Летучие мыши.
Словно темные тени в тумане. Они проносились над нашими головами, а потом резко взмывали вверх, исчезая в клубящейся мгле.
— Они преследуют нас! — закричал Питер.
Я пригнулась, когда летучая мышь с визгом захлопала крыльями над моей головой. Я почувствовала поднимаемый ими ветерок, а потом она исчезла в тумане.
Дорога делала поворот, огибая купу корявых сосен. Мы с Питером повернули. Я прикрывала руками голову, пытаясь защититься от визжащих летучих мышей. От долгого спуска с холма ноги гудели. Вдобавок, я все время оборачивалась, следя за дорогой позади нас. Прислушивалась, не едет ли за нами экипаж Джонатана. Как только он обнаружит, что мы исчезли, то немедленно пустится в погоню.
Казалось, путешествие заняло не один час. Летучие мыши верещали, щебетали и проносились над нами. Они преследовали нас всю дорогу.
Деревья уступили место высокой траве. И когда мы почти достигли Крэнфорда, туман наконец рассеялся.
Мы с Питером припустили по середине Главной Улицы, мимо крошечных лавчонок и домишек. Из витрины лавки на нас глазел черный кот, и я подумала о Клеопатре.
Перед моим мысленным взором снова пронеслось случившееся. Я увидела полный удивления взгляд кошки, когда я окатила ее водой. Увидела, как кошка разваливается на части… рассыпается в порошок. По моему телу пробежала дрожь.
Мы остановились напротив маленькой железнодорожной станции. На платформе не было ни души. На улице тоже.
— Куда все подевались? — спросил Питер. — Должен же кто-нибудь нам помочь. Я…
Мужчину мы увидели одновременно. Он возник из-за угла станции. При виде нас его глаза широко раскрылись.
Я узнала его — и ахнула.
Зловещего вида лысый мужчина со шрамом на лбу. Вчерашний незваный гость.
— Вот вы где! — прорычал он.
Он широко раскинул руки, словно намереваясь нас схватить. И ринулся прямо на нас!
15
— Не-е-е-е-ет! — вырвался у меня отчаянный вопль.
Мы с Питером развернулись и со всех ног бросились через дорогу. Там мы юркнули в узкий переулочек между парикмахерской и химчисткой.
В переулке было темно и холодно. Наши шаги стучали по твердому тротуару.
Достигнув конца переулка, мы выбежали в небольшой сквер.
— А ну вернитесь! — проревел громила. Его гулкий бас эхом раскатился в стенах переулка. Он не отставал.
Мы перебежали по сырой траве парка и укрылись за рядом приземистых вечнозеленых кустов.
Мужчина все равно нас заметил. Он помчался быстрее, топоча огромными сапожищами. Его лицо побагровело. Взгляд был дикий и отчаянный.
Питер лихорадочно озирался. Как нам убежать от этого типа?
Негде спрятаться. Негде.
Я выскочила из-за кустов и бросилась обратно к переулку. Питер несся следом. Я слышала его свистящее дыхание. Долго мы не продержимся.
Через несколько секунд мы снова очутились на Главной Улице, перед железнодорожной станцией.
И что теперь?
Я окинула взглядом улицу. Кругом ни души. Никто нам не поможет.
Я так отчаялась найти хоть кого-нибудь, что не заметила подъехавшего черного автомобиля. Он остановился рядом с нами, и окошко со стороны водителя опустилось.
— Залезайте! — окликнул нас чей-то голос. — Скорее!
Я заглянула в машину. За рулем сидела Безумная Энни! Она отчаянно махала нам рукой.
В переулке показался громила и сразу же бросился к нам. Он тоже махал руками на бегу.
— Залезайте! — снова крикнула Энни. — Скорее! Я же вас предупреждала! Залезайте! Я увезу вас от этого ненормального!
Я замешкалась. Вдруг Джонатан говорил правду? Вдруг Энни действительно сумасшедшая?
Если так, нам нельзя садиться к ней в машину.
Но уж больно жутким был верзила со шрамом.
Распахнув заднюю дверцу машины, я втолкнула Питера внутрь, а сама влезла на сиденье следом за ним. Мои ноги еще болтались снаружи, когда Энни утопила педаль газа в пол, и машина с ревом сорвалась с места.
Громила выскочил прямо перед автомобилем, чтобы остановить нас.
Я завизжала.
Энни заложила лихой вираж. Я почувствовала, что сейчас вылечу из машины. Питер схватил меня за руки и держал изо всех силенок.
Машина резко обогнула мужчину и понеслась вниз по улице.
Я видела, как громила потрясал кулаками нам вслед.
Как только он исчез вдали, я влезла на сиденье и захлопнула дверь. Мы с Питером сидели рядом, дрожащие, притихшие. Мы были слишком напуганы и измотаны, чтобы говорить.
— Энни, спасибо, что выручила нас, — проговорила я наконец. И выглянула в окно. Ого. Постойте. Энни везла нас обратно на холм.
— Куда мы едем? — спросила я.
— Почему вы везете нас назад? — требовательно спросил Питер.
— Я же вам говорила, — сказала Энни. — Я тоже живу на холме.
Мы с Питером переглянулись. Он стискивал дверную ручку. Лицо его закаменело от страха.
— Вы везете нас к себе домой? — спросила я.
Она не ответила.
Автомобиль катил по извилистой дороге, подпрыгивая на кочках и ухабах. Спустя недолгое время перед нами снова вырос дом дяди Джонатана.
— Эй! Какого черта? — воскликнула я негодующе.
Но было уже поздно.
Энни остановила автомобиль у крыльца. Джонатан и Соня поджидали на дорожке. На лице Джонатана под смоляными усами играла самодовольная улыбка.
Он распахнул заднюю дверь.
— Так-так, — произнес он мягко, — блудные дети пожаловали.
Деваться нам с Питером было некуда. Мы вылезли из машины и предстали перед Джонатаном.
Мое сердце учащенно билось. Я лишилась дара речи. Я понимала, что нас обвели вокруг пальца. Но… что теперь будет?
Энни вышла из машины. Джонатан хлопнул ее по плечу.
— Молодец, Энни, — сказал он. — Я же тебе говорил, что кто-то должен оставаться в деревне. Кто-то, кому они могут поверить. На случай, если попробуют улизнуть.
— Какие проблемы, начальник, — усмехнулась Энни.
— Я… я не понимаю, — пролепетала я. — Я не…
— Скоро поймешь, — ответил Джонатан.
Он схватил Питера за плечи. Соня и Энни скрутили меня. Они силой заставили нас войти в дом.
— Куда вы нас тащите? — крикнул Питер.
— Сейчас узнаете, — сказал Джонатан. — Я видел вас утром. Я знаю, что вы уже посетили мой музей мумий.
Они толчками погнали нас вверх по лестнице, а затем подвели к личным покоям Джонатана. Он отворил дверь, и мы вошли в ярко освещенный зал мумий.
Зал оглашали громкие стоны и причитания, доносившиеся от трех рядов саркофагов. То был настоящий хор горестных, страдальческих голосов.
Я хотела зажать руками уши. Неужели они действительно страдают? Неужели они испытывают боль?
Как могут двухтысячелетние мумии выть и стонать в своих саркофагах?
Я чувствовала, как все мышцы заиндевели от страха. Стоявший рядом со мною Питер позеленел лицом. Было видно, что он тоже в ужасе.
— Прошу за мной, — бодренько произнес Джонатан. Он повел нас по проходу между саркофагами в свою белую комнату в самом конце зала. — Нам предстоит работа.
От этих слов по моей спине пробежала ледяная дрожь.
— Работа? — воскликнула я срывающимся голосом. — Зачем вы это делаете, Джонатан? Чего вам НАДО?
— Мне нужны ваши волосы, — ответил Джонатан.
16
Он повернулся и посмотрел на меня, его глаза сверкали от волнения.
— Мне нужны ваши волосы, — повторил он. — Когда я впервые увидел их на фотографии, то сразу понял, что они могут подойти. Но