Нейтан сделал глоток вина и прищурился. Он начал рисовать ближе к вечеру, когда на него снизошло вдохновение, после прочтения мемуаров давно почившего комика. Теперь небо потемнело и день превратился в ночь. Энтузиазм по поводу картины угас. Окидывая мазню критическим взглядом, он даже не был до конца уверен, что именно нарисовал. Просто мешанина цветов. Хаос.

Нейтан снял с мольберта полотно размером с дверь и прислонил к стене мастерской просушиться. Окутанный испарениями краски он вышел на балкон подышать свежим воздухом. Однако вздохнув полной грудью, ощутил затхлый городской смрад, смешанный с алкоголем и сигаретным дымом. Закашлявшись, Нейтан выпил большой глоток вина и поспешно вернулся в комнату. Он так спешил покинуть дом, что купил роскошную квартиру, к сожалению, над пабом. Его бывшая жена хотела съехаться со своим тогдашним любовником. Это место должно было стать его временным пристанищем, но замена жилья – одно из многих вещей, которые Нейтан так и не сделал.

Вернее, до прошлого месяца. Поножовщина возле паба. Двое парней, обоим чуть за двадцать, что-то не поделили. Всё началось с банальной драки, а закончилось убийством. Нейтана в тот вечер не было дома, но по возвращению ему пришлось отвечать на вопросы полицейского. Бессмысленная смерть побудила его выставить квартиру на продажу, стоило офицерам уйти. Со стороны это могло показаться чрезмерной реакцией. Но Нейтан виделся со своим сыном Алексом всего несколько раз в месяц. Ему не хотелось, чтобы бывшая жена Аня использовала это, как предлог не пускать к нему сына.

Нейтан посмотрел на часы. Алекс приехал к нему в полдень и с порога заявил, что собирается провести день с друзьями. На дворе уже девятый час и заметно потемнело, а Алекс до сих пор не вернулся. Нейтан осушил остатки вина в бокале и достал из кармана куртки сотовый. Нажав кнопку вызова, он прижал трубку к уху и стал прислушиваться. Протяжные гудки не прекращались, значит, Алекс не выключил телефон, но и не спешил ответить. Нейтан задумчиво уставился в одну точку. Ему стоит разозлиться или начать волноваться?

Открылась входная дверь, и вошёл Алекс, глядя хмуро на звонящий в руке телефон. Сын посмотрел на Нейтана и замер.

— А зачем ты звонишь?

Нейтан сбросил вызов.

— Где ты был? Уже десять, — многозначительно протянул он.

Алекс пожал плечами и закрыл дверь. Направляясь в гостиную, он прошёл мимо отца и Нейтан с удивлением понял, что сын почти одного с ним роста. Он пошёл вслед за Алексом и увидел, что тот рассматривает сохнущую мазню.

— И что это? — спросил подросток, нахмурившись.

— Всё и ничего, — поспешно ответил Нейтан. — Слушай, где ты был?

— Пап.

— Алекс, тебе четырнадцать. Ты не взрослый. По крайней мере, пока.

Его сын плюхнулся на кожаный диван и взгромоздил ноги на кофейный столик.

— Просто фигнёй страдали. Не переживай, мы не занимались ничем противозаконным, если ты за это переживаешь.

Нейтан сел рядом с сыном.

— Я хочу знать, где провёл вечер мой сын.

Алекс закатил глаза, перенятая от матери привычка.

— А тебе не всё ли равно?

На несколько секунд от этих слов Нейтан онемел.

— Что? О чём ты? Конечно, мне не всё равно, — опешил он.

— Нет, папа, всё не так. — Алекс покачал головой и повернулся к отцу. — Я вернулся пораньше с несколькими приятелями. Хотел спросить, не против ли ты, если они останутся на ужин.

— И почему не спросил?

— Я увидел тебя. Мы стояли на другой стороне улицы около перехода. Разглядел тебя в окне. Ты рисовал это, — Алекс кивнул в сторону холста.

— Не совсем понимаю, к чему ты клонишь.

— Ты... Иногда ты ведёшь себя так, словно искусство для тебя важнее меня, — выпалил Алекс, не глядя отцу в глаза. — Вот почему, когда я приезжаю, то больше времени провожу с друзьями. Какой смысл торчать здесь, если ты занят?

— Я... прости, — пробормотал Нейтан, ошеломлённый резкостью сына. Творчество — это его хобби, не более того. Сын гораздо важнее и ценнее каких-то глупых картин.

— Прости, пап, — сказал Алекс более мягко. — Паршиво, что я не нужен и мешаю матери, мне для полного счастья не хватает такого же отношения и от тебя.

Нейтан протянул руку и стиснул плечо сына.

— Ты даже представить себе не можешь, насколько ты для меня важен, Алекс. Ничто не сможет отодвинуть тебя на второй план.

Алекс отвернулся, покраснев как помидор.

— Ну да, конечно. После всего, что я наговорил... — он замолчал на полуслове.

Они сидели на диване в неловкой тишине.

— О, — весело воскликнул Нейтан. — Я же тебе не сообщил хорошую новость!

— Что, ты продал ещё одну картину? Это здорово, пап, — буркнул Алекс без явного энтузиазма.

— Нет, — рассмеялся Нейтан. — Я переезжаю. В этот раз окончательно.

— Переезжаешь? Когда? Куда?

— Ну, надеюсь переехать через несколько недель в Литтл Чейнджлинг[1].

— Литтл Чейнджлинг? Это хоть реальное место? — с сомнением в голосе спросил Алекс.

Нейтан посмотрел на сына.

— Да! Это небольшая деревушка в тридцати двух километрах к востоку отсюда. Я всё думал, как ты отнесёшься к тому, чтобы завтра прокатиться со мной и глянуть дом.

Алекс во все глаза таращился на него.

— Ты хочешь сказать, что купил дом, даже предварительно на него не посмотрев? Боже, они тебя одурачили, папа!

— Возможно, это немного опрометчиво с моей стороны. Но агент по недвижимости показал мне фотографию, и я понял, это судьба. Я должен был его купить. К тому же, он стоил недорого.

— Дешёвый? Господи, да ты