Читать «Оглянись на бегу»

Чикаго, 1975 год

– Он вернулся, мисс.

– Марта, он уже в доме?

Дейни Кортленд вздернула голову, откинув со лба светлую прядь, – хрупкая девочка, похожая на Алису в Стране Чудес. Только лицо ее было не по-детски хмурым и озабоченным.

– Подъезжает по аллее. Вы уж поторопитесь, а то как бы она не опередила.

Горничная отвернулась, чтобы маленькая мисс не заметила навернувшихся на глаза слез. Бедная девчушка! Ей бы еще в куклы играть, а приходится бороться за мужчину.

И мужчина этот – ее родной отец.

– Я успею, – ответила Дейни. Горничная скрылась за дверью. – Я успею, – повторила девочка самой себе.

Дейни выпрямилась перед зеркалом, заправляя измятую блузку за пояс плиссированной форменной юбочки. Губы ее безостановочно шевелились.

– Будь совершенством, Дейни, – повторяла она шепотом. – Не меньше, чем совершенством. Последнее усилие – и порядок! Дейни расправила плечи и заговорила громче, стараясь, чтобы голос звучал властно и уверенно, как папин.

– Люди судят о тебе по тому, как ты выглядишь и как себя ведешь. Ты должна выглядеть лучше всех! И вести себя так же. Будь первой! Во всем первой!

Дейни зажмурилась и попыталась представить себя Совершенством Во Всем, но ей не хватило воображения. Открыв глаза, она продолжала свою мантру.

– …Только так ты чего-то добьешься в жизни, Дейни. Глупо тратить жизнь попусту. Выбери себе цель – чем выше, тем лучше – и борись за нее. И помни: самое глупое, что только есть на свете, – это поражение.

Дейни, разумеется, не хотела оказаться глупой. Или слабой, как мать. После развода папа боролся за дочь изо всех сил: так он говорил, когда Дейни спрашивала о матери. А мать не боролась как следует, поэтому и проиграла процесс. Но Дейни не могла презирать маму: она на собственном опыте знала, что порой, как ни старайся, ничего не выходит. Вот она, например, так старается, чтобы папа ее любил…

Прямой пробор. Аккуратный узел галстука. Мысли о матери надо выкинуть из головы. Она совсем не любила дочь – так говорит папа. И она – неудачница. А неудачники не стоят того, чтобы о них думать. Если Дейни не станет Совершенством Во Всем, о ней тоже никто и думать не захочет.

Дейни надеялась, что не слишком похожа на маму. Она боялась, что в один прекрасный день исчезнет из жизни так же быстро, тихо и незаметно, как исчезла мама – вместе со всеми своими красивыми платьями, с безделушками в спальне, с запахом цветов… А потом в дом пришла она, и от мамы не осталось даже воспоминаний.

Как легко, оказывается, уничтожить человека… Дейни вздрогнула и поспешно натянула форменный пиджачок с золотой буквой «М» на нагрудном кармане. «М» означало «Академия Маривилл». Дейни взглянула на себя в зеркало и не удержалась от не по-детски тяжелого вздоха. Неприятно засосало под ложечкой – как всегда, когда надвигалось очередное поражение. Дейни Кортленд во всей красе. Дылда. Слишком высокая для своих десяти лет, худая и бледная – такая бледная, что сквозь молочно-белую кожу просвечивают вены. Голубые глаза – такие большие, что это уже некрасиво. Нос острый, рот слишком большой, лицо какое-то угловатое. И вся она длинная, угловатая, нескладная… Какое уж тут совершенство! Если бы она была хоть вполовину такой хорошенькой, как другие девчонки в классе! Пышные волосы, пухлые губки… У некоторых уже и грудь есть. А у нее, наверно, никогда не вырастет. Неудивительно, что папа на нее и смотреть не хочет.

Дейни показала своему отражению язык и отвернулась. В конце концов, красота – не главное. Главное – мозги. А мозги у нее есть, и сегодня папа в этом убедится. Она взяла со стола тетрадку в синей обложке. Сегодня папа будет гордиться своей дочерью! Забывшись, Дейни начала было перелистывать свое сочинение, но тут под окном послышался шум мотора. Папа подъезжает к крыльцу! Она снова опоздала!

Дейни подбежала к окну и отдернула кружевную занавеску. Сердце ее отчаянно билось. Папа уже выходил из машины. Красивый. Сильный. Богатый. Все, к чему он прикоснется, приносит деньги – так про него говорят, Дейни сама слышала. Деньги или новых подчиненных – людей, которые от него зависят. Дейни не могла понять, зачем папе власть над людьми. Может быть, он как-нибудь выкроит время и объяснит ей? Зачем нужны деньги – понятно. Без денег не было бы ни особняка, ни роскошной мебели, ни путешествий, ни школы Маривилл… Но порой в голову Дейни забредала крамольная мысль: не будь всей этой роскоши, было бы что-то другое, чего нет сейчас. Например, друзья – такие друзья, которые не делают деньги и не вертятся перед зеркалом, а просто радуются жизни. Или семейные пикники на открытом воздухе… Да, если бы мама тогда постаралась, у Дейни, быть может, была бы семья.

Дейни тряхнула головой. Мечтать некогда. Папа уже отпускает шофера… уже идет к крыльцу… Дейни ждала, когда же он поднимет голову и увидит ее. Она помашет ему рукой… Но папа не отрываясь смотрел в сторону входной двери, и радостное возбуждение Дейни сменилось яростью и отчаянием. Он ждал ее.

– Черт! Черт! – Дейни в гневе колотила кулачком по оконному переплету.

Однако времени не было. Схватив со стола тетрадь в синей обложке, девочка выбежала из комнаты.

Она снова опоздала. Папа уже входил в беломраморный холл – рука об руку с ней. Папа говорил, она слушала.

– …В Аргентину. По крайней мере на две недели. Может быть, и дольше.

Какой у него потрясающий голос! Звучный. Властный. Говорит, будто выносит приговор. И, когда слушаешь его, невозможно с ним не согласиться.

– Звучит заманчиво, милый. Буду ждать с нетерпением. – А у нее голос – словно сонное мурлыканье откормленной кошки.

Дейни застыла на мгновение, но быстро взяла себя в руки и спустилась по лестнице медленно и чинно, как ходят юные леди. «Не кричи. Не бегай. Не делай резких движений. Говори отчетливо и неторопливо. Обдумывай каждое свое действие, а обдумав, выполняй быстро и без колебаний». Этот урок давался ей труднее всех прочих. Импульсивная и порывистая по натуре, Дейни не понимала, как можно обдумывать каждое действие. Да лучше умереть! Но сегодня она все сделает как надо.

Дейни остановилась на последней ступеньке, ожидая, когда двое красивых, роскошно одетых людей обратят на нее внимание. Но они были поглощены друг другом и ее не замечали. Дейни кашлянула и робко подала голос:

– Здравствуй, папа.

Питер Кортленд медленно отвел взгляд от лица своей новой, третьей по счету жены. Так же медленно повернулся к дочери. Лицо его было совершенно бесстрастным, но Дейни заметила, как в глазах мелькнуло раздражение. Ну почему он не может хотя бы притвориться, что