Я скинул одеяло. М-да! Мое тело находилось в точно таком же состоянии, как ее, и даже больше. Из одежды на нем присутствовал лишь коленный фиксатор, надежно стянутый на левой ноге, не дающей той сгибаться. Одежда же была вычищена, выглажена и аккуратно развешана рядом на стуле.

– Помощь нужна? – вновь раздался голос из ванной. Тактичная, стервочка! Тоже мне, "привычки менять не собираюсь…" Было бы сказано! Поставила мальчика на место, и дала понять, что именно сделала.

– Нет! – прокричал я и попытался одеться самостоятельно. Фиксатор мешал, да и по телу блуждала общая слабость, но кое-как справился. Попутно осмотрел помещение, в котором меня угораздило очнуться.

М-да! Снова это "м-да"! Казарму королевских телохранительниц я представлял себе иначе. Ну, не так по- спартански! Помещение представляло собой небольшую спальню, в которой в ряд, аккуратно заправленные, стояли кровати, шесть штук, считая мою. Над каждой из них висел религиозный символ: над второй и пятой – католическое распятие, над сдвинутыми третьей и четвертой – знаки Древних, воскресших божеств, а над шестой – огненное кольцо, символизирующее священный круг жизни на земле. Религия смирения, религия борьбы и религия равнодушия – полный набор. Также возле каждой уютно располагалась небольшая тумбочка, заставленная всякой всячиной, в основном косметикой и парфюмерией, за исключением большой фигуры вставшего на дыбы единорога, являющаяся центром любой композиции, да большие статуэтки Весты, Афины и Афродиты- Венеры возле спаренных кроватей язычниц. И чертой, дополняющей картину, не дающей забыть, где нахожусь, стояли скорострельные винтовки ALR-112, в просторечии именуемые "Жалами", прислоненные к каждой из тумбочек, вне зависимости от религиозного символа.

То есть, все говорило о том, что моя кровать, первая в этом ряду и ближняя к гермозатвору, была перенесена сюда недавно, как и пустая тумбочка. Естественно, оружия при последней не наблюдалось. Вывод?

Правильно, меня взяли. И определили на постоянное место жительство во взвод номер тринадцать, "чертову дюжину". И Паула, минимум одна из девчонок теперь уже моего взвода, абсолютно не против такого расклада. Нет, представление с неглиже – случайность, и она испытывала от этого неловкость (что для Венеры странно, вообще-то), которую попыталась скрыть, но фактом, что я буду с ними, она была явно довольна, и произошедшее после пробуждения – именно представление.

Мысль переместилась на другую девушку, с не таким шикарным бюстом, но тоже с нетривиальным цветом волос, хотя и естественным, тоже когда-то дававшую представление неглиже. Эта мысль заставила собраться и вышвырнуть сопли из головы – не время! Я здесь для другого, и шашни с местными… Не входят в мои планы. Тем более, с теми, с кем придется служить в одном взводе.

– Все хорошо? Получилось? – В дверном проеме показалась Паула-Огонек. На сей раз она была закутана в банное полотенце, но длину и стройность ее ног оценить я мог.

– Ты имперка? – я вдруг понял причину тщательно скрываемого смущения.

Она скривилась.

– Да. А что такое?

– Колумбия, Венесуэла?

Она кивнула.

– Венесуэла. Как ты догадался?

– Акцент. – Я довольно усмехнулся. – И кровать у тебя либо вторая, либо пятая.

Она снова кивнула и указала на предпоследнюю.

– Пятая. Все-то ты вычислил, умник! А с кроватью где прокол?

Она промежду прочим скинула полотенце и покрутилась перед одним из навешенных над каждой тумбочкой зеркалом, играя на зрителя. Я оценил игру, как и ее прелести, но на сей раз спокойно, лишь отдавая должное отмерянное ей природой. Фиг тебе, стервочка! Второй раз не выйдет!

Она поняла, и такой мой подход ей не понравился. Фыркнула, принялась быстро-быстро одеваться, словно за ней гнались.

– Ты католичка. – Я бегло пожал плечами, отвечая на поставленный вопрос. – Язычество на землях Империи не укоренилось, а церковь Благоденствия…

Продолжения не требовалось.

– Молодец, что можно сказать! – воскликнула она, застегивая китель – как-то нереально быстро оделась, глазом не успел моргнуть. – Не зря же тебя к нам взяли! Кстати, – вдруг всполошилась она, видя, что я пытаюсь подняться, – вставать тебе нельзя! Ну, на левую ногу опираться – точно. Только на правую. Тебе на колене какую-то сложнейшую операцию сделали, почти сутки в операционной держали.

– Какую операцию? – Все, что я помнил, так это боль в ноге.

– Сложнейшую, – "уточнила" она. Ну, спасибо за разъяснения! – Это приказ Мишель – на ногу не вставать. Надеюсь, ты в курсе, что с приказами у нас строго?

Я как-то об этом догадывался.

– Я уже сообщила, что ты очнулся, сейчас тебе принесут костыли, не торопись.

– Ты одна здесь?

Она кивнула.

– Девчонки в столовой. А с тобой тут дежурим по очереди – вдруг очнешься. Вот, очнулся… – снова отчего-то засмущалась она.

– И давно тут лежу?

– Три дня. Плюс, сутки был в операционной. Итого ты здесь почти пять дней. Не переживай, твоя мама в курсе – ее просветили. Нет, увидеть ее нельзя, у нее нет пропуска. Да, как только тебя увидит ее величество, тебя отпустят. Да, прилетает, буквально сегодня, через несколько часов – у нас объявлена "желтая" тревога. Еще есть вопросы?

Я раскрыл рот, но вдруг понял, что на все, что хотел спросить, она ответила.

– Кстати, как ты испытание проходил… – загорелись вдруг ее глаза – …Это что-то! Эта запись сразу же бестселлером стала! Все девчонки ее не по одному разу просмотрели! А то, как ты винтовку сломал… Вообще класс! Расскажешь, как это сделал?

Я пожал плечами. В голове царил сумбур, я и сам не до конца помнил, что там было к чему.

– Вообще-то, во время боевых операций играть музыку и любые другие посторонние звуки по внутренней системе связи нельзя, – продолжила она назидающим тоном. – Но наставницы отчего-то говорят, что это нормально. "Регулирование с помощью звука". Чего регулирование?

Я опустил голову. Начинать разговор о способностях берсерка, и о том, как вызывал их с помощью музыки древности, не хотелось. Будет время и для этого, но не сейчас.

– Кстати, клевые мелодии! Не поверишь, тут в санчасти кто-то твой браслет распотрошил (я косо глянул на сиротливо лежащий в сторонке на стуле браслет), и все девчонки эти вещи который день слушают. На цитаты разобрали! Надеюсь, ты не против?

Как будто если б я был против, что-то изменилось бы!

– Где ты такую прелесть нашел, и в таком количестве?

Я вымученно пожал плечами.

– В сетях скачал.

Кажется, мне начал надоедать ее щебет. Лучше б уж совращать пыталась!

– А вот и начальство! – Высшие силы вновь услышали молитвы их скромного покорного слуги…

Разговор был прерван шипением гермозатвора. Я обернулся вслед за Паулой – на пороге стояла невысокая (по сравнению с Паулой, конечно) девчушка лет двадцати – двадцати двух с густыми не длинными (и до плеч не доставали) темно- каштановыми волосами и огромными карими