— Итак, он оставляет тела в разных местах, и в данном случае знал, что мусорщики не найдут этот труп до сегодняшнего дня. Возможно, у него есть какие-то связи с местным правительством? Или же, вероятно, он достаточно внимателен, чтобы знать, когда мусорщики смогут найти ее? Я имею в виду, в прошлый раз, мы нашли тело, которое пролежало три дня. И он оставляет их разу после убийства. На тротуаре кровь, на этот раз у нас есть след волочения. Он подъезжает, вытаскивает тело из багажника, оставляет его там, где думает его не найдут, и едет дальше. Вы же знаете, что это означает: мертвое тело указывает на то, что он уже захватил новую жертву. Не могу представить, что он сделает с беднягой.
Мы разошлись, обыскав землю и кирпичные стены. Хотя и знали, что это было бесполезно. Этот парень был хорош, чистюля. Он всегда прибирал за собой. На теле не было отпечатков пальцев или потожировых следов, потому что он использовал перчатки. Все инструменты были медицинскими, не оставляющими никаких лишних следов. Меня бесило то, насколько хорош был этот парень. Лишь сделав мою работу слишком тяжелой для той, которую мне нравилось делать. Я увидел, как Гевин подзывал меня, и подумал, что он, возможно, что-то нашел.
— Что случилось?
Он понизил голос до шепота.
— Знаешь, я тут подумал кое о чем, связанном с телами.
— Да, и о чем ты подумал? Что этот парень должен сдохнуть? Потому что я сам рассматривал эту мысль.
— Нет, мужик, разве ты не чувствуешь запах?
Я поднял голову.
— Запах чего? Все что я чую — это запах мусора.
— В точку. Он оставляет тела рядом с мусорными баками, под водой, как тогда, когда он оставил нам пару в реке. Там, где медведи не смогла бы унюхать нечеловеческий запах. Думаю, что все жертвы — перевертыши.
— Ты серьезно? Кто-то похищает перевертышей и убивает их ради спортивного интереса?
Гевин согласно кивнул.
— На самом деле, я начал склоняться к этой мысли после последней жертвы. И видели ли мы когда-нибудь тела, выглядящие так же? Никогда. Никто не препарировал бы людей, поступили с этими, просто так. Думаю, над ними ставят эксперименты.
Я наблюдал, как коронер откинул простыню и показал Сержу лицо девушки. Ее глаза все еще были открыты, но даже с остекленевшим взглядом, она выглядела напуганной. Если кто-то проводил опыты на перевертышах, я должен был выяснить, кто это был. И как можно быстрее.
Пока они не начали преследовать и меня.
ГЛАВА 4
Пенелопа
Я стояла и ждала, с Камденом в автомобильном сидении, которое держала в руке словно спасательный круг. Хотя сегодня и был прохладный осенний день, но пот стекал по моему лицу. Почему я это делаю? После того как не общалась с Харрисоном год, я просто собиралась появиться здесь? Какого черта я ожидала? Что он примет нас с Камденом и защитит? Все это было сумасшествием. Но только не для меня, я делала это ради безопасности Камдена. Я бы сделала что угодно для своего малыша. Я подняла дрожащую руку, нажала на дверной звонок и принялась ждать. Прошло всего мгновение, прежде чем лицо Харрисона появилось за стеклянной дверью. Он ничуть не изменился. Те же растрепанные волосы и самое красивое тело, которое сразу породило дрожь возбуждения во мне. Те же серые глаза, которые влюбили меня в него так, что я едва могла дышать. Но, когда мой взгляд встретился я поняла, я поняла, что он был изумлен, и понятно почему.
— Пенелопа?
Я слабо улыбнулась ему.
— Нам нужно поговорить.
Он взглянул вниз на автокресло, которое я держала, и его глаза расширились. Очевидно, он очень быстро оценил ситуацию. Я не должна была ожидать меньшего от детектива. Он открыл дверь, и я вошла внутрь.
— Прошло уже много времени. Как ты? — спросил он с тревогой.
— Было чем заняться, — я подняла кресло. — Я могу куда-то поставить его? Он спит.
Харрисон кивнул и махнул рукой. Я последовала его указанию, войдя на кухню. Я поставила автокресло Камдена на пол и села за стол. Мои руки дрожали. Я должна была все ему рассказать. Мне нужна помощь.
— Как твои дела?
Он встал рядом с холодильником, скрестив руки на груди. Харрисон расположился рямо между мною и автокреслом. Ребенок, это был его ребенок.
— Хорошо. Хотя в последнее время довольно беспокойно.
— Да. Я видела. Они говорят об этом во всех новостях. У вас двадцать нераскрытых дел за последние пару месяцев? Это должно быть не сильно радует тебя.
— Нет, — сказал он хрипло. — Ты поэтому здесь?
— Нет, не поэтому.
— Тогда расскажи мне, что все это значит.
Я ответила не сразу. Только перевела взгляд на свои руки.
Харрисон продолжил.
— Я имею в виду, ты ушла тем утром, даже не попрощавшись.
— Я знаю, и с тех пор думаю о том утре…
— И я тоже.
Он думал обо мне? Я не ожидала, что он скажет это. Харрисон казался тогда таким сдержанным, что я решила будто для него это было простое приключение на одну ночь. Я была удивлена, что он даже вспомнил мое имя.
— Поэтому, я думаю, мне нужно начать с самого начала. Ты можешь сесть? Ты заставляешь меня нервничать.
Харрисон достал стул из-под кухонного стола и сел напротив меня. Как только он занял свое место, то стал выглядеть еще более напряженным, что не помогло моим нервам. Он снова сложил руки, будто оценивал меня. Харрисон, должно быть, знал, чего я хотела. И не мне его винить. Я только что появилась на пороге его дома после года, когда не разговаривала с ним, с ребенком на руках. Если бы он только знал, что в багажнике машины у меня лежала сумка с вещами, и мне негде было спать сегодня. Все это сделало бы этот разговор еще более интересным.
— Итак, мне нужно рассказать тебе о Камдене, — я тяжело вздохнула. Я знала, что как только начну, история просто выйдет из-под контроля, и я не смогу остановиться. Но, возможно, это был самый простой способ сделать все, словно махом сорвав пластырь. — Малыш, который сидит в автокресле — твой, — я замолчала, позволяя информации осесть. Лицо Харрисона оставалось неизменным. Все эти годы практики ведения допроса действительно ожесточили его. В его глазах не проскочило ни единой эмоции. Я была немного впечатлена. — И, примерно до трех дней назад мы справлялись со всем. Я брала дополнительные часы в закусочной и бралась за любую работу, какую могла. В моем многоквартирном доме жила милая старушка, которая заботилась о нем. Она была потрясающей. Но три дня назад все изменилось. Я была на работе, когда пришел тот парень в костюме, — внезапно в глазах Харрисона промелькнуло напряжение. Могло