Читать «Грешница»

Переведено по изданию:

Hammesfahr Р. Die Sünderin: Roman / Petra Hammesfahr. – Reinbek: Rowohlt Taschenbuch Verlag, 2011.

Перевод с немецкого Екатерины Бучиной

© Rowohlt Verlag GmbH, Reinbek bei Hamburg, 1999

© USA Network Media LLC, обложка, 2017

© Hemiro Ltd, издание на русском языке, 2017

© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», перевод и художественное оформление, 2018

Жарким днем в самом начале июля Кора Бендер решила умереть. Прошлой ночью она занималась любовью с Гереоном. Они делали это регулярно, вечером в пятницу и субботу. Кора не могла ему отказать, ведь она прекрасно знала, как сильно он в этом нуждается. Кроме того, она любила его. Это была не просто любовь, а еще и благодарность и безусловная преданность – нечто всеобъемлющее.

Благодаря Гереону Кора смогла стать нормальной женщиной и поэтому хотела, чтобы он был счастлив. Раньше она наслаждалась его нежностью, однако за последние полгода все изменилось.

Именно в сочельник Гереону пришла в голову идея поставить в спальне радио. Ночь накануне Рождества должна была стать особенной. В этот день исполнялось два с половиной года с тех пор, как они поженились. Их сыну было уже восемнадцать месяцев.

Гереону было двадцать семь лет, Коре – двадцать четыре. Он был почти метр восемьдесят ростом, стройный, подтянутый, несмотря на то, что не занимался спортом – ему не хватало на это времени. В детстве волосы у него были белокурыми и только с возрастом немного потемнели. Лицо Гереона нельзя было назвать ни красивым, ни уродливым, оно было самым заурядным, да и сам он был вполне обычным человеком.

Во внешности Коры Бендер тоже не было ничего примечательного, если не считать шрамов на лбу и локтевых сгибах. Отметина на голове была следствием несчастного случая, а узловатые рубцы на руках – результатом серьезного воспаления, развившегося после того, как во время лечения в больнице ей сделали укол инфицированной иглой. Так Кора сказала Гереону. Еще она сказала, что подробностей не помнит. И это было правдой. Врач тогда заметил, что при тяжелых черепно-мозговых травмах часто случается потеря памяти.

В ее жизни была дыра. Грязная, темная глава. Кора знала об этом, хоть у нее и не было собственных воспоминаний. Несколько лет тому назад она каждую ночь проваливалась в темноту. Последний раз это случилось четыре года назад. (В то время Кора была еще не знакома с Гереоном.) Тогда ей каким-то образом удалось заткнуть эту дыру. Но потом случилось это – и именно в сочельник. С тех самых пор, как Кора вышла замуж, она не думала, что может снова туда провалиться.

Поначалу все было хорошо: негромкие рождественские мелодии и ласки Гереона, постепенно становившиеся все более настойчивыми. Затем он медленно скользнул вниз, и Коре стало неприятно. А когда Гереон зарылся лицом у нее между ног и она почувствовала прикосновение его языка, музыка зазвучала громче. Кора услышала перестук барабанов, бас-гитару и пронзительные звуки орга́на – лишь на долю секунды, в следующее мгновение все стихло. Но этого оказалось достаточно.

Что-то внутри нее сломалось – или взломалось, словно надежно закрытый сейф, который кто-то решил обработать сварочной горелкой. Ощущение было нереальным, как будто она уже не лежала в своей постели. Кора чувствовала спиной твердую поверхность и что-то во рту, словно очень толстый палец прижал ее язык, вызывая совершенно нестерпимую тошноту.

Она машинально приподнялась, стиснув шею Гереона коленями. Еще чуть-чуть, и она сломала бы ему позвонки и задушила бы его. Однако Кора даже не заметила этого – так далеко она была в тот миг. И только когда муж, хрипя, ущипнул ее за бок, впившись пальцами в мягкую плоть, боль заставила ее очнуться.

Гереон с трудом переводил дух.

– Ты что, с ума сошла? Что ты делаешь? – Кашляя и ощупывая горло, он смотрел на Кору.

Ее реакция была ему непонятна. Да она и сама не знала, что ее так испугало. Но Коре стало жутко. На секунду ей показалось, будто она ощущает дыхание смерти.

– Просто мне это не нравится, – отозвалась Кора, раздумывая о том, что же именно она услышала.

Музыка продолжала звучать, негромкая, нежная. Детский хор пел: «Тихая ночь, дивная ночь! Глас с небес возвестил: радуйтесь, ныне родился Христос». А что еще могло звучать в такой вечер?

Из-за столь неожиданной реакции жены у Гереона пропало желание. Он выключил радио, затем свет и натянул на плечи одеяло. И даже не пожелал Коре спокойной ночи, лишь проворчал:

– Ну что ж, нет так нет!

Он быстро уснул. Позже Кора не могла сказать, уснула ли вместе с ним. В какой-то момент она вдруг осознала, что сидит на постели, размахивает кулаками и кричит:

– Прекратите! Отпустите! Отпустите меня! Перестаньте, свиньи!

При этом у нее в ушах грохотали барабаны, повизгивала бас-гитара и надрывно стонал орга́н.

Гереон проснулся, схватил ее за руки, встряхнул и тоже закричал:

– Кора, успокойся! Что с тобой?

Но она никак не могла очнуться. Кора сидела в темноте и отчаянно боролась с чем-то, что медленно приближалось к ней, с чем-то, что, как она знала, должно было лишить ее рассудка.

Она пришла в себя лишь после того, как Гереон несколько раз ударил ее по щекам. Он хотел знать, что с ней происходит. Не причинил ли он ей вреда? В голове у Коры все еще не прояснилось, и она не могла ему ответить, а лишь сидела на постели и таращилась на мужа. Через несколько секунд Гереон снова лег. Кора последовала его примеру, повернулась на бок и попыталась убедить себя в том, что ей приснился кошмар.

Однако следующей ночью, когда Гереон решил наверстать упущенное, это случилось снова, несмотря на то что теперь в спальне не было радио и он даже не пытался доставить ей «особенное удовольствие». Сначала в ушах у Коры зазвучала музыка, чуть громче и дольше – достаточно долго, чтобы она смогла понять: эту мелодию она никогда прежде не слышала. А затем Кора провалилась в черную дыру, из которой выбралась, крича и отбиваясь от чего-то невидимого. Ей удалось очнуться только тогда, когда Гереон встряхнул ее и стал бить по щекам, называя по имени.

В первую неделю января это произошло дважды, во вторую – один раз. Тогда, в пятницу, Гереон слишком устал. А в субботу он заявил:

– Мне начинает надоедать эта комедия.

Возможно, именно этим объяснялась его усталость в пятницу.

В марте Гереон настоял на том, чтобы Кора пошла к врачу.

– Ты должна признать, что это ненормально. Пора наконец что-то сделать. Или теперь так будет всегда? Тогда я лучше переберусь на диван.

К врачу Кора не пошла. Он наверняка спросил бы, нет ли у нее объяснения этому