Рэй тут и с закрытыми глазами ходить мог, но он был одним из немногих, кто продержался на оранжевой планете достаточно долго, чтоб запомнить все повороты, дюны и барханы. Большинство же не могло продержаться и полугода - уровень текучести кадров на Цитрусе зашкаливал.
Цитрус был совершенно непригоден для жизни. Максимум - для существования. Крайняя планета в Гряде, которая и планетой в полном смысле этого слова не была. Обитаемой - так точно.
Здесь обитали только на Базе и на близлежащих территориях - Поселке, обнесенном стеной. Дальше были сплошь рыжие пески, ржавые обломки машин и остатки построек. Вокруг бродили непредсказуемые бури, готовые проглотить тебя, стоит только зазеваться, жилищные условия не выдерживали никакой конкуренции, а главным в этом всем был Мист. Вот это “главным был Мист” - это вообще было самым страшным.
* * *
Зак ждал у ворот Поселка. Тот все еще не открыли после ночи - не опустили щиты. И Зака на фоне громады щита, темно-багровой, почти бурой в красных рассветных лучах, было почти не видно - мелкая фигурка на борде. Он поднял борд высоко, почти на высоту ворот, и сидел на нем, как на лавке, беспечно свесив ноги. Рэю поплохело от одной мысли о том, что оттуда, с этой висящей на высоте десятого этажа тоненькой доски, свалиться проще простого. Чихнет чучело - и потеряет равновесие. Или толкнет его внезапный порыв песчаного ветра - а такие тут сплошь и рядом - и всё. Прощай, Зак.
Зак вечно лез повыше. Иногда Рэй думал, что это он так пытается быть дальше от поверхности, от самого Цитруса, от его ветров и бескрайних рыжих песков. Рэй, если честно, и сам был бы не против оказаться подальше.
Но кто его спрашивал?
- А ну-ка, юноша, - сказал Рэй, включив коммуникатор, традиционно прикрепленный на запястье, - спустись с небес на землю.
- Легко! - фыркнул в ответ ком голосом Зака.
Фигурка на борде одним прыжком оказалась на ногах, и борд плавно пошел на снижение широкими дугами, которые Зак закладывал то в одну, то в другую сторону.
Пацан уже хорошо знал свой борд и его возможности. Ему никогда не говорили о том, что так можно опускать доску. Никто, кажется, до него и не пробовал так делать. Ему вообще ничего не говорили - он изучал варианты сам. Потому не раз был гостем травмпункта, а уж сколько на нем вечных царапин, синяков и ссадин - знал он один.
Рэй плавно повел свою Муху вниз. Остановил в полуметре от поверхности на низких оборотах - Мух укладывали в песок только в крайних случаях, Мухи песок не любили, Мухи любили, чтоб стерильно, а лучше вообще в вакууме.
Зак заложил последнюю волну, затормозил, задирая нос борда так, что на долю секунды тот стал почти вертикально. Вернулся в исходное, пяткой переключил борд в режим сна и перемахнул Мухе на крыло. Он был высоким, по-подростковому нескладным - хотя какой он подросток, вот-вот восемнадцать стукнет - со смешно оттопыренной косичкой, торчащей из черного ежика волос и взлетающей вместе с ним в прыжке. Ввысь он рос быстрее, чем вширь - вытянулся за последние пару лет и выглядел так, будто не знал, что со своими длинными руками-ногами делать. Казалось, если куда прыгнет - упадет, сломает ногу и еще что-нибудь по дороге.
Но это только выглядел. Прыгал Зак так, что любой десантник обзавидуется. И замирал на крыле после прыжка со знанием дела: ждал, пока Муха пустит волну дрожи, калибруясь под новое распределение веса на борту. И только потом усаживался на задницу прямо на крыле. Что было строго запрещено, но что до этого Заку? Который за последние пять минут нарушил технику безопасности уже, как минимум, трижды.
Хорошо, что Мист этого не видел. Сейчас даже Рэя подмывало дать Заку подзатыльник. Ласковый и отеческий - чтоб с крыла не сбросить, но чтоб осознал. А Мист мог и сбросить - чтобы точно осознал.
- Как мой тест? - спросил Зак с надеждой. - Он проверил?
Если б не эта детская надежда в оранжевых глазах, Рэй хоть отругал бы его. И напомнил бы, что надо здороваться со старшими по званию и старшими в целом. Что надо хотя бы учиться здороваться. Если он собирается в Академию Флота, пора начинать понимать принципы субординации.
- Он не сказал, - ответил Рэй. - Ты что прыгаешь, как тушканчик? Хватит прыгать, Зак. Учись ходить. На Рейне не любят слишком прыгучих. И притяжение другое.
- Прости, - виновато улыбнулся Зак, но оранжевые глаза были совсем не виноватыми. Они были раскосыми и хитрыми. - Если ты пришел за результатами следующего, значит, предыдущий он проверил?
Рэй устало вздохнул и протянул ладонь.
Зак поднял запястье и нажал на рычажок в широком браслете-коммуникаторе. Такие девайсы носили только ребята с Базы.
* * *
Один Рэй как-то умыкнул, чтобы подарить Заку. А через неделю почуял неладное: вновь Заку было не дозвониться, вновь шумели эфирные помехи, будто песок на зубах скрипел. Пришел на встречу и увидел его со старым, самопальным. Зак виновато признался, что потерял игрушку.
Рэй пошел сдаваться Мисту. Тот выслушал историю и неожиданно расщедрился.
- Дай ему второй. Скажи, что детали оснащены наномаячками, теперь не потеряет.
- А они оснащены? - спросил Рэй, потому что от Миста и такого поворота можно было ожидать.
- Думаешь, у меня нет дел более приоритетных, чем вкручивать маячки в ком? - холодно уточнил Мист.
- Как будто тебя разберешь, что у тебя приоритетное… - пробормотал себе под нос Рэй.
- Ком такой же, - раздраженно прервал его бормотание Мист, - но если сказать, что там маячки, которые он не сможет найти, ребенок побоится раскручивать ком и использовать детали в своих це…
Окончание слова Мист проглотил, отвлекшись на свои записи. Когда разговор ему надоедал, он мог так сделать. Прервать на середине не просто фразы - слова.
Рэй молча забрал со стола ком и унес. И сказал Заку, что тот чипирован. И этот, второй ком, и правда до сих пор болтался у Зака на запястье.
* * *
Рычажок сработал, пластина двинулась в сторону, механизм выплюнул Заку в руку чип с записью его прохождения очередного Мистовского теста.
- Ты раскрутил предыдущий? - спросил Рэй.
- Что? - удивился Зак.
- Первый ком, - объяснил Рэй,