- Тварь ненасытная, все ему мало было! Сколько он народа сожрал, а все ему не хватало, это надо же додумался потребовать с нас еще людей.
-Чтоб он подох, ненасытная его утроба! сказал староста.
И его выкормыши вместе с ним! поддержала его старуха.
«Вот оно что…» - мелькнуло у меня в голове, теперь всё сложилось в четкую картинку:
Староста знал перевертыша и, вероятно, скармливал ему людей, а меня он решил использовать, чтобы проредить их поголовье и тем самым упростить себе жизнь. В подтверждении моих слов староста сказал:
- Анбал с молодняком много крови нам попил!
- Вовремя нам этот охотник подвернулся, поддержала старосту супруга.
Я рванул дверь на себя и вбежал в комнату.
Староста оторопело выпучил глаза и застыл за столом.
А вот его жена была шустрее. В момент сориентировалась в ситуации, схватила ухват и ринулась на меня.
- Ах ты, ведьма! - прорычал я и встретил бабку сильным ударом в челюсть.
Старуху снесло от мощного удара, и она улетела к печке.
Я подскочил к старосте схватил его за гриву седых волос и приложил мордой об стол.
Всё, бой окончен, мой разум прояснился. Старосту и бабку я привязал спина к спине, используя для этого верёвку, которую таскал в своем заплечном мешке. Старуха что-то шипела и пыталась вырваться, но зачарованная веревка держала крепко.
Я им не судья, но руки немилосердно чесались, и хотелось разорвать на части этих монстров в человеческом обличье. Я вышел на крыльцо и увидел толпу деревенских жителей. Новости о судьбе перевертышей разнеслись довольно быстро даже для деревни, и жители пришли к дому старосты узнать все из первых уст. Но новости для жителей были отнюдь не радостные.
Через день произошла казнь. Нет, не моя! А старосты с его женой.
В этих местах закон и порядок один – инквизиция. Активированный мной амулет связи позволил связаться с управой инквизиторов в Поклонске, откуда и спешно прибыл речной баркас с десятком крепких братьев монахов в черных рясах.
Староста с женой оказались людьми беспринципными и упертыми, но под пытками начали заливаться соловьями. Оборотней они позвали в деревню сами, правда, не четырех, а одного. Зачем? - спросите вы. А вот тут все оказалось просто, староста понимал, что рано или поздно деревню ждёт участь многих вырезанных под чистую хуторов и решил обезопасить себя. Лучше иметь под боком прикормленную тварь, чем бояться иных, которые могут оборвать его драгоценную жизнь - так решил староста.
Первой их жертвой стал мальчишка-бродяга, которого они опоили и вывели в лес, под предлогом какой - то работы. Староста привязал его к дереву и оставил на съедение нечисти. Через неделю после этого в деревне появился Анбал. Врожденный оборотень пришел к деревне и смог обмануть охранные заклинания на воротах. Оборотень своим волчьим нюхом сумел достаточно быстро определить, кто решил его прикормить с помощью человеческой жертвы. Староста и не сразу понял, что постучавший в его дверь мужик - перевертыш, но проведенная волком частичная трансформация перед старостой имела успех, и староста спешно завел оборотня в дом. Так у старосты появился новый батрак. Подобное не удивило никого, батраками шли работать многие из дальних и глухих уголков Белогорья, и никто не подозревал, что большинство пропавших, которых оборотень лично помогал искать, окончили путь в ненасытной утробе этой твари. Вечно хмурый парень был нелюдим, но отличался трудолюбием. И даже проведенный мною осмотр жителей деревни при помощи медальона охотника не дал результата, так как врожденные оборотни имеют иммунитет к магии поиска. Староста хотел много, но прежде всего, ему хотелось жить и ради этого он и скармливал оборотню сначала чужаков, а затем и жителей деревни. Не учел староста лишь одного: твари далеко не глупы и Анбал не был исключением. Волк не убивал всех, он создал стаю, и вместо одного человека в полнолуние старосту обязали предоставлять двух. На такое староста пойти не мог, но страх за свою жизнь был сильнее и эта тварь в человеческом обличье согласилась. Целый год старик старательно кормил тварей, а сам наслаждался жизнью. Торговцы, дети, бродяги и просто обычные крестьяне пропадали в лесу. Никто и не думал, что староста их опаивал сонным зельем. Люди гибли, а старик не знал, как разорвать порочный круг. С одной стороны, в его руках был доход от продажи добра странствующих торговцев, а с другой, он понимал, что Анбалу он больше не нужен и волк может сожрать его вместе со старухой.
Никто не связывал пропавших людей и предшествующее этому исчезновению чаепитие или обед в доме старосты. И тут пришло спасение в виде меня - шанс уничтожить стаю. Но жадность взяла верх, и староста соврал о количестве оборотней, надеясь, что я справлюсь с парой и погибну, а тогда и платить уже будет ненужно или оборотни уйдут, опасаясь других охотников.
- Лэр Лис, все процедуры соблюдены. - сказал дознаватель
- Они сознались? - уточнил я.
- Да, сознались, но лишь старуха признала свою вину. - ответил мне старший инквизитор.
- Поэтому мы подарим ей более легкую смерть.
- Вы уже приняли решение? - спросил я.
- Да! Они заслужили смерть! Костер и виселица. - сказал один из прибывших инквизиторов.
- Тьма сгубила этих людей, извратила их. Это лишь сосуды для тьмы их тела будут сожжены, а пепел будет развеян.
Столб, с привязанным к нему преступником, народ сноровисто таскает хворост. Картина не самая приятная, но по-другому нельзя, с тьмой нельзя быть слабым.
Для старухи и вовсе в качестве казни определили виселицу, в роли которой выступил дуб, растущий вблизи главной площади. Накинутая веревка и мастерски связанная петля избавили инквизиторов от лишних хлопот. Площадь почти вплотную примыкала к деревенской ограде. С одной стороны шел высокий частокол деревни, а с другой тянулась лента реки с настилом речной пристани, к которой было пришвартовано несколько лодок рыбаков и баркас инквизиторов. В обычные дни площадь перед деревней пустовала, а в праздники служила местом ярмарки и гуляний для жителей близлежащих деревень.
Через час все было готово, и деревня замерла, ожидая казни. Лишь понимание, что огонь и виселица более жестокая казнь, чем топор или меч удержали жителей деревни от самосуда, поэтому сейчас они ждали, когда преступников настигнет заслуженная кара. На лицах людей не было сочувствия. Разве может идти речь о сочувствии и сострадании, если староста и его жена отправили на верную гибель немало жителей деревни.
Два дюжих инквизитора, по отмашке главного, зажгли вязанки хвороста, пламя нехотя занялось. Хворост медленно разгорелся,