Читать «Порочные насквозь»

 Черная пятница, 2012 год.

Тайлер, штат Техас

- Если мне и дальше придется смотреть, как ты глазеешь на задницу моей тещи, то я блевану.

Калеб Эджингтон оторвал взгляд от великолепной задницы Шарлотты Бакли, обтянутой мягкой черной юбкой, и сердито повернулся к своему старшему сыну, Хантеру. Он скрестил руки на груди.

- Словно мне никогда не приходилось смотреть, как ты глазеешь на Кату. Ты забыл, что вы приезжали ко мне вскоре после свадьбы? Хочешь знать, сколько мне удалось поспать в эти несколько дней, слыша вас, молодоженов, по соседству?

Ни капли не раскаиваясь, Хантер просто усмехнулся.

Закатив глаза, Калеб украдкой кинул еще один взгляд на предмет своего вожделения, пока она и ее дочь, жена Хантера, зашли за украшенный гирляндами угол ресторана, направляясь по коридору к дамской комнате.

Черт, у него текли слюни от задницы Карлотты.

Он вздохнул.

- Думаешь, свет клином на тебе сошелся, потому что ты женат? Или молод?

- Нет. Я блевану, потому что ты глазеешь на ее пятую точку уже больше двух лет, и все, чего ты добился, это… что, два свидания?

Калеба окатила вспышка жара, частично подпитывая его гнев на то, что Хантер высказал ему это дерьмо. Частично жар был чисто эротическим. Да, за два года два свидания. И поцелуй в конце второго…

Калеб постучал мобильным по столу, подбирая слова.

- Она боится меня.

Дразнящая улыбка Хантера тут же исчезла.

- Я думал, вы двое справились с этим.

- Пока мы «просто друзья», – Калеб скривил губы в раздражении. – Сказать, что я хочу большего, черт возьми, было тактической ошибкой с моей стороны, которая вернула нас в исходную точку.

- Теперь, когда я встретился с этой сволочью, ее бывшим, не могу сказать, что я удивлен.

- Я, мать его, не такой, как он! – а если Хантер думает иначе, Калеб был еще не слишком стар, чтобы надрать ему задницу.

- Дьявол, нет. Совсем не такой, - Хантер нахмурился. – Я имел в виду… на твоей стороне сила. В кого, как ты думаешь, пошли я и Логан? Конечно, ты научил нас уважать женщин. Гордон, этот проклятый сукин сын, относился к ней, как к пустому месту. Он говорил ей, что делать, когда это делать и как. Когда действие ее водительских прав истекло, он не позволил их возобновить. После травмы лодыжки, которую он не позволил показать врачу, она оказалась не в состоянии позаботиться о себе. Он убедил ее бросить работу. Он отрезал ее от друзей, средств к существованию и внешнего мира. Помнишь, он, черт возьми, даже не отвел ее к врачу, когда у нее была пневмония. Вместо этого он пытался убедить ее, что это сезонная аллергия. Если спросишь меня, думаю, она просто боится подпустить к себе кого-то сильного.

- Может, я и немного чрезмерно ее опекаю, но я не такой мудак, - настаивал Калеб.

- Но ты подавляешь. – Взгляд Хантера призывал его признать обвинение справедливым.

Калеб просто стиснул зубы.

- Помнишь, я и Ката проходили через нечто подобное? Моя жена всего лишь боялась, что может потерять свою индивидуальность, потому что, видимо, я могу быть слишком властным. Кто бы мог подумать? – Хантер с усмешкой пожал плечами.

- Все на свете? – предположил Калеб с улыбкой.

- Да, просто помни, что мы с тобой одной крови.

Несомненно. Хантер был в точности, как он двадцать лет назад.

- Но вот в чем разница, - напомнил ему сын. – Шарлотта уже потеряла свою индивидуальность. Ее страх – не призрак будущего. Он реален, и она его испытывала совсем недавно.

Калеб сжал руку в кулак. Слова Хантера объясняли, почему она сбежала и оборвала почти все связи между ними, за исключением семейных обедов и незначительных непредвиденных случаев, после того, как он прижал ее к двери своего уютного дома и поцеловал ее на их втором свидании. Он, черт возьми, пытался мягко уговорить ее, но Шарлотта не просто заставляла что-то внутри него щелкать, она скорее вырубала всю его нервную систему. Когда его губы коснулись ее, он схватился за сетку от насекомых на двери, чтобы удержаться от того, чтобы не сгрести ее в объятия и не утащить в постель. Калеб до сих пор помнил ужас на ее лице, когда она поняла, что он нечаянно сорвал маленькую металлическую штуковину с одной из петель. Она быстро скользнула в дом, пробормотав «спокойной ночи», и захлопнула дверь у него перед носом. После этого он сделал все, что мог придумать, чтобы успокоить ее - починил дверь, посылал цветы, звонил.

Безрезультатно.

Сдался ли он? На самом деле, нет. Он предпринял тактическое отступление... но каждый раз, когда он приближался к ней, он был столь же незаметным, как штурмовая амфибия. Конечно, двадцать четыре года в армии США не очень хорошо прививали талант к тактичности.

- Я знаю, - признался Калеб. – Когда она осталась со мной сразу после развода, она чуть не выпрыгивала из штанов каждый раз, когда я проходил мимо.

- Думаю, она отнесла тебя к категории «подавляющих».

В точку. Но притворяться кем-то другим, чтобы завоевать ее, не принесет никакой пользы. Как он понял, у ее бывшего это вошло в привычку.

- Она не оставляет мне шансов, но я не сдаюсь. Я ходил на свидания, - скривился Калеб. – Одной из них было сорок, разведена и готова была пропустить ужин, чтобы приступить к танго в постели.

- Больше ни слова, пап. Слишком много информации, – Хантер слегка позеленел.

Калебу было некомфортно говорить об этом, но факт оставался фактом. Он подошел к возрасту, когда оцениваешь женщину не только как объект сексуального влечения. Не то, что бы он был против этого. Пятидесятилетие не отразилось на его либидо – ни капельки. Но Шарлотта была просто… большим.

Официантка, одетая в черные брюки и шляпу Санты-Клауса, принесла чек. Он принял его, отмахнувшись от денег Хантера, все еще поглощенный мыслями о красивой женщине.

Ее нежное сердце притягивало его. За последние два года он заметил, что она пыталась угодить практически всем. Она помогла Кате украсить их первую с Хантером квартиру, превратив ее в уютное гнездышко для молодоженов. Совершенно незнакомые люди в больнице, где она ежедневно работала, чувствовали ее сострадание, когда она разделяла с ними радость, горе и молчание. Она относилась к Хантеру как мать, которой у него не было, ведь жена Калеба бросила их почти пятнадцать лет назад. Его мужественный сын - морской пехотинец мог не признавать, что ему нравилось, когда Шарлотта готовила его любимые блюда, но Хантер