Несмотря на ощутимое облегчение от того, что мой встроенный гугл-переводчик, похоже, продолжает работать, я посмотрела на графа Грандер-Станта с неудовольствием.
– Я к вам со всем уважением, ваше свинятельство, – с упреком сказала, – а вы простое обращение ко мне выучить не можете?! Ваша прелесть, надо говорить!
– Моя прелесть! – беспомощно пробормотал граф.
Нет, ну нерусский человек, элементарных вещей запомнить не может! Я вздохнула сокрушенно, и это движение оказалось для Грандер-Станта… сокрушающим.
– Моя прелесть! – жалобно воскликнул он, подавшись всем свои немаленьким телом к… отследила направление… моему декольте.
Ох, салфетку же я с него убрала! Прав был Дитрих, купив мне практически закрытое платье. Но и оно рождает неадекватную реакцию местных мужчин. Хм… или как раз адекватную?
Я подхватила лежащую на столе салфетку и прикрылась ею слегка раздраженно. То я плащом маскировалась, теперь вот салфетками… Нормально, вообще.
– Продолжаем разговор, – возобновила диалог, отметив, что к местному аристократу вернулись разумность и даже подобие самоконтроля.
– Мадам, прошу простить… – сконфуженно заговорил дер Грандер-Стант, но я небрежно отмахнулась от его бормотаний.
– Скажите, какие есть в столице развлечения? – озаботилась насущным. – И где мне лучше всего остановиться, чтобы познакомиться с городом и его жизнью… как можно полнее?
– Но, мадам! – воскликнул граф, правильно оценил мою враз нахмурившуюся физиономию и торопливо исправился: – Моя… простите, ваша прелесть! Почту за честь, если вы останетесь в моем доме. Пожалуйста, будьте моей гостьей, сколько пожелаете. После того как вы вернули надежду роду дер Грандер-Стант, это самое малое, что я могу вам предложить. К тому же… – граф прервался, подыскивая слова, – моя дочь Сесилия почти год провела в постели, и я был бы благодарен, если бы такая изысканная и блистательная дама, как вы, помогли ей вернуться к светской жизни, да и активной жизни вообще.
Мужчина посмотрел на меня с большим эмоциональным посылом. Но, несмотря на использованные лестные эпитеты, его предложение меня не вдохновило. Это чтобы я сперва в отпуске медиком поработала, а потом еще и нянькой?! Да Зинаида Петровна меня засмеет, если не уволит после такого!
– Мой целительский эффект обратной силы не имеет, – проговорила я с капризностью внезапно вспыхнувшей мега-звезды. Он меня от дочери отпускать боится, что ли?
– Конечно! Я нисколько не сомневаюсь! – пылко заверил меня граф и вдруг нахмурился, покосившись куда-то за мое плечо. Его лицо разом приобрело вид холодный и удивленно-надменный.
С чего бы это? Я с интересом обернулась и вздрогнула от неожиданности.
Оказалось, что все четыре прислуживающих нам лакея отчего-то тихо и незаметно переместились так, чтобы выстроиться в рядок за моей спиной. Вот сейчас не поняла… А, нет, поняла! Я поморщилась с досадой, быстро подхватила сползающую с груди салфетку и обратно ее на манер слюнявчика привесила. Мамочки, я теперь все время так ходить буду, да?
Подобная перспектива отнюдь не вдохновила, так что я посмотрела на лакеев так же возмущенно, как и граф, собираясь поинтересоваться грозно: «В чем дело, уважаемые?» Но не довелось.
В комнату вошел еще один слуга (и куда дер Грандер-Станту столько? Он их разводит? Лакейский питомник у него, что ли?), торжественно преподнося графу круглое серебряное блюдо.
– Вам письмо, ваше сиятельство, – возвестил он и, правильно истолковав недовольное выражение лица своего хозяина, намекающего, что прерывать обед совсем не комильфо, поспешно добавил со значением: – Из королевского дворца.
И, поклонившись мне, сообщил:
– А также послание для мадам.
– Для меня? – Я даже не попыталась скрыть изумление. Кто мне может писать в этой реальности? Неужели… Я похолодела от внезапно пришедшей мысли. Неужели начальство требует досрочно вернуться на работу?! Ну, конец года, напряженка по всем фронтам…
Нафантазировать, как именно пересылаются письма из нашей реальности в эту, я не успела, потому что слуга пояснил:
– Госпоже Альде дер Траун из Главного сыскного управления столицы.
– Ах это! – Я моментально расслабилась и даже размякла.
Дитрих, душка, и полдня без меня прожить не может! А прикидывался таким холодным!
– Мадам? – напрягся граф. – У вас какие-то проблемы? Буду счастлив помочь.
– Никаких проблем! – весело отмахнулась я. – Это от моего пылкого поклонника.
– О, – прокомментировал дер Грандер-Стант, по своей привычке очаровательно зардевшись, – у такой обворожительной дамы, как вы, безусловно, в них нет недостатка.
– Разумеется, – подтвердила я, – но этот самый преданный.
Граф учтиво наклонил голову, а я сосредоточилась на послании от Дитриха. Лист бумаги оказался сложен затейливым образом, и мне пришлось подключить свои хваленые аналитические способности, чтобы правильно развернуть письмо и добраться до его содержания.
Несколько минут мы провели в полной тишине: граф и я знакомились и осмысливали полученные новости, лакеи дисциплинированно ждали. Хм. Поспешила я с выводами насчет полного отсутствия проблем. Дитрих был встревожен, и его обеспокоенность передалась и мне. Он писал, что отчитался по всей форме и покаялся в том, что упустил наиле, ожидая каких угодно взысканий и горя желанием исправить свою ошибку. Что удивительно, никакого расследования или элементарных расспросов не последовало. Его даже не пожурили, а просто поблагодарили за службу и… отодвинули в сторону. На настойчивые предложения ден Носа продолжить дело ему ясно дали понять, что он этим больше не занимается, да и вообще, то высокопоставленное лицо, от которого исходил приказ, наиле больше не интересуется. Подобное внезапное охлаждение скорее насторожило Дитриха, чем порадовало, и он заподозрил, что правду от него скрывают, о чем и спешил меня предупредить. В конце послания маг настойчиво предлагал мне три совета на выбор: затаиться (вообще не рассматривала), принять его покровительство (задумалась на минутку, но нигде в тексте не нашла уточнений, что именно сюда входит) и, наконец, найти себе, как наиле, мужчину достаточно богатого и влиятельного, чтобы защитить меня в случае неприятностей. А вот последний вариант ожидаемо заинтересовал, тем более что полностью совпадал с моими отпускными планами.
Я невольно бросила полный скрытого сожаления взгляд на графа дер Грандер-Станта как на самый очевидный в данной ситуации выбор и даже дала слабину, на один-единственный миг допустив мысль нарушить свои принципы и завести роман с клиентом. Я же в отпуске… да еще в другой реальности… никто не узнает. Тяжело вздохнула. Никто не узнает. Кроме меня.
Я с досадой отбросила Дитрихово письмо, которому уже некоторое время безуспешно пыталась придать первоначальный сложносложенный вид, и пробарабанила пальцами по столу в глубокой задумчивости.
– Мадам, ваша прелесть, – донесся до меня негромкий, даже какой-то заискивающий голос местного аристократа, – дурные новости? Вы помрачнели.
– Да так, – неопределенно дернула я плечом, не спеша раскрывать тайные стороны своей жизни.
Ну спасибо тебе, Дитрих, удружил. Прислал сообщение-головоломку не только по форме (серьезно, это у них нормальная манера так бумагу складывать?!), но и по содержанию. Ведь я хоть в отпуске и снижала существенно активность мозга, но полностью его не выключала и оттого была готова разделить подозрения Дитриха. Что-то затевается, но уже без его участия. Почему вдруг ко мне потеряли всякий интерес? Хотелось бы верить, что заказчик нашел свою настоящую блудную наиле или та сама вернулась добровольно, но…