Читать «Мертвый, как ты»

25 декабря, четверг

Все мы то и дело ошибаемся, допускаем промахи и оплошности. В основном по мелочам. Так, мы обещаем перезвонить и не перезваниваем, забываем положить деньги в паркомат или купить в супермаркете молоко. Но иногда — к счастью, очень редко — мы совершаем крупные ошибки.

Ошибки, которые могут стоить жизни.

Именно такую ошибку совершила Рейчел Райан.

Потом у нее было много времени, чтобы поразмыслить о том, что она сделала.

Если бы она так не напилась… Если бы не было так чертовски холодно… Если бы не пошел дождь… Если бы в канун Рождества, точнее, уже в день Рождества — в два часа утра — на стоянке такси на брайтонской Ист-стрит не стояла длиннющая очередь из таких же пьяных гуляк… Если бы она не могла добраться до своей квартиры пешком, в отличие от своих таких же пьяных спутниц, Трейси и Джейд, которые жили гораздо дальше, на другом конце города…

Если бы она послушалась Трейси и Джейд, которые просили ее не выпендриваться… Подруги уверяли, что такси целая куча. Что ждать придется совсем недолго.

Он весь подобрался от возбуждения. Он караулил целых два часа, и наконец женщина, которую он так долго дожидался, повернула из-за угла. Одна и идет пешком. Замечательно!

Она в мини-юбке, на плечах большой платок. Идет слегка пошатываясь — наверное, перебрала. Да еще высоченные каблуки. Ноги у нее красивые. Правда, гораздо больше самих ног его занимали туфли. То, что надо. Его вариант. На высоченных каблуках и с ремешками на щиколотках. Он обожал ремешки на щиколотках. Когда она подошла к уличному фонарю, он ясно разглядел в бинокль, что ее туфли блестят, на что он очень надеялся.

Обалденные туфли!

Она — то, что ему надо!

Рейчел ужасно радовалась, что решила прогуляться пешком. Какая очередища на стоянке! Ее то и дело обгоняли переполненные такси. Радуясь мелким каплям дождя, которые падали на лицо, Рейчел шла неверной походкой мимо магазинов на Сент-Джеймс-стрит. Миновав Королевскую больницу графства Суссекс, она повернула на Пастон-Плейс. Порывы ветра играли с ее длинными каштановыми волосами; ей приходилось то и дело отбрасывать пряди с лица. Она зашагала в сторону набережной, потом повернула налево, на свою улицу, застроенную рядами викторианских домов с общей стеной. Ветер и дождь окончательно испортили ей прическу. Правда, Рейчел было уже все равно. Она услышала вдали вой сирены и подумала: наверное, «скорая» или полиция.

Проходя мимо припаркованной машинки с тонированными стеклами, она смутно разглядела силуэты двоих людей. Какая-то парочка обнималась и целовалась. Рейчел стало грустно; она вдруг заскучала по Лайаму, которого бросила почти полгода назад. Подонок, он ей изменил! Да, потом он умолял ее о прощении, но Рейчел отлично знала: стоит его простить, и он опять пойдет налево, а потом еще раз и еще… Просто он так устроен. И все равно ей его иногда ужасно не хватало. Вот и сейчас Рейчел невольно задумалась: где он? Что сегодня поделывает и с кем? В одном можно не сомневаться: он развлекается с какой-нибудь девицей.

А она одна.

Точнее, она с Трейси и Джейд. Как они в шутку себя называли, Три жалкие холостячки. Как говорится, в каждой шутке только доля шутки — и это ужасно грустно. Два с половиной года она ухлопала на Лайама. Думала, что они поженятся. А теперь ей очень трудно привыкать к одиночеству. Особенно на Рождество, когда одолевают воспоминания.

Господи, ну и паршивый же выдался год! В августе погибла принцесса Диана. А потом и ее собственная жизнь пошла прахом.

Рейчел посмотрела на часы. Два тридцать пять. Она вынула из сумочки мобильник и набрала номер Джейд. Подруга сообщила, что они до сих пор стоят в очереди. Рейчел похвасталась, что уже почти дома. Потом она пожелала Джейд счастливого Рождества. Попросила то же самое передать и Трейси и напомнила, что они договорились встретить вместе Новый год.

— Рейч, желаю, чтобы Санта-Клаус привез тебе целую кучу полезных подарков! — сказала Джейд. — Только напомни ему о запасных батарейках, если он осчастливит тебя вибратором!

Рейчел услышала на заднем плане хихиканье Трейси.

— Да идите вы знаете куда! — ответила она, улыбаясь во весь рот.

Потом сунула телефон в сумку и, спотыкаясь, зашагала дальше. Один раз она чуть не упала — шпилька угодила в зазор между двумя булыжниками. Туфли «Курт Гейгер» стоили целое состояние, но она ухитрилась отхватить их на распродаже со скидкой. Идти на высоченных каблуках было тяжело, она даже подумывала, не снять ли их, но до дома оставалось всего ничего, и Рейчел зашагала дальше.

Хотя прогулка и дождь немного отрезвили ее, от выпивки и собственных мыслей она по-прежнему была как в дурмане и не насторожилась, заметив впереди фургон, из которого мужчина в бейсболке вытаскивал холодильник. Утро Рождества, три часа. Ну не странно ли?

Когда Рейчел поравнялась с фургоном, тип в бейсболке как раз наполовину вытащил холодильник. Она услышала, как он пыхтит под его тяжестью. Неожиданно мужчина вскрикнул от боли.

Будучи доброй по природе, Рейчел, спотыкаясь, подошла к нему.

— О-ой, спина! Диск сместился… Господи, как больно!

— Вам помочь?

Вот последние слова, которые она запомнила.

Ее с силой швырнуло вперед. По лицу хлестнуло чем-то мокрым. Она вдохнула едкий, сладковатый запах…

Потом все почернело.

31 декабря, среда

Ра нагнулся к металлической пластине в высокой кирпичной стене.

— Такси! — произнес он.

Распахнулись ворота — шикарные, кованые, выкрашенные в черный цвет, с золочеными пиками наверху. Он снова сел в свой бело-бирюзовый «пежо»-универсал и покатил по короткой, но извилистой аллее, обсаженной с обеих сторон кустами. Правда, что это за кусты, он не знал. Он занимался ботаникой, но до кустов пока не дошел. Только до деревьев.

Ра было сорок два года. Перед началом смены он надел тщательно выглаженную рубашку, костюм, галстук в тон. На работу он любил одеваться нарядно. А до того старательно брился, зачесывал короткие черные волосы вперед небольшим гребешком, а подмышки обрабатывал шариковым дезодорантом. Он знал: главное, чтобы от тебя не пахло плохо. Перед выходом из дому он всегда проверял ногти на руках и на ногах. Всегда заводил часы. Всегда проверял телефон — нет ли сообщений. Правда, в его адресной книге значилось всего пять номеров, а его телефон имелся только у четырех человек, поэтому эсэмэски он получал нечасто.

Ра проверил часы на приборной панели: половина седьмого вечера. Хорошо. До следующей порции чая еще полчаса. Времени уйма. И термос на месте: на сиденье рядом с ним.

Ближе к дому аллея становилась круговой; посередине низкая стенка огораживала подсвеченный зеленым фонтан. Ра осторожно объехал фонтан, миновал гараж на четыре машины и стену огромного особняка и