Когда же они явились на холм, то подручные Гислера сразу же казнили тех самых первого и последнего. А дальше Черная Душа обратился к остальным и сказал, что они так долго шли, что утомили его ожиданием их прихода. Поэтому их тоже казнят. Так и произошло. Вот с тех пор и пошло такое название случаев, когда люди идут и оттягивают момент прихода. Когда я про это узнал, то сказал маме, что мне хочется пойти разрушить могилу этого Гислера и урну с его прахом выбросить в выгребную яму. Мама улыбнулась и сказала, что это уже сделали. Слишком много людей еще при жизни Черной Души хотели этого.
Дорога моя, как я ни удлинял ее, все же закончилась. Правда, мама сначала послала меня в сарай посмотреть, много ли еще дров осталось (это она мне кричала вслед), потому неприятный момент был оттянут. Но и это поручение закончилось, и теперь надо было говорить.
Я вздохнул и сказал маме:
— Мама! У меня штаны разорвались на левой ноге.
И быстро добавил, что по шву.
— Алё, как же ты это так сделал?
Вообще меня зовут Александр, но мама меня зовет именно так, а брата Валерия — Валё. Она ведь аборигенка из Армира, поэтому, хоть и много лет живет среди пришлых, аборигенских слов у нее еще много. И произносит она некоторые слова по-другому. Мне, когда я в школу пошел, первое время приходилось некоторым остолопам рот затыкать, когда они меня передразнивать и обзываться пытались в насмешку над моим произношением.
А что мне сказать? Я еще раз вздохнул и сказал…правду.
— Мама, прости меня, пожалуйста, но я залез на яблоню и, когда слезал обратно, свалился! Но я ничего не ушиб, а вот штаны порвались! Не беспокойся, пожалуйста, у меня ничего не болит, я даже не ударился, мамочка! Ну, то есть я немного ударился, но мне сейчас совсем не больно!
Ой, что сейчас будет…Как оказалось, ничего не было. Мама сказала, что очень огорчена тем, что я не выполнил ее просьбу не лазать по деревьям, а особенно по той яблоне, и ей за меня стыдно, раз я не могу выполнить даже такую пустячную просьбу ее. Мне захотелось при этих словах провалиться куда-то в самый нижний план к демонам и этого не услышать. Но она довольна тем, что я не трус и смог признаться в том, что сделал. Поэтому мне пора собирать ранец на завтра, а потом надо будет умыться перед ужином. Валё сегодня задержится допоздна, потому ужинать мы будем без него. Он уже позвонил и сказал об этом.
Я побежал заканчивать сборы, донельзя довольный тем, что все обошлось. Вообще, Валерий мне, наверное, завтра выскажет про мое разгильдяйство, но это самое меньшее, что я мог ожидать. Бывает и хуже. Ах да, я же забыл маме штаны отдать. Потому я их снял и отнес ей, а сам продолжил сборы. Завтра всего пять уроков, поэтому много класть не придется. Вот и все уже готово. Завтра мне мама завтрак утром положит и можно бежать в школу.
Теперь — умываться. Вот зачем на ночь мыть шею — я никак не пойму. Видно, я еще не совсем повзрослел и не понимаю, для чего это. Утром — совсем другое дело. Но зачем сердить маму еще и этим. Поэтому я усердно тер шею — вдруг это для чего-то надо.
Когда я вышел к столу, мама долго смеялась.
— Алё, ты так натер себе шею, словно я тебе надавала подзатыльников! Мне этого, конечно, хотелось, но ты меня избавил от тяжелого труда!
Я вздохнул и занялся пшенной кашей на молоке. Я вообще ем все, кроме фасолевого супа, поэтому меня за привередливость в еде не ругают. Вот за то, что разбросал вещи и не убрал-бывает.
Прибыл Лео. Он сделал круг по кухне и потерся об мамины ноги. Сейчас и его покормят. Он поест и подремлет возле нас. А, как стемнеет, он отправится на ночную прогулку. Мама говорила, что она раньше боялась, когда Лео уходил в ночь — вдруг его какой-то упырь или пес разорвет. Но потом перестала, когда увидела, что Лео может сделать даже крупной собаке. А когда он задавил гадюку, которая подползла к нам, когда мы вместе гуляли в Княжеском парке, то она решила, что надо бояться не за Лео, а за тех упырей, которые помешают ему гулять. И тут она права, хотя всего не знает. Лео ведь не простой кот, хотя очень похож на кота. Он…но это тайна! Причем страшная тайна! И я ее не должен рассказывать! И потому только скажу, что ни упырю, ни вампиру лучше с ним не встречаться, а тем более заходить нам во двор. Чтоб не сказать больше!
После ужина мы устроились в гостиной. Мама вышивала(штаны она уже успела починить, пока я собирался и ел), я читал книжку из отцовских книг про магию, играло радио, а Лео сидел то у меня на коленях, то рядом с мамой, то занимал полочку на диване. Иногда можно было подумать, что он спит, но я знал, что это только кажется. Лео почти не спит, а делает вид, что дремлет, только чтобы все думали, что он обычный кот. Ой! Я, кажется, проболтался.
Книжка давалась мне с трудом, хотя я читал про самое простое в ней. Но я продолжал усердно читать, рассчитывая, что мне потом Лео пояснит про правила взаимодействия магических стихий. Если он опять не махнет хвостом и не скажет про то, что мне еще рано об этом знать. Вообще сначала мама мне не давала читать про магию и про нежить, потому, что я маленький еще. Но потом ей папин друг по имени Модест сказал, что в этом нет ничего плохого. Я сейчас это все еще не буду понимать, что-то пропущу, а что-то запомню. Но потом, когда я начну учиться магии, запомнившееся мне пригодится. Если бы у меня не было Дара, то я бы действительно тратил бесполезно время, которое мог использовать на что-то более нужное мне.
Может же