Читать «Они никогда не говорят когда»

Три сотни ярдов, отделяющих гостиницу «Звезда и Полумесяц» от шоссе, можно было преодолеть по узкой живописной дорожке, за каждым поворотом которой человека с воображением мог ждать сюрприз.

Тенистая аллея, обсаженная рододендронами, вела к небольшому старому дому, напоминающему замок в миниатюре; окружающие дом запущенный сад и не слишком ухоженный парк были по-своему красивы, производя впечатление уголка дикой природы здесь, в центре Англии.

Гостиница «Звезда и Полумесяц» не пользовалась широкой известностью, однако это обстоятельство отнюдь не огорчало тех, кто сейчас обосновался под ее гостеприимным кровом. Хозяйкой гостиницы была миссис Меландер, приятная дама средних лет, спокойная и доброжелательная. Во время летнего периода отпусков ее гостиница была заполнена до предела, но чаще часть номеров пустовала и число постояльцев снижалось до двух-трех.

При таких отливах миссис Меландер и ее дочери, Сюзен и Эмили, составляли им компанию, может быть, не слишком интеллектуальную, но приятную во многих других отношениях. В этот августовский день погода испортилась с утра. Дождь лил без перерыва, начиная с полудня; к вечеру он ослабел, но не прекратился, а тяжелые, темные тучи, затянувшие небо, никак не желали рассеяться. Было так темно, что даже старая сова, проживающая в дупле росшего напротив дома дерева, была введена в заблуждение происходящим и, решив, что преждевременно пришла ночь, подняла крик. Ее жалобное уханье делало еще более мрачной унылую атмосферу этого вечера.

Виндемир Николлз, покачиваясь, направился к стеклянной двери, ведущей на веранду; его нетвердая походка и лихорадочно поблескивающие глаза свидетельствовали, что сегодня с утра он не терял времени даром. Сейчас его больше всего интересовало, действительно ли он слышал крик совы, или это ему почудилось. Это был мужчина среднего роста, плотный, коренастый, с заметно выступающим животом — типичный представитель категории людей, для которых брюки всегда узки в поясе. Оказавшись на веранде, огибающей дом с двух сторон, он прошел к тому месту, где небольшая лестница вела вниз, туда, где за домом расстилался луг, за которым виднелся лес.

Но выход из дома был закрыт: на ступеньке лестницы сидела Сюзен Меландер, опершись локтями о колени, а подбородком на скрещенные пальцы рук. Когда Николлз приблизился к ней, она искоса посмотрела на него и тут же отвела взгляд.

— Ну, — спросила она, — и как же мы поживаем? — Николлз откровенно зевнул, а потом сказал:

— Ставлю доллар против дайма, что ты влюбилась в него! — Казалось, его слова не произвели ни малейшего впечатления на Сюзен.

— А если и так? — сказала она безучастно, устремив взгляд на темный лес. — Что из этого следует?

— А ничего, — ответил Николлз. — Просто меня всегда удивляет то, чего я не могу понять. Хотел бы я знать, что вы все в нем находите!

Его слова вызвали улыбку на лице девушки.

— Вам следовало бы добавить: особенно когда рядом находится такой мужчина, как Виндемир Николлз.

— А что?.. Т-Такой парень… — Николлз икнул. — Такой парень, как я стоит многих других! Помню; когда я был шестнадцатилетним парнишкой, одна старая дама — это было в Монктоне, есть такой городишко в провинции Онтарио — заинтересовалась моей рукой. Это была известная гадалка. Она очень внимательно изучила линии на моей ладони, а потом взглянула мне в глаза и сказала: «Знаете ли вы, молодой человек, что я увидела на вашей руке?» — Я ответил, что не знаю, но готов заплатить, чтобы узнать. И тогда она сказала мне: «На вашей руке я вижу женщин!» — Он извлек из кармана измятую пачку сигарет и закурил.

— И, конечно же, она оказалась права! — не без ехидства заключила Сюзен.

— Ты угадала, девочка, но мне не нравится тон, которым это было сказано, — ответил Николлз. — И хотя я не Казанова, но и у меня в жизни были чудесные мгновения.

— Чудесные для вас, я полагаю?

— Ну-ну, бэби! Ты думаешь, я не понимаю, почему ты злишься? Вот ты сидишь здесь, на лестнице, уткнувшись подбородком в кулак, смотришь на лес да тучи, а твои мысли там, наверху, с этим парнем. Ты мечтаешь о нем потому, что он поцеловал тебя вчера, когда ты выходила из кухни. Я угадал? Только не следует излишне обольщаться, Сюзен. Если бы Кэллагену платили по доллару за каждый поцелуй, которыми он одаривает девушек, он мог бы перекупить бизнес Рокфеллера и даже не заметил бы, что это повлияло на его текущий счет. И вообще…

— Мистер Николлз, — прервала его Сюзен, — разрешите вам сказать, что вы глубоко заблуждаетесь! Просто мистер Кэллаген… он из тех людей, которым симпатизируешь даже против воли. И ничего я о нем не мечтаю, просто он — парень, что надо!

— Быстро же ты это заметила!

— У вас найдется сигарета?

Николлз вручил ей пачку «Лаки Страйк», поднес зажженную спичку, а потом опустился рядом с ней на ступеньку.

— Я понимаю, что вы весь день были очень заняты, — сказала она, — но полагаю, что это не мешало вам слышать, как звонит телефон. А он звонил весь день до обеда и к вечеру тоже.

— Почему же никто не подошел к аппарату?

— Мистер Николлз, вы знаете, что в нашей гостинице всей прислуги — две девушки. У одной сегодня выходной, а у другой в очередной раз заболела мать, и она отпросилась навестить ее. Сейчас вы с мистером Кэллагеном — наши единственные постояльцы, так что нетрудно догадаться, кому предназначались эти звонки. Да вы и сами это знаете. Впрочем, я три раза подходила к телефону. Звонила мисс Томпсон из «Сыскного агентства Кэллагена». Она так сердилась! Сказала, что ей срочно нужно поговорить с шефом, а я ответила, что ничем не могу помочь. Тогда она рассердилась еще больше…

— Меня больше удивило бы, если бы твои слова ее утешили.

— Насколько я поняла, эта мисс Томпсон — личная секретарша мистера Кэллагена, не так ли?

— Именно так, мое золотце! Один ноль в твою пользу.

— Когда я думаю о ней, она представляется мне чопорной девицей в очках, очень властной и деятельной.

— А вот тут ты малость промахнулась, Сюзен. Эффи из тех девушек, ради которых даже я готов писать стихи. У нее такая фигурка, на которую смотришь потому, что не можешь не смотреть. Смотришь — и все! Рыжие волосы, зеленые глаза и удивительно грациозная походка — куда там до нее всем этим манекенщицам! И к тому же она отменно умна.

Сюзен горестно вздохнула, выслушав эту тираду.

— Похоже, это само совершенство! Бедные девушки, обслуживающие загородные