Пусть и глубоко внутри, но должен же он быть обычным человеком из плоти и крови.
Шарлотта искоса посмотрела на него, пытаясь представить, как маркиз выглядит в минуты отдыха. Как вольготно он устраивается в мягком кожаном кресле, закидывает ноги в сапогах на стол. Сюртук и жилет измяты, манжеты расстегнуты, рукава закатаны до локтей. Он читает газету, время от времени потягивая бренди из бокала. Легкая щетина покрывает этот изысканно вылепленный подбородок, а его густые черные волосы виднеются в…
– Мисс Хайвуд!
Она вздрогнула.
– Да?
Гренвилл наклонился к ней и понизил голос.
– Могу сказать по собственному опыту, что кадрили – хоть иногда и производят впечатление бесконечных – все равно когда-нибудь заканчиваются. Поэтому вам лучше бы вернуться в бальный зал. И мне – тоже.
– Да, разумеется. Вы можете выждать минут десять, а потом пойти за мной. Тогда у меня будет время выдумать причину, чтобы вообще уйти с бала. Может, сошлюсь на головную боль. О, но у нас ведь впереди еще целых две недели! С завтраками все просто. Джентльмены обычно завтракают рано, а я всегда встаю позже десяти. В течение дня вы, конечно, будете заниматься спортом с сэром Верноном, а я вместе с другими дамами примусь за письма и прогулки по саду. Так можно выиграть несколько дней. Однако завтра состоится ужин… Боюсь, очередь за вами.
– Очередь за мной?
– Сослаться на недомогание. Или придумать какой-нибудь план. Я ведь не могу жаловаться на головную боль каждый вечер, пока мы здесь.
Маркиз подал ей руку, и Шарлотта приняла ее. Затем он помог девушке подняться, и она оказалась в непосредственной близости от него.
– Вы уверены, что не имеете на меня никаких видов? А то вы уже, судя по всему, принялись составлять мое расписание, словно мы женаты.
Шарлотта рассмеялась.
– Ничего подобного, поверьте мне. Не важно, на что надеется моя мать, я не разделяю ее намерений. Из нас получилась бы кошмарная пара. Я слишком молода для вас.
– Да, вы ясно это обозначили.
– И вы – образец пристойности.
– А вы здесь… И одна.
– Совершенно верно. И мое сердце открыто, а ваше явно…
– …на своем обычном месте.
Шарлотта не исключала, что оно погребено где-то за Полярным кругом.
– И главное, милорд, у нас нет ничего общего. Мы были бы словно два незнакомца, живущие в одном доме.
– Я маркиз. У меня пять домов.
– Но вы ведь поняли, о чем я, – заметила мисс Хайвуд. – Это обернется настоящей катастрофой во всех отношениях.
– Существование, отмеченное скукой и пронизанное страданием.
– Вне всякого сомнения.
– Придется выстраивать наши отношения на сексуальном согласии.
– Э… Что?
– Я говорю о занятиях любовью, мисс Хайвуд. По крайней мере эту малость вполне возможно вынести.
Краска залила всю шею и лицо Шарлотты.
– Я… Вы…
Пока она пыталась преодолеть внезапное онемение, на лице маркиза промелькнула улыбка.
Неужели это возможно? Лед тронулся?
У нее вдруг стало легче на душе.
– Вы издеваетесь надо мной, милорд.
Гренвилл пожал плечами в знак согласия.
– Вы первая начали.
– Ни в коем случае!
– Обозвали меня старым и неинтересным.
Шарлотта сдержала улыбку.
– Вы же понимаете, что я говорила не об этом.
О господи! Не может быть! Если бы заранее было известно, что он способен вот так поддразнивать и что над ним можно подшучивать в ответ, маркиз показался бы ей куда как более привлекательным джентльменом.
– Мисс Хайвуд, я не тот человек, которого можно заставить сделать что-нибудь против воли. Не говоря уже о том, чтобы жениться. Когда я служил дипломатом, то имел дело с королями и генералами, деспотами и сумасшедшими. С какой стати вы поверили в то, что я могу пасть под натиском какой-то мамаши, которая жаждет выдать свою дочь замуж?
Шарлотта вздохнула.
– С той, с которой вы пока не встречались, с моей матушкой.
Как заставить его осознать всю серьезность ситуации?
Лорд Гренвилл ничего не знал – да ему наверняка было бы все равно, узнай он это, – но для Шарлотты существовало нечто более важное, чем слухи и пасквили в скандальных журналах. Вместе с Делией Паркхерст она рассчитывала целиком пропустить следующий лондонский сезон ради поездки в Европу. Девушки уже все распланировали: шесть стран, четыре месяца, две лучшие подруги, одна на двоих исключительно снисходительная компаньонка. И абсолютно никаких надоедливых родителей.
Однако перед тем как начать паковать чемоданы, им нужно было добиться разрешения. Этот осенний загородный прием давал Шарлотте шанс доказать сэру Вернону и леди Паркхерст, что слухи на ее счет – полная чушь. То, что она не какая-то нахальная охотница за приданым, а девушка воспитанная, приличная и верная подруга, которой можно доверить сопровождать их дочь в длительном путешествии.
Шарлотта не могла позволить себе провалить испытание. Делия очень рассчитывала на нее. Подруга не перенесет, если все их мечты снова потерпят крах.
– Пожалуйста, милорд. Если бы вы только согласились…
– Тихо!
В один миг весь облик маркиза преобразился. Холодность и аристократизм вдруг сменились сильным беспокойством, когда он кивнул в сторону двери.
Шарлотта тоже услышала. Шаги в коридоре. Приближавшиеся шаги.
И приглушенные голоса. Прямо за дверью.
– О нет! – выдохнула мисс Хайвуд в панике. – Нельзя, чтобы нас застали вместе.
Стоило ей произнести эти слова, как по библиотеке словно пронесся смерч.
Шарлотта даже не поняла, что произошло.
Гром? Молнии? Только она почему-то оказалась в объятиях маркиза.
Девушка в ужасе смотрела на поворачивающуюся со скрипом ручку двери. А в следующий момент уже стояла на диванчике в оконной нише, скрытая за тяжелыми бархатными портьерами.
Ее грудь прижималась к груди лорда Гренвилла.
Мужчины, которого Шарлотта собиралась избегать любой ценой.
О господи!
Она стискивала лацканы его сюртука, а он крепко обнимал ее. Его руки легли ей на спину. Одна на уровне талии, другая между лопаток. Перед глазами у Шарлотты оказался его белоснежный галстук.
Несмотря на неловкость ситуации, она поклялась себе, что не пошевелится и не издаст ни звука. Если их обнаружат в такой позе, Шарлотта Хайвуд погибла. Мать запустит свои когти в лорда Гренвилла и больше не отпустит его. Так и будет, если только сначала Шарлотта не испустит дух.
Тянулись томительные секунды, все больше и больше казалось, что их вот-вот обнаружат.
В комнату вошли двое и не стали терять времени понапрасну.
Звуки, которые они издавали, были едва слышны. Приглушенное хихиканье и шуршание материи.
Сквозь шторы проник густой, резкий запах духов.
Мисс Хайвуд подняла глаза, пытаясь увидеть в темноте реакцию маркиза. Он смотрел прямо перед собой, вновь бесстрастный, как ледяная скульптура.
– Ты думаешь, он заметил? – пробормотал мужской голос.
В ответ раздался хриплый женский шепот:
– Тшш. Давай быстро.
Ужас распространялся в груди Шарлотты.
Через пару мгновений это чувство усилилось, когда послышались хлюпающие звуки.
«Пожалуйста, – мысленно взмолилась она, зажмуриваясь изо всех сил. – Пожалуйста, пусть это будет не то, о чем я подумала».
Ее молитвы не были услышаны.
Звуки приобрели ритмичность. К ним присоединилось поскрипывание в том