– Граф дер Грандер-Стант просит вас назначить время обеда, – выдала она с недоумением.
А, граф! Ну и сказала бы прямо, а то напридумывали тут всяких сиятельств да светлостей, без дешифровальной таблицы не разберешься! Тьфу! Понимаю, что те же обращения существовали и в моей реальности, раз так мой внутренний переводчик мне перевел, но – подчеркну! – исторические постановки никогда не были моей сильной стороной.
– Сиятельство, значит, – пробормотала, нахмурившись, и служанка покосилась на меня боязливо. Мой мрачный вид, однако, не имел лично к Грандер-Станту и уж тем более к его служанке никакого отношения: просто я опять с печалью вспомнила, что являюсь всего лишь собачковой Альдой в мире светлостей и сиятельств. Хм… Ладно хоть фамилию у местного герцога удачно позаимствовала, а то бы вообще чувствовала себя как учительница начальных классов на светском празднике в столичном «Гараже». Интеллигентно, скромненько и… пипец как неудобно.
– Да, мадам. – Девушка опять сделала книксен, а мои мысли – новый виток. Решено, тоже придумаю себе какое-нибудь почтительно-уважительное обращение. «Мадам» стало мне уже маловато.
Что же выбрать? Что же выбрать? На ум вдруг пришел кинохит всех времен и народов, и я весело захихикала.
Служанка вежливо и терпеливо переждала взрыв моих эмоций.
– Что передать господину графу, мадам? – поинтересовалась она, когда я чуток затихла.
– Передайте, что согласна хоть сейчас, – ответила. Оглядела себя, подумала и исправилась: – Но лучше через полчаса, чтобы я смогла одеться.
Да, в одежде обед пройдет как-то более… цивилизованно. Все-таки хозяин – сиятельство, тьфу на эти титулы!
– Хорошо, мадам. – Девушка вновь присела. – Я могу вам помочь привести себя в порядок?
– Нет, я сама, – отказалась, памятуя неадекватную реакцию на себя местных жителей. Позже, может, попривыкну и к реакции, и к прислуге, а пока… привычка к самостоятельности берет свое.
Служанка посмотрела на меня удивленно, даже с легкой обидой, которую она, правда, тут же скрыла, поклонившись особенно почтительно. Посчитала, что я ею пренебрегла, что ли? Фиг разберешь эту их феодальную психологию.
– Как угодно, мадам, – сказала девушка и добавила: – Зайду за вами через полчаса.
Я едва дождалась, пока служанка бесшумно затворит за собой дверь, и сорвалась с кровати, скидывая простыню и устремляясь к своим вещам. Так… что же надеть? Что надеть? Извечный женский вопрос! Хорошо мужчинам: поутру шкаф открыл, что выпало – то и надел, а нам?! Мучаешься, думаешь, планируешь, сочетаешь, дополняешь, отвергаешь и снова ищешь, ищешь, ищешь… свой неповторимый стиль, подходящий случаю «лук» и идеальное сочетание деталей.
Я перевела взгляд на кучку моей собственности в мире сто шестьдесят девять, и возвышенный внутренний монолог на тему моды и креативного подхода к внешнему виду угас сам собой. Ну, реально выбирать я могу только из шортиков и чулок, да и то сложностей с определением никаких – остановлюсь на чистых и свежих. А дальше… есть единственное платье, купленное Дитрихом, и к нему не слишком подходящий, но тактически важный воротник-пелерина от предыдущего комплекта. Я, похмыкивая, оделась и закрепила не до конца просохшие волосы в узел на затылке. Не самая привлекательная для меня прическа, но я же здесь целительница, так что вряд ли Грандер-Стант станет чересчур придирчив к спасительнице своей дочери, да и вообще… Сделала шаг к напольному зеркалу, отразившему меня в полный рост. Закрытый воротник-пелерину к домашнему обеду однозначно не надевают, так что графу есть на что отвлечься от моих мокрых волос. Довольно улыбнулась. Декольте на маловыразительном платье – Дитрих специально мне такое купил, стопроцентно! – небольшое, скромное, но все равно и оно и облегающая ткань весьма убедительно намекают на то, что я суперкрасавица по местным меркам.
Я победно подмигнула своему отражению и величественной поступью направилась к двери. На полпути озаботилась, правда, что идти уж слишком комфортно. А, ну да. Забыла обувь надеть. Я вернулась и едва сунула ноги в башмачки, как после вежливого стука в комнате вновь материализовалась местная прислуга.
– Мадам, разрешите проводить вас до столовой, – с очередным приседом сказала она, и я кивнула очень по-мадамски:
– Разрешаю.
В душе умилилась такому уважительному отношению: и прислуга отлично вышколена и крайне ко мне почтительна, и граф попросил меня назначить время обеда, а не распорядился, как хозяин. Вот все-таки могут же! А то я тут после недели приключений в качестве наиле едва не разочаровалась в воспитании аборигенов! Или у них от моей… хм, красоты башню начисто сносит и тут уже не до манер?
За этими глубокими философскими размышлениями не заметила, как мы достигли пункта назначения.
Граф не то чтобы культурно поднялся при моем появлении, он вообще не садился, стоя у стола и выжидающе (и с волнением) нас высматривая.
– Ваше сиятельство. – Я проделала подсмотренный у служанки книксен.
Графу этого полуприседа по статусу достаточно или надо наклониться поглубже? Ой, да ну на фиг, вдруг еще мне в декольте заглянет, а я надеюсь на обстоятельную, адекватную беседу.
– Мадам, счастлив вас видеть. – Граф бросил взгляд на мое платье, моргнул, не доверяя зрению, и оттого с поклоном несколько подзадержался. Спохватился и поклонился крайне учтиво.
– Прошу вас к столу, мадам, – пригласил он и самолично, несмотря на присутствие целой команды лакеев, стул мне отодвинул.
– Называйте меня «ваша прелесть», – любезно улыбаясь, попросила я.
Граф, шедший к своему месту во главе стола, споткнулся.
– Моя прелесть, мадам? – переспросил он, стараясь в меру светского воспитания не слишком демонстрировать свое удивление.
Я хихикнула. Ну да, в оригинале так и звучало – «моя прелесть», но произносить следует с бо́льшим чувством и первую гласную в слове «пре-э-элесть» тянуть подольше.
– Нет, ваша прелесть, – терпеливо пояснила я, – это обращение такое. Как к вам «ваше сиятельство», так ко мне – «ваша прелесть».
Ну а что? Чем не обращение? И я так со значением грудь горделиво выпятила. Дер Грандер-Стант задумчиво на нее посмотрел и, прокашлявшись, сказал:
– Конечно, мадам. Ваша прелесть.
Вот! Ни в чем не может отказать спасительнице дочери, как и думала. Я улыбнулась одобрительно и перевела заинтересованный взгляд на накрытый к обеду стол.
О, какое облегчение! Ни одного блюда психоделической расцветки! И ничего кашеобразного или комковидного! Все вполне узнаваемо и на глаз съедобное, аппетитное даже!
Дер Грандер-Стант мою гастрономическую любознательность оценил и, сделав какие-то свои выводы, поспешно сказал:
– Грюдендарф подадут с минуты на минуту, мадам. Его только что доставили из лучшего магазина с площади Возмездия и сейчас сервируют согласно вашему высокому положению. – Он подумал и добавил льстиво: –