Ты хотела позора Теона? Браво! План выполнен на двести процентов, аж до третьего колена. Кажется, именно это близкое родство учитывается, когда о человеке пренебрежительно говорят, что он из семьи уголовника.
Уж лучше в деревню к родственникам отца. В самую дальнюю. Вечной прислугой и девственницей. Как эта, его сестра Ясмина. Ой, мамочка…
Мне хочется порыдать в голосину, но это ничего не решит. Поэтому, я просто молчу и закрываю глаза руками.
— Имя, фамилия, отчество, — рявкает над моей головой мужик в форме. — Я спрашиваю ещё раз. Или сейчас моя рука дрогнет и вместо пяти грамм в протоколе появится пятьдесят. А это, — выводит он голос на крик. — Это уже совсем другая статья!
Мне кажется, папа просто умрет, если завтра перед братьями и другими родственниками ему вдруг скажут, что его дочь оказалась наркоманкой, и ночью ее взяли в клубе, как дилера.
Слёзы жалости к себе текут по щекам горячими дорожками. В висках начинает пульсировать боль.
— Мне нужно позвонить, — выдавливаю из себя севшим голосом.
Надеюсь, Ирине они ничего не успели подбросить. Надо было ее слушать…
— Позвонишь, — подаётся вперёд мужик над столешницей. — Обязательно позвонишь, только сначала расскажешь, как зовут, сколько лет и как давно знаешь Люберецкого Романа Тимофеевича.
— Кто это? — совершенно искренне не догоняю я, поднимая голову и обводя глазами мужчин.
— То есть имени мужика, который тебя лапал ты тоже не знаешь, — констатирует полицейский. — Зафиксируй это в протоколе, капитан, — с ехидцей кивает мужчине помоложе. — Понятые, — поворачивает голову к двум официантам. — Вам хорошо слышно, как девушка отказывается сотрудничать со следствием, чинит препятствия и открыто признаётся в образе жизни женщины с низкой социальной ответственностью.
— Я такого не говорила, — шепчу упрямо. — Это, — киваю головой на небольшие пакетики на столе, валяющиеся среди помады и пудры, не мое.
— Однако, свидетели зафиксировали их местонахождение в вашей сумочке, — продолжает давить на меня мужчина.
— Мне это подбросили, — шепчу.
— О, — ехидничает полицейский. — Мою песню любимую «запела». Это не мое, мне подбросили, я этого человека первый раз в жизни вижу, и вообще ни грамм в рот ни сантиметра в жо… — осекается, оглядываясь на открывающуюся дверь кабинета.
В неё заходит ещё какой-то более титулованный мужик. Ну, по крайней мере, так можно судить по тому факту, что в его присутвии все вытягиваются в струнку и срочно придумывают себе дела помимо того, чтобы просто потешаться над моей хладной тушкой.
— Что тут у нас? — интересуется он вальяжно и заглядывает в протокол.
— Молчит, товарищ полковник, — лебезящие отзывается ему в ответ мой главный мучитель. — Не хочет, дура, дружка своего сдавать.
— А ты знаешь, — вдруг резко наклоняется полковник и нависает надо мной, заставляя вжаться в стену. — Сколько девочек и мальчиков убил этой дрянью твой дружок? Сколько матерей с удовольствием повыдёргивали бы тебе сейчас волосы…
— Да не знаю я ничего, — отвечаю, задирая голову, искренне надеясь, что хоть он мне поверит. — Я с ним в интернете пять часов назад познакомилась. Он сказал, что студент, учится и экстримом увлекается. Друг! — вдруг вспоминаю. — Там за нашим столиком ещё один парень Олег оставался!
— Капитан, проверь, — кивает на дверь полковник.
— Вы меня теперь отпустите? — интересуюсь сдавленным голосом. — Вы же понимаете, что я не похожа на наркоманку.
— Пффф, — хмыкает капитан. — Знаешь, если бы все преступники, были похожи на преступников, их бы всех давно пересажали. И у нас бы не было работы.
Дверь снова открывается, и в неё входит мужчина в штатском.
— Вы не против, Тарас Петрович, я поприсутсвую, — обращается он к полковнику и немного хмурится, разглядывая нашу напряжённую мизансцену.
— Не против, — кивает полковник и все-таки отходит от меня в сторону.
Вошедший мужчина вальяжно опускается в кожаное кресло.
Я кидаю на него осторожный взгляд и делаю вывод, что на полицейского он не похож. Слишком дорого выглядит: белоснежное поло, джинсы, дорогие кроссовки и часы. Небольшая фигурная щетина и… колечко в ухе? Но это не точно. Он сидит ко мне другой стороной.
— Имя, фамилия, отчество, — снова раздаётся над моим ухом.
Я закусываю губы, понимая, что вариантов у меня нет. Сказать все равно придётся.
— Обская Теона Руслановна, — выдыхаю.
— Возраст, — скребёт ручкой бумагу мужчина.
— Девятнадцать лет.
— Почему находитесь в ночное время на территории вне дома без паспорта?
Я не успеваю ответить на вопрос, потому что в кабинет возвращается капитан, он отводит полковника и моего мучителя в сторону, начиная бурным шёпотом что-то докладывать.
Я напрягаю слух, но все равно ничего не слышу.
Ставлю локти на стол и зажимаю виски, прикрывая глаза. Кошмар… Теперь у меня всего два варианта дальнейшей жизни. Один лучше другого: сесть в тюрьму или сдаться власти отца, который, наверняка меня вытащит из проблем. Все-таки не самый последний человек. Но взамен лишит права голоса навсегда.
Открываю глаза и сталкиваюсь взглядом с тем самым мужчиной в штатском. Он внимательно меня рассматривает.
Демонстративно отворачиваюсь и делаю вид, что меня страшно интересует аппарат для ксерокса.
— На пару слов, Тарас Петрович, — слышу властный низкий голос. Он мне ещё не знаком.
Интерес побеждает гордость, и я снова оборачиваюсь на мужчину в штатском. Мое предположение оказывается верным, именно ему принадлежит бархатный баритон с едва уловимым протяжным акцентом.
Мужчина встаёт с кресла и приглашающим жестом просит полковника выйти с ним за дверь.
— Ну продолжим, — мой мучитель возвращается на своё место и берет в руки ручку. — Почему, говорите, ходите без паспорта?
— Он у папы в сейфе, — отвечаю нехотя. — Должны были с женихом заявление подать.
— С Романом, — уточняет мужчина.
— Нет, — мотаю головой. — Жених у меня другой.
— Ну значит вдвойне обрадуется, — пошло хмыкает мне в ответ и резко дёргается, слыша голос вернувшегося полковника.
— Потапов! Отставить!
— В чем дело, товарищ полковник? — подскакивает он.
— Что же вы, Саид Артурович сразу не сказали, что девушка ваша племянница, — говорит мужчине в штатском полковник, игнорируя вопрос сотрудника.
Они подходят ко мне ближе. Я распахиваю глаза, понимая, что речь идёт обо мне. Только вот, как на это реагировать не представляю!
— Выросла, — отвечает Саид. — Видимо, решила, что у меня в клубе отдыхать безопасно, но не повезло.
— Лучше нужно смотреть за своими родственницами, Саид Артурович, — с ухмылкой качает головой полковник. — Но я понимаю, сам отец. Вещи ее собери, — отдаёт распоряжение опешившему сотруднику.
Я ошарашено перевожу взгляд с Саида на мужчин в форме, потом на официантов, которые тихими мышками вжались в стену, и пытаюсь найти ответ, как мне поступить. Уйти сейчас с незнакомым мужчиной? Да мало ли кто он вообще, раз его даже люди при таких погонах боятся!
И вообще, зачем он решил за меня вступиться? Вдруг я правда преступница?
— Пойдём, Теона, — этот Саид сам забирает мои вещи, подходит и подхватывает меня за предплечье.
— Я никуда не пойду, — мотаю головой и упираюсь. — Пожалуйста, — прошу отчаянно, — просто позвоните папе. Я скажу номер.
— Я сам позвоню твоему