Читать «Джанки»

Уильям С.Берроуз

Джанки.

Исповедь неисправимого наркомана

ПРЕДИСЛОВИЕ ПЕРЕВОДЧИКА

После публикации в России романа "Naked Lunch" (в русском переводе "Голый Завтрак"; издательство "Глагол") имя Уильяма Берроуза перестало быть загадкой для отечественного читателя. Один из самых скандальных писателей нашего времени - Уильям Сьюард стал рок-н-роллом задолго до того, как был придуман сам рок-н-ролл. Классик "Разбитого Поколения", шутя, он разломал структуру классического романа, указав выход многим молодым писателям, тоже ставшим, в свою очередь культовыми (Ирвин Уэлш, "Каледонский Берроуз" и его "Trainspotting" - самый свежий тому пример). Его считают одним из духовных отцов нынешнего поколения, как считали его своим и панки, и замороченные интеллектуалы шестидесятых. По его сценариям снято не меньше десятка экспериментальных фильмов, и еще в нескольких он появлялся как актер (вспомните священника в "Аптечном Ковбое" режиссера Гаса Ван Занта - фильм шел в русском прокате). Список музыкантов, с которыми Берроуз когда-либо пересекался или сотрудничал, выглядит более чем внушительно: Том Уэйтс и Фрэнк Заппа, Пол Маккартни и Мик Джаггер, Дженезис Пи Орридж и Питер Кристоферсон, Лу Рид и Лори Андерсон, Патти Смит, Курт Кобейн - все поколения с одним из:

"Джанки" - первая послевоенная литературная бомба, с успехом рванувшая под зданием официальной культуры "эпохи непримиримой борьбы с наркотиками". Этот один из самых оригинальных нарко-репортажей из-за понятности текста до сих пор остается самым читаемым произведением Берроуза. Политикам и законодателям впервые после принятия в 1914 году закона Харрисона "О наркотиках" (когда тысячи граждан США - "от честных китайцев-работяг до престарелых дам, страдающих артритом, джентльменов, измученных подагрой и невралгией" - поставили вне закона) было без обиняков сказано: "Mind your own business!" Чисто юридически "Наркотическая Эра" существует всего восемьдесят лет, она "не имеет корней в культурных традициях и духовном опыте различных народов, посягает на индивидуальную Свободу Выбора".

"Мой совет молодым" - писал Берроуз: "ПРОСТО СКАЖИТЕ НЕТ НАРКОИСТЕРИИ!"

Впервые повесть была опубликована в 1953 году (издательство Ace Books) с многочисленными купюрами под псевдонимом Уильям Ли. Берроуз писал ее в Мехико, а главы пересылал по почте поэту Аллену Гинзбергу, успешно игравшему, по его словам, роль "секретного литературного агента". Издатель Карл Соломон, чрезвычайно опасаясь цензоров и судебных преследований из-за публикации "Джанки", попросил Берроуза написать нормальное введение, где бы говорилось, что он, на самом деле, выпускник университета из добропорядочной и богатой семьи. Этим он рассчитывал смягчить общественное мнение, добавив к "Прологу" свое предисловие, специально выдержанное в духе "в семье не без урода". Кроме того "Джанки" был разбавлен противной стороной автобиографией детектива Мориса Хэлбранта "Нарко-агент". Шаг себя оправдал сто тысяч экземпляров книги, несмотря на всю скользкость темы, были проданы только за первый год.

После "Исповеди опиомана", биографической книги одного из крупнейших английских поэтов XIX века Томаса Де Куинси, "Джанки" стал вторым важнейшим художественно-публицистическим "Отчетом о проделанной работе". Поэтичный стиль Де Куинси, характерный для своего времени, сменила грубая конкретика века двадцатого. Берроуз издевательски лаконичен и честен в своих описаниях, не отвлекаясь на теории наркоэнтузиастов. Героиноман, по его мнению, просто крайний пример всеобщей схемы человеческого поведения. Одержимость "джанком", которая не может быть удовлетворена сама по себе, требует от человека отношения к другим как к жертвам своей необходимости. Точно также человек может пристраститься к власти или сексу.

"Героин - это ключ", - писал Берроуз, - "прототип жизни. Если кто-либо окончательно понял героин, он узнал бы несколько секретов жизни, несколько окончательных ответов". Многие упрекают Берроуза в пропаганде наркотиков, но ни в одной из своих книг он не воспевал жизнь наркомана. Напротив, она показана им печальной, застывшей и бессмысленной. Берроуз - человек, который видел Ад и представил документальные доказательства его существования. Он первый правдивый писатель электронного века, его проза отражает все ужасы современного общества потребления, ставшего навязчивым кошмаром, уродливые плоды законотворчества политиков, пожирающих самих себя. Его книга представляет всю кухню, бытовуху и язык тогдашних наркоманов, которые ничем не отличаются от нынешних, так что в своем роде ее можно рассматривать как пособие, расставляющее все точки над "И", и повод для размышления, прежде чем Выбрать:

Алекс Керви. Лондон. 1995.

ПРОЛОГ

Я родился в тысяча девятьсот четырнадцатом, в солидном трехэтажном кирпичном особняке, в одном из самых крупных городов Среднего Запада. Семья жила в полном достатке. Отец владел предприятием, которое занималось поставками пиломатериалов. Прямо перед домом - лужайка, на заднем дворе сад, садок для рыб и, окружавший все это хозяйство высокий деревянный забор. Помню фонарщика, зажигавшего газовые уличные фонари, здоровый, черный, блестящий Линкольн и поездки в парк по субботам - всю эту бутафорию безопасного, благополучного образа жизни, ушедшего теперь навсегда. Я мог бы рассказать еще о старом немецком докторе, жившем в соседнем доме, о крысах, шнырявших на заднем дворике, тетиной газонокосилке и о моей ручной жабе, обитавшей рядом с садком, но не хотелось бы опускаться до шаблонов, без которых не обходится ни одна автобиография.

По правде говоря, мои ранние детские воспоминания окрашены страхом ночных кошмаров. Я боялся остаться один, боялся темноты, боялся идти спать и все это из-за видений, в которых сверхъестественный ужас всегда граничил с реальностью. Я боялся, что в один прекрасный день мой сон не кончится, даже когда я проснусь. Я вспоминал подслушанный мной рассказ прислуги об опиуме о том, какие сладкие, блаженные сны видит курильщик опиума и говорил себе: "Вот когда вырасту, то обязательно буду курить опиум".

В детстве я был подвержен галлюцинациям. Однажды ранним утром я увидел маленьких человечков, играющих в игрушечном домике, который я собрал. Страха я не испытал, только какое-то спокойствие и изумление. Следующая навязчивая галлюцинация или кошмар, преследовавшая меня неотступно в возрасте четырех-пяти лет, была связана с "животными в стене", она начиналась в бредовом состоянии от странного, не поддающегося диагнозу, нервного возбуждения.

Я посещал начальную школу с будущими примерными гражданами адвокатами, докторами, бизнесменами этого крупного городского захолустья на Среднем Западе. В общении с другими детьми был робок и ужасно боялся физического насилия. Одна агрессивная маленькая лесбиянка дергала меня за волосы всякий раз, когда замечала. Так бы и вмазал ей сейчас по роже, но, к сожалению, опоздал - давным давно она свалилась с лошади и сломала себе шею.

Когда мне было около семи, мои родители решили переехать на окраину, дабы "скрыться от людей". Купили большой дом, окруженный лесами и полями, с рыбьим садком и белками вместо крыс. Так и зажили здесь, в спокойной дыре с прекрасным садом, напрочь оборвав