Добрая квартира – решила Настя. Потому что хозяйка ее – добрый человек. Надо соглашаться…
– Э-э-э, простите, – несколько сварливым тоном сказала верная подруга Соня, – а это все вы здесь оставляете? – и показала на окно.
Хозяйка захлопала глазами.
– Что вы имеете в виду?
– Зоопарк ваш!
– Ой, – озадачилась хозяйка. – Извините, не подумала… Нет, конечно, зверюшек я заберу.
– И птичку? – уточнила Соня.
– И птичку. А… цветочки вас тоже не устраивают?
Соня послала Насте вопросительный взгляд.
– Пусть остаются, – улыбнулась та. – Поухаживаю с удовольствием, и даже по всем правилам.
Флористика на самом деле была ее профессией, поэтому подруга кивнула и деловито отправилась проверять плиту и сантехнику. Для того и увязалась с нею смотреть квартиру, заявив: «Знаю я тебя! Даже если и увидишь, что бачок не работает, так постесняешься об этом сказать и будешь потом чинить за свой счет!»
– У меня у самой собачка есть, – сообщила Настя хозяйке. – Маленькая, как ваша. Это ничего?
Та призадумалась, пробормотав:
– Непредвиденный поворот…
Потом сказала:
– А впрочем – ничего! У такой славной девушки и собачка, наверно, славная!
Настя подняла брови, но промолчала.
Хозяйка, может, и добрым человеком была, однако не без странностей. «Славной девушкой» принялась именовать ее с порога и посматривала на нее с таким умилением, словно бы в ближайшие родственницы себе прочила, а не в квартирантки. А еще обута была в разные тапочки. И упорно пыталась отхлебнуть из пустой чашки, которую не выпускала из рук.
Не исключено, что одинока, общения жаждет и начнет заглядывать в гости через день… Но квартира Насте очень понравилась – светлая, чистенькая, полностью меблированная. Две комнаты, гостиная и спальня. Пусть первый этаж, зато в хорошем месте, недалеко и от работы и от школы, куда должна отправиться по осени в первый класс дочка Машка. Поэтому какие-то возможные неудобства можно было и потерпеть. Всего-то полгода, в конце концов!
– Ау! – позвала откуда-то Соня. – А что у вас в этом закутке?
Обе, Настя и хозяйка, выглянули из гостиной и увидели, что она стоит в конце коридора, отодвинув подвешенную там невесть зачем штору. За которой обнаружился действительно закуток – шириной и глубиной метра в полтора. В дальней его стене и одной из боковых имелось по две узкие дверцы, высотою в человеческий рост.
– Кладовки, – ответила хозяйка. – Вам, надеюсь, без надобности. Да и места в них ни для чего не найдется.
Слишком быстро ответила… и несколько напряженно.
Но в тот момент Настя не придала этому значения. Как и тому, что на полу перед кладовками лежал зачем-то коврик для вытирания ног. Подумала только, что размером каждая из них должна быть с пенал и почему не сделать было вместо четырех две, попросторнее?
– Да, – сказала она. – Вещей у меня не слишком много, в шкафах поместятся, так что… Я согласна, меня все устраивает.
Соня энергично закивала.
– И на мой взгляд порядок! Когда можно будет въехать?
– Да хоть сегодня, – радостно предложила хозяйка. – Зверинец свой я сейчас же и увезу… Вот вам ключи, пожалуйста!
* * *
При этих ее словах невидимые Вирина и Юниция, которые не могли, конечно, пропустить столь интригующее событие, как визит первого претендента на квартиру, переглянулись.
– Что ж, выбор сделан, – констатировала фея Странных Идей. – Удачный, по-моему. Ведь хорошенькой девушке любой захочет помочь, не то что какому-нибудь злобному старцу.
– Не скажи, – пробормотала фея Озорства. – Со злобным старцем вышло бы гораздо смешнее…
– Да где же его взять? Судьба послала нам девушку.
– Увы.
– Стало быть, ее и берем.
– Берем, – вздохнула Юниция.
– И начинаем сразу, как въедет.
– Ага…
Мирабель проводила посетительниц и нетерпеливо закричала с порога:
– Девочки! Ну, говорите скорее – как она вам понравилась? Правда, миленькая?
– Сойдет, – буркнула Юниция, становясь видимой и слетая со шкафа, на котором они сидели с Вириной. – Только бы с переездом не мешкала. Хотелось бы сегодня же и начать!..
* * *
У Насти, однако, ничего не ведавшей о чьих-то лукавых замыслах на ее счет, оставались еще дела в собственной квартире. Поэтому на съемную она отправилась, покончив с ними, только через день.
Из последних сил уговаривая себя радоваться…
Верная подруга Соня, которая специально взяла отпуск одновременно с нею, помогала. Во всем. И вещи паковать, и смотреть на жизнь веселее.
Все к лучшему! – без устали твердила она. Мама вдруг вышла замуж, в своем солидном пятидесятилетнем возрасте? – так это же замечательно! Нашла свое счастье наконец! Не все ей только с внучкой возиться…
Новоиспеченный отчим забрал ее жить к себе? – ну, милая, вам с Машкой осталась двухкомнатная квартира, было бы о чем горевать! Тем более что этот добрый человек отсыпал щедрой рукой денег на ремонт! Уж поживете пока на съемной, не рассыплетесь за полгода того ремонта…
Беглый Машкин папенька объявился? – и это хорошо! Совесть в человеке проснулась. Кроме того, ребенку нужен отец. А уж то, что он предложил – свозить Машку перед школой в Диснейленд, настоящий, американский, – так ты подумай, сколько это радости для нее и как она в той школе хвастаться перед одноклассниками будет! Все ж обзавидуются!
И вдруг еще… Ну-ка, признавайся, он тебе, случайно, заново жениться не предлагал?…
Соня вообще смотрела на жизнь удивительно легко. Никогда не унывала. Замужем она уже успела побывать дважды, хотя красотой особой не отличалась – маленькая, толстенькая – и часто со смехом говорила Насте: «Мне бы твой рост и твою фигуру, принцы в очереди бы стояли!» С обоими своими бывшими она, в отличие от Насти, оставалась в самых дружеских отношениях. Весело присматривала себе третьего мужа. И пятилетние близнецы ее, Санька с Ванькой, мамочку просто обожали…
– Не предлагал, – хмуро сказала Настя, трамбуя чемодан. – А если бы и предложил – ни за что, ты же меня знаешь!
– Да уж знаю, не простишь… Это ты берешь или на помойку? – Соня умолкла на секунду, разглядывая Машкин старенький свитер, потом решительно метнула его в кучу, приготовленную на выброс, и снова застрекотала: – Между прочим, встретилась я тут на днях с одним потенциальным женихом – очень бы тебе подошел на самом деле! Будешь знакомиться? Серьезный такой, со всех сторон положительный. Прекрасный сорокалетний юноша, кандидат наук…
– Возьми себе, – буркнула Настя. – Мне сейчас не до юношей.
– А когда тебе до них было? – немедленно возмутилась Соня. – Сколько я уже стараюсь, и все без толку? С кем ни пытаюсь познакомить, результат один – красавица моя тут же каменеет, нос кверху, в глазах презрение. И смотрит на беднягу, точно завкафедрой какой-нибудь на прогульщика!
– Так уж и завкафедрой? – рассеянно подивилась Настя, продолжая бой с чемоданом.
– Сто раз тебе об этом говорила – видела бы ты себя со стороны!
– Виновата, исправлюсь, – вздохнула Настя. – Ладно, Сонь,