Читать «Новичок»

Посвящается

моей матери, которая всегда была рядом,

Элис, против чьей воли эта книга была написана,

и моим читателям в Wattpad, без которых ничего этого бы не произошло.

СЕЙЧАС ИЛИ НИКОГДА. Если Флетчер не совершит это убийство, он сегодня ночью останется голодным. Опускались сумерки, и он уже опаздывал. Нужно было скорее добраться до деревни, иначе ворота закроются. В этом случае ему придется либо подкупить стражников, хотя и нечем, либо рискнуть и провести в лесу всю ночь.

Молодой лось только закончил тереть свои рога о высокую сосну, царапая мягкий покрывавший их вельвет, чтобы оставить острые зубцы под ними. По его небольшому размеру и фигуре Флетчер определил, что это подросток, щеголявший своими первыми рогами. Хороший образец с гладкой шкурой и ясными, умными глазами.

Флетчеру было почти стыдно охотиться на такое величественное существо, но он уже подсчитывал в уме его ценность. Толстая шкура хорошо послужит, когда торговцы мехамибудут проездом в деревне, особенно учитывая то, что сейчас зима. Она, скорее всего, будет стоить, по меньшей мере, пять шиллингов. Рога были в хорошем состоянии, хотя и маловаты, за них можно будет выручить четыре шиллинга, если ему повезет. Но больше всего он жаждал мяса, красной оленины с душком и стекающим жиром, шипящим при попадании в костер.

Плотный туман висел в воздухе, окутывая Флетчера тонким влажным слоем. Лес был необычайно тих. Обычно, ветер шелестел листьями деревьев, позволяя ему передвигаться бесшумно. Сейчас он едва ли позволял ему дышать.

Он достал из-за плеча лук и наложил на него стрелу. Это была отличная стрела, древко прямое, оперение из хороших гусиных перьев вместо дешевых индюшачьих, купленных на рынке. Он глубоко вздохнул и натянул тетиву. Она скользила под пальцами; он смазал ее гусиным жиром, чтобы защитить от влаги.

Наконечник плавал в поле зрения, пока он целился в лося. Флетчер припал к земле в добрых тридцати метрах от цели, спрятавшись в высокой траве. Трудный выстрел, но отсутствие ветра приносило свои плоды — никакой порыв не отклонит стрелу в полете.

Он выдохнул и одним плавным движением выстрелил, поймав момент полной неподвижности своего тела и спокойствия в мыслях. Этому приему его научил мучительный голодный опыт. Раздался звук спущенной тетивы и глухой стук, когда стрела попала в цель.

Выстрел получился красивым, он поразил лося прямо в грудь, в легкие и сердце. Он рухнул и забился в конвульсиях, дергая ногами, его копыта стучали по земле в предсмертной агонии.

Он бросился к своей добыче, вытаскивая нож для срезания шкуры из ножен на бедре, но лось был мертв до того, как он до него добрался. Хорошее чистое убийство, сказал бы Бердон. Флетчер никогда этого не понимал. Убийство всегда было грязным делом. Пузырящаяся у рта лося кровавая пена была тому подтверждением.

Он аккуратно вытащил стрелу и обрадовался, что древко не треснуло, и наконечник не сломался о ребра лося. Хотя его и звали Флетчером,[1] его раздражало количество времени, которое он тратил на изготовление своих стрел. Ему больше нравилась работа с железом в кузнице, которую Бердон время от времени поручал ему. Возможно, причиной тому был жар или то, как мышцы приятно болели после тяжелого рабочего дня. Или может то, как монета оттягивала его карман после оплаты.

Молодой лось был тяжелым, но они были недалеко от деревни. За рога было удобно ухватиться, и туша достаточно легко скользила по влажной траве. Сейчас единственной заботой оставались волки или даже рыси. Были известны случаи, когда они забирали добычу охотника, если не его жизнь, когда он нес свой трофей домой.

Он охотился в Горах Медвежьего Клыка, названных так за отличительные двойные пики, напоминающие два клыка. Деревня располагалась на зубчатом гребне между ними. Единственной дорогой к ней была крутая и скалистая тропа, хорошая просматриваемая с ворот. Толстый деревянный частокол с маленькими сторожевыми башенками по всей длине окружал деревню. На деревню уже давно никто не нападал, только однажды, когда Флетчеру было пятнадцать лет. Даже в тот раз это была небольшая банда воров, а не отряд орков, так как деревня лежала далеко на севере от джунглей. Несмотря на это, совет деревни подошел к вопросу безопасности серьезно, и попытка пробраться внутрь после девятого удара колокола всегда оборачивалась кошмаром для опоздавших.

Флетчер тащил звериную тушу по густой траве, росшей рядом с каменистой тропой. Он не хотел попортить шкуру; это самая ценная часть лося. Мех был одним из немногих ресурсов, которыми торговала деревня, откуда и произошло ее название: Пэлт.[2]

Идти было тяжело, тропа была коварная, особенно в темноте. Солнце уже скрылось за склоном горы, и звон колокола мог раздаться в любую минуту. Флетчер стиснул зубы и прибавил шаг, спотыкаясь, падая и чертыхаясь, обдирая колени о гравий.

Когда он добрался до ворот, сердце его упало. Они были закрыты, лампы над ними зажжены на все ночное дежурство. Ленивые стражники заперли ворота раньше, торопясь выпить в деревенской таверне.

— Эй вы, ленивые придурки! Девятого удара колокола еще даже не было. — Флетчер пробормотал ругательство и опустил лосиные рога на землю. — Впустите меня! Я не собираюсь тут ночевать только потому, что вам не терпится напиться.— Он пнул дверь.

— Тише, тише, Флетчер, успокойся. Тут вообще-то хорошие люди спят, — раздался голос сверху. Это был Дидрик. Он перегнулся через парапет над Флетчером, его большое круглое лицо гадко ухмылялось.

Флетчер поморщился. Из всех стражников, которые могли дежурить сегодня ночью, это был именно Дидрик Кэвел, наихудший из них. Ему было пятнадцать, столько же, сколько и Флетчеру, но он мнил себя взрослым мужчиной. Флетчеру не нравился Дидрик. Стражник был задирой и постоянно искал повод продемонстрировать свой авторитет.

— Я отпустил дневную стражу пораньше. Видишь ли, я отношусь к своим обязанностям очень серьезно. Нужно быть осторожным с торговцами, которые прибывают завтра. Никогда не знаешь, что за отбросы будут шнырять снаружи. — Он ухмыльнулся своей шутке.

— Впусти меня, Дидрик. Мы оба знаем, что ворота должны оставаться открытыми до девятого удара, — произнес Флетчер. Пока он говорил, был слышен громкий похоронный звон колокола, разносящегося эхом в долине под ними.

— Что это? Я тебя не слышу, — крикнул Дидрик, театрально приложив ладонь к уху.

— Я сказать впусти меня, болван. Это незаконно! Я буду вынужден пожаловаться на тебя, если ты не откроешь ворота сию же минуту, — прокричал он, гневно глядя на бледное лицо над частоколом.

— Ну, ты можешь это сделать, но я тебе не завидую. Скорее всего, накажут нас обоих, и ничего хорошего из этого не выйдет. Так что, почему