Читать «Сопротивление королевы»

Владения лорда Мак-Квина, замок Фионн

В замке царили смех и суета: его обитатели готовились к ужину. Мы с Картье вошли в зал, одетые в синие плащи страсти, с растрепанными вечерним ветерком волосами. Я остановилась посреди обширного помещения полюбоваться гобеленами, высоким сводом потолка, теряющимся в тенях и дыму, арочными окнами на восточной стене. В глянцевом камине ревел огонь, женщины расставляли на столах лучшую серебряную и оловянную посуду. На меня они не обратили внимания: я оставалась для них незнакомкой. Группа девушек с рыжевато-каштановыми волосами украшала столы сосновыми лапами и темно-красными цветами. За ними, не сводя глаз с одной из них, бегал юноша, зажигая целую гору свечей.

На мгновение мне показалось, что этот замок и эти люди никогда не знали тьмы и угнетения во время правления семьи Ланнон. И все же какие раны оставили в их сердцах и памяти двадцать пять лет жизни под пятой короля-тирана?

– Бриенна.

Картье тихо остановился рядом со мной. Нас разделяло безопасное расстояние вытянутой руки, хотя я еще помнила его прикосновение, ощущала вкус его губ. Мы стояли молча, и я знала, что он тоже наслаждается суматохой и сельской красотой зала, что он еще не привык к нашей новой жизни теперь, когда мы вернулись домой, в Мэвану, страну королевы.

Я была приемной дочерью Дэвина Мак-Квина – поверженного лорда, который последние двадцать пять лет скрывался и наконец вернулся в свой замок, к своим людям.

А Картье, мой бывший наставник, оказался лордом Дома Морганов, лордом Быстрых – Эоданом Морганом.

Мне было трудно называть его этим именем. Когда мы жили в южном королевстве Валения, где я несколько лет была ученицей, а он – моим наставником, господином Науки, мне и в голову не приходило, что он Морган.

Наши жизни переплелись с момента, когда мы познакомились. Меня приняли в престижный Дом Магналии, валенийскую школу пяти страстей. Я считала Картье валенийцем: он почти всю жизнь провел в южном королевстве, носил валенийское имя, был блестяще образован в вопросах этикета и страсти.

И тем не менее всем этим его личность не ограничивалась.

– Что тебя задержало?

Я вздрогнула. Внезапное появление Журдена застало меня врасплох. Он оглядел меня с головы до ног, словно в поисках царапин. Это даже показалось забавным: три дня назад мы скакали на битву с Изольдой Каваной, законной мэванской королевой. Я была в доспехах, с синей вайдой на лице, с заплетенными в косы волосами. Несла меч во имя Изольды, не зная, выживу ли в мятеже. Но я сражалась за нее, как и Картье с Журденом, и с верой в нее мы бросили вызов Гилрою Ланнону – человеку, которому не следовало занимать трон этой страны. Всего за одно кровавое, но победоносное утро мы свергли Ланнона и его семью.

Теперь Журден ведет себя так, словно я опять побывала в бою, и все из-за того, что я опоздала на ужин.

Пришлось напомнить себе, что нужно проявить понимание. Я не привыкла к отцовской заботе: всю жизнь прожила, не ведая, кто мой настоящий отец. И как же пожалела, узнав, от кого происхожу. Я поспешно выбросила его имя из головы и сосредоточилась на стоявшем передо мной человеке – человеке, удочерившем меня несколько месяцев назад, когда мы объединились для составления заговора против короля Ланнона.

– Нам с Картье о многом нужно было поговорить. Отец, не смотрите на меня так. Мы вернулись вовремя.

Однако мои щеки вспыхнули под пристальным вниманием Журдена. А когда он бросил быстрый взгляд на Картье, я подумала, что он знает: мы не просто «говорили».

Я неодолимо возвращалась мыслями на несколько часов назад, в обветшавший замок на землях Морганов, где Картье наконец вручил мне плащ страсти.

– Да, Бриенна, но я просил вернуться до наступления темноты, – упрекнул меня приемный отец и тут же смягчил тон, обращаясь к Картье: – Морган, окажите любезность: присоединитесь к нашему праздничному пиру.

– Спасибо за приглашение, Мак-Квин. – Картье уважительно склонил голову.

Странно было слышать, как титулы произносят вслух, потому что мысленно я не связывала эти имена с их обладателями. И пока остальные начинают называть Картье лордом Морганом, я всегда буду думать о нем как о Картье.

Да и что касается Журдена, моего покровителя, ставшего отцом: когда мы познакомились два месяца назад, он представился как Альдерик Журден, вымышленным валенийским именем. Но, как и в случае с Картье, его личность этим не ограничивалась. Он оказался лордом Дэвином Мак-Квином Стойким. И пока остальные называют его так, я буду обращаться к нему «отец» и всегда думать о нем как о Журдене.

– Идемте, – сердито сказал Журден и повел нас к возвышению, где в былые времена за длинным столом трапезничала семья лорда.

Когда он повернулся к нам спиной, Картье подмигнул мне, и я подавила радостную улыбку.

– А вот и ты! – закричал Люк, вошедший в зал через боковую дверь.

Его взгляд тотчас остановился на мне.

Когда Люк прошел мимо девушек с сосновыми ветками и цветами, те отвлеклись от работы, начали хихикать и перешептываться. Я представила, что они болтают о его привлекательности, хотя, по большинству стандартов, в Люке не было ничего особенного: вечно растрепанные темно-каштановые волосы, выступающий подбородок и длинноватый нос. Зато глаза могли растопить самое холодное сердце.

Громко топая, он поднялся по ступеням и заключил меня в крепкие объятия, словно после долгой разлуки, хотя мы виделись днем. Взяв меня за плечи, развернул, чтобы рассмотреть серебряное шитье на моем плаще страсти.

– Госпожа Бриенна, –