружи дворецкого.

— Именно так, госпожа.

Я кивнула. Стало быть, менять направление не нужно. Я и рассчитывала найти его именно там.

— Дамиан! — окликнула мужа я, постучав в закрытую дверь. — К тебе можно?

— Конечно. Заходи! — послышалось изнутри.

Я открыла дверь и вошла. Дамиан сидел за своим письменным столом и как раз возвращал на место гусиное перо. Перед ним лежал листок бумаги, наполовину исписанный аккуратным почерком. В комнате вообще все было аккуратно и на своих местах. Книги на полке стоят корешок к корешку, от наиболее высоких к низким. Документы и письма на столе сложены в стопки в соответствии со сферой, которой они касались, и степенью важности. Я точно знаю, что и в ящиках стола все содержится в абсолютном порядке: и запасные перья, и листы чистой бумаги, и более старые конверты, и счета. У меня такого порядка никогда не бывает. Мне достаточно просидеть в комнате совсем недолго, чтобы там начали появляться первые признаки мелкомасштабного хаоса. Впрочем, с моей точки зрения, это не хаос, а просто признаки жизни.

— Дамиан, ты помнишь, что через час — торжественное открытие госпиталя? — подчеркнуто энергично осведомилась я.

Он поднял на меня удивленный взгляд.

— Кажется, припоминаю. А разве это имеет хоть какое-то значение?

Я фыркнула.

— Такое, что ты должен там присутствовать, — пояснила очевидное я, подходя поближе.

— Должен? — изогнул бровь Дамиан. — Напомни-ка, кому это я успел так задолжать?

Он чуть-чуть откинул голову назад. Так хорошо знакомое мне движение. Мне вообще все в его облике хорошо знакомо. Мы женаты меньше года, но за это время я успела прекрасно его изучить. И эту интонацию, бесстрастную и в то же время таящую в себе легкую смешинку. И взгляд, вроде бы строгий, такой, что не подступиться, но в моем присутствии смягчающийся. Да и глаза синие — и с этим ничего не поделаешь, сколько ни изображай неприступность. И две морщинки на лбу, они никогда не разглаживаются. И чернота волос, не коротких, но и не слишком длинных, обрамляющих бледное лицо.

— Должен-должен, — беззаботно отозвалась я, не намеренная ему уступать. Не в этот раз. — Так что быстро реши, что ты наденешь.

Дамиан снова слегка откидывает голову, и я, не выдержав, хихикаю.

— Не пытайся сбить меня с толку своим удивлением, — заявляю я, вытягивая вверх указательный палец. — Ты все равно туда пойдешь.

— Ты не могла бы пояснить мне, зачем?

Его глаза смеются, но вопрос тем не менее задан серьезно.

— А затем. Это же твой госпиталь! Ты занимался его строительством, а теперь не хочешь даже окунуться в лучи заслуженной славы?

— Не хочу, — развел руками Дамиан. — Терпеть не могу лучи славы. От них недолго сгореть.

— Глупости! За такой короткий срок ничего с тобой не случится, — отрезала я. — И вообще, люди должны знать своих героев.

— Люди и без того знают своего героя, — поморщился Дамиан. — Имеющаяся у них информация привычна и чрезвычайно интересна. Давай не будем усложнять им картину.

— Усложнять не будем. Картину пора менять. — На сей раз мой тон стал предельно серьезным. — Брось, Дамиан, про старые слухи все уже забыли. Того жреца, что бесконечно трепал твое имя в храме, по счастью, давно уже сместили с должности. А Учитель Антоний — вполне умный и адекватный человек. Что касается остальных слухов, так тебя давно уже оправдали, и люди, сколько бы им ни нравилось болтать, прекрасно об этом знают.

— Ты забыла про колдовство.

Дамиан со вкусом потянулся. Наша маленькая перепалка позволила ему отдохнуть от работы, что в принципе его радовало. Вот только идти в город на церемонию он и правда решительно не собирался. Я недовольно прикусила губу.

— Дамиан, люди должны знать, что ты для них сделал.

— Ника, мне ни холодно, ни жарко от того, знают они об этом или нет.

Он не пытался меня переспорить. Он действительно так думал. А я, вот беда, была не согласна.

— Ну, что тебе стоит пойти и поприсутствовать на торжестве пять-десять минут?

Дамиан пожал плечами.

— В общем-то ничего. Но что ты хочешь, чтобы я там делал? Стоял посреди площади рядом с настоятелем монастыря святого Веллира, как истукан?

— Почему как истукан? Ты мог бы толкнуть речь, — предложила я. — Не надо так морщиться! Коротенькую! Что-нибудь в духе "Я счастлив, что этот госпиталь, в строительство которого я вбухал кучу денег, послужит на благо отечества". И все. Аплодисменты обеспечены, почет тоже.

— Вот сама пойди и толкни там речь, если тебе так это нравится.

— Я бы произнесла речь с удовольствием, — соврала я. Легко давать заверения, когда точно знаешь, что проверки не потребуется. — Но дело в том, что ко мне строительство госпиталя не имеет никакого отношения. А к тебе — имеет. Ну, ладно, если так не хочешь, не читай никакую речь, но хоть поприсутствуй там совсем немного.

Дамиан вытянул руки и усадил меня к себе на колени.

— Все равно не убедила, — с усмешкой констатировал он.

Вот ведь упрямый! Ладно, придется подойти с другой стороны.

— Ты в курсе, что на церемонии открытия собирается присутствовать твоя мать?

— Что?! — Судя по полезшим на лоб глазам, Дамиан был не в курсе. — Почему ты так решила?

— Ты еще не читал утреннюю почту? — предположила я.

Дамиан тревожно нахмурился.

— Не всю, — медленно подтвердил он.

— Там было письмо от твоей матери.

Я встала с его колен, склонилась над столом и, отыскав стопку доставленных сегодня писем, извлекла нужный конверт.

— Вот, — я протянула письмо Дамиану, — она уведомляет тебя о том, что непременно посетит сегодняшнее торжество.

Муж