на верхотуру, где была самая тесная площадка, за которой располагалось его нынешнее жилище. Предыдущий квартиросъемщик, управляющий нижним баром, перебрался в более комфортные условия, и Страйк, который несколько месяцев ночевал у себя в конторе, не упустил шанса снять жилье этажом выше, радуясь такому простому решению наболевшего квартирного вопроса. В мансарде было не повернуться, особенно человеку ростом под два метра. Он едва втискивался в душ; кухня оказалась совмещена с гостиной, а в спальню поместилась только двуспальная кровать. Кое-какие вещи пришлось оставить в коробках на лестничной площадке, невзирая на угрозы домовладельца. Маленькие оконца смотрели на городские крыши; внизу проходила Денмарк-стрит. Постоянное уханье басов из бара приглушалось высотой, а когда Страйк включал свою музыку, становилось и вовсе неслышным.

Во всем проявлялась его врожденная аккуратность: кровать всегда была застлана, посуда вымыта, вещи лежали на своих местах. Сейчас ему требовалось побриться и принять душ, но это могло подождать; повесив пальто, Страйк поставил будильник на девять двадцать и, как был в одежде, рухнул на кровать.

Заснул он через пару секунд, но почти сразу — или это только показалось — проснулся от стука:

— Прошу прощения, Корморан, извини, пожалуйста…

Он открыл дверь: на него виновато смотрела его помощница, высокая девушка с длинными золотисто-рыжими волосами; при виде Страйка она содрогнулась.

— Свалился замертво. Ночь не спал… две ночи.

— Извини, пожалуйста, — повторила Робин, — но сейчас без двадцати десять, Уильям Бейкер ждет и уже проявляет…

— Зараза, — пробормотал Страйк. — Будильник, наверное, не завел… дай мне пять минут…

— Это еще не все, — сказала Робин. — Пришла какая-то женщина. Без предварительной договоренности. Я сказала, что у тебя весь день расписан по минутам, но она не уходит.

Страйк зевнул и протер глаза.

— Пять минут. Предложи им чаю, что ли.

Через шесть минут Страйк, небритый, но в свежей рубашке, благоухающий дезодорантом и зубной пастой, вошел в приемную, где Робин сидела за компьютером.

— Лучше поздно, чем никогда, — выговорил Уильям Бейкер с натянутой улыбкой. — Хорошо еще, что у вас работает такая милашка, а иначе я бы заскучал и ушел.

Страйк заметил, что Робин вспыхнула от досады и отвернулась, якобы разбирая почту. Слово «милашка» в устах Бейкера прозвучало особенно гадко. Директор фирмы — костюм в тонкую полоску сидел на нем безупречно — поручил Страйку собрать досье на двух членов правления.

— Доброе утро, Уильям, — сказал Страйк.

— А извиниться? — процедил Бейкер, уставившись в потолок.

— Здравствуйте, с кем имею честь? — Пропустив его упрек мимо ушей, Страйк обратился к примостившейся на диване худенькой женщине средних лет, не снимавшей затрапезного коричневого пальто.

— Леонора Куайн, — представилась она; тренированный слух Страйка уловил акцент западных графств.

— У меня сегодня утром масса дел, Страйк, — не выдержал Бейкер и без приглашения направился в кабинет.

Когда Страйк не бросился следом, светские манеры клиента дали трещину.

— Думаю, в армии вы не позволяли себе таких беспардонных опозданий, мистер Страйк. Извольте пройти сюда.

Страйк будто не расслышал.

— Что вас ко мне привело, миссис Куайн? — спросил он женщину в потертом пальто, сидевшую на диване.

— Понимаете, это насчет мужа моего…

— Мистер Страйк, у меня через час важная встреча, — повысил голос Уильям Бейкер.

— …ваша помощница говорит, у вас время расписано, но я могу и обождать.

— Страйк! — рявкнул Уильям Бейкер, как будто дал собаке команду «к ноге».

— Робин, — прохрипел обессилевший Страйк, решив положить этому конец, — выпиши мистеру Бейкеру счет и отдай ему досье; в нем самые последние сведения.

— Что?! — вскричал Уильям Бейкер, вновь появляясь в приемной.

— Он вам отказывает, — с удовлетворением пояснила Леонора Куайн.

— Но вы не закончили работу, — обратился Бейкер к Страйку. — Вы же сами говорили, что будут еще…

— Работу закончит для вас кто-нибудь другой. Кто не брезгует мараться со всякими слизняками.

Атмосфера в приемной накалилась до предела. Робин с каменным лицом сняла со стеллажа заказанное Бейкером досье и передала его Страйку.

— Да как вы…

— С этой папкой можно смело идти в суд, — сказал Страйк, — протягивая материалы директору. — Она стоит своих денег.

— Но вы не закончили…

— С вами он закончил, — вклинилась Леонора Куайн.

— Закрой рот, старая ду…

Прервавшись на полуслове, Уильям Бейкер попятился оттого, что Страйк сделал полшага вперед. Никто не произнес ни слова. Всем вдруг показалось, что отставной офицер почему-то занял собой вдвое больше места, чем прежде.

— Прошу вас в кабинет, присаживайтесь, миссис Куайн, — спокойно пригласил Страйк.

Женщина послушалась.

— Неужели вы думаете, что она сможет вам заплатить? — ухмыльнулся Уильям Бейкер, взявшись за дверную ручку.

— Расценки у меня гибкие, — сказал Страйк, — был бы человек приличный. — Он последовал за Леонорой Куайн в кабинет и захлопнул дверь.

3

…Наедине с лавиной этих бед…

Томас Деккер. Благородный испанский воин

— Вот дубина-то, а? — заметила Леонора Куайн, сидя в кресле лицом к Страйку.

— Да уж, — согласился он, тяжело опускаясь на свое обычное место. — Что есть, то есть.

Невзирая на свежую, почти без морщин, бело-розовую кожу лица и чистые белки голубых глаз, посетительница выглядела на пятьдесят с небольшим. Тонкие жидковатые волосы были прихвачены двумя пластмассовыми гребнями; глаза щурились за стеклами больших старомодных очков в пластмассовой оправе. Пальто с ватными плечами и крупными пластмассовыми пуговицами, хотя и не засаленное, явно было приобретено еще в восьмидесятые годы.

— Значит, вы пришли по поводу мужа, миссис Куайн?

— Ну да, — подтвердила Леонора. — Пропал он.

— Как давно он пропал? — Страйк машинально потянулся за блокнотом.

— Уж десять дней прошло, — ответила Леонора.

— Вы в полицию заявили?

— Да что с нее толку, с полиции, — раздраженно бросила посетительница, как будто устала объяснять это знакомым. — Было дело, обращалась, так меня только обругали, потому как он тогда кое с кем загулял. За Оуэном такое водится. Он у меня писатель, — добавила она, как будто этим все и объяснялось.

— Ему и раньше случалось пропадать?

— У него эмоции — через край, — хмуро сказала Леонора Куайн. — В любой момент может куда-нибудь умчаться, но тут десять дней прошло, он сейчас в расстроенных чувствах, а мне нужно его срочно домой вернуть. Во-первых, Орландо ждет, во-вторых, у меня дел по горло, а в-третьих…

— Орландо? — переспросил Страйк: его усталые мозги подсказывали только курорт во Флориде. Лететь в Америку ему было совсем не с руки, да к тому же Леонора Куайн, в своем поношенном пальтишке, вряд ли смогла бы оплатить ему перелет.

— Дочка наша, Орландо, — пояснила Леонора. — Она присмотра требует. Пока я тут с вами беседую, с ней соседка сидит.

После короткого стука дверь приоткрылась; в кабинет просунулась златовласая голова Робин.

— Кофе, мистер Страйк? А для вас, миссис Куайн?

Получив заказы, Робин исчезла.

— Вам это пара пустяков, — сказала Леонора. — Сдается мне, я знаю, где его искать, только адреса найти не могу, а на звонки никто не отвечает. Уж десять дней как, — повторила она, — а нам он дома нужен.

Страйку виделась непозволительная роскошь в том, что эта женщина, в ее-то обстоятельствах, решила нанять частного сыщика, тем более