В стране бардак, предатели правят страной, да ты и сам все знаешь. И только года три назад в одной из неназываемых лабораторий Минатома произошел, как утверждает руководитель, настоящий прорыв в будущее. Вот тогда о подземной субмарине вспомнили. Там, и Батя указал пальцем вниз, все уже готово. Испытания начнутся двадцать седьмого ноября, объекту предстоит год автономки. Нужен бессменный вахтенный.
— Я? — спросил с надрывом Михаил.
— Ты.
— Батя… ты… — горло задрало, сдавило, Миха не смог сдержать слезы, Батя обнял своего фактически сына, и лучшего, как он считал, война. Участливо протянул стакан с ромом. — Ты меня просто спас, опять спас, Батя.
— На, глотни бальзаму и не думай, что будет просто, отстреливать придется много, но ты это любишь.
— Как отстреливать? Зачем? — удивился, враз успокоившийся Оружейник.
— Да все просто, в виду появления прорывных технологий, решено было предельно засекретить объект, в лучших традициях отцов и дедов. Полноценный экипаж это больше ста человек. Так?
— Так, — согласился Оружейник.
— Кто ж на такое пойдет, при такой-то секретности, и где взять столько толковых людей с нужным доступом, да еще довести их до какого-то приемлемого уровня слаженности. Думали, думали и наконец, решение пришло, получилось не стандартно, и по моему мнению по-военному изящно. Совместить концепцию подводной лодки и стрелковой галереи — еще тот симбиоз. На первый взгляд идея кажется безумной. Но только на первый. Стрелок в этой идее центральная фигура, а его работа на галерее, в загерметизированном коконе, станет едва ли не большим раздражителем для регенерации воздуха, чем жизнедеятельность сотни человек. С атомной силовой установкой оказалось еще проще, все данные вывели на пульты во вне, где-то на территории ЛАЭС за тобой только визуальное наблюдение. Как тебе?
— Фантастика! — восторженно ответил Оружейник.
— Вот и я говорю. Правда к твоим обязанностям есть небольшое, но хлопотное обременение, винюсь, и сам до последнего не знал. Испытательница у тебя будет на попечении, маленькая блондинка, красивая и главное, молчунья.
Батя заржал, люди так не смеются, этак только лошади могут, ну а Батя, Батя исключение какое-то из рода человеческого.
— Дааа… вахтенный капитан, Видел бы ты свое перекошенное лицо, будто касторку с ромом перепутал. Да не трясись ты так, сейчас покажу тебе красавицу четырехлапую. — Батя опять заскрипел ржавыми створками уже углового ящика и достал клетку, поставив ее на лавки. — Знакомься, твоя подопечная.
В клетке сидела странная, бедная крыса, большая, белая с нехарактерными, ломаными мазками серого цвета, больше смахивающего на камуфляж. Почему странная и бедная, да по тому что, выглядел этот зверек, от вживленных датчиков и пупырышек выведенных антенн, как инопланетянин.
К клетке крепилась двустороння, прозрачная табличка из оргстекла, где на вложенной разлинованной, белой картонке было написано: Лабораторная крыса «Тигра», слово «Лабораторная» было жирно перечеркнуто, сверху подписано «Судовая», а снизу, той же рукой выписано: «Принята на полное довольствие, в качестве Юнги. Кормить, Любить, Жаловать, по возможности воспитывать». В верхнем правом углу этого мини паспорта, красовалось: «Утверждаю, капитан первого ранга БФ Батин, и подпись».
— На такую подругу я согласен, — заявил Оружейник. — Мы с тобой одной крови, Тигра. Оба мы подопытные — обратился он, смотря на крысу.
Та, встала на задние лапы, заводила головой из стороны в сторону, принюхиваясь к запаху человека смотрящего на нее, звонко пискнув, типа ответила.
— Ну, вот и познакомились, хорошо. Пора отравляться к месту службы, берем мелкую и вперед.
Батя подошел к чугунной, видавшей виды, обшарпанной батарее и повернул по часовой стрелке заглушку. Противоположная стена, вместе со шкафчиками совершенно без шума вдавилась и ушла вниз, открывая доступ к большому грузовому лифту фирмы «ОТIS» блестевшему, как… Все знают как что.
— Как всегда, шифруемся? — съязвил Оружейник.
— Здесь ты прав, впрочем, это никогда не помешает, лучше перебдеть, опять же и служивым поспокойнее.
Лифт ухнул вниз.
— Знаешь, и тебе наверное, как стрелку, будет приятно узнать, что за твое вынужденное отсутствие многое произошло, отрадно, что в положительную сторону. Наконец, и до снайперских комплексов руки у государства дошли. А после известных событий на Востоке и пиратских атак у берегов Африки, эта работа и вовсе сейчас в приоритете. У тебя там, — и Батя указал большим пальцем вниз, — будет много из нового, вот и протестируешь всласть.
— Согласен, такое приятно слышать. А сколько туда? — оружейник повторил жест своего командира.
— Ствол шахты триста метров, зашита в такой слой железобетона, считаю, ее и прямым попаданием Американского «Пискипера[2]» не поколебать.
Оружейник уважительно присвистнул. Лифт остановился, вышли, вернее, Капитан первого ранга вышел, Оружейник выкатился. Тут же механизмы опустили стальную плиту, закрыв возврат к лифту. Автоматически включился тусклый свет. Небольшой серый тамбур из шершавого бетона одна из стен сплошной метал по центру люк-дверь, по принципу входа в банковское хранилище, рядом кодовый электронный замок.
— Слышь, Батя, раньше я такое только в кино видел, впечатляет.
— Да я и сам мелко трясусь каждый раз, когда сюда спускаюсь, боюсь когда-нибудь окончательно здесь мумифицироваться. Представляешь, три ошибки и все, в подобном случае нас из этого склепа даже горноспасатели, с лучшим горнопроходческим комплексом, никогда не достанут.
— Батя, ты уж, пожалуйста, код там свой не перепутай, а то я от любопытства быстрей кончусь, чем от удушья, да и Юнгу жалко.
Батя тряхнул слегка клеткой в левой руке:
— Юнга, это конечно да, ей, бедняге, еще столько всего сделать нужно, ты уж там получше пригляди за девочкой.
Капитан первого ранга набрал код и отошел, что-то громко щелкнуло, наверно запорный механизм, крышка дернулась и медленно, буквально по сантиметрам стала открываться, шипя, как змея рассерженная, видимо не любила всяких там пускать в свою сокровищницу.
— Заметь, Войнов, здесь не развернуться, узковато да? Архитектор, да и строители, те, что строили, не зря хлеб Оборонки жрут. Все продумали, черти головастые. Воздуха тут мало, почти нет, через час спичка тухнет. А если взрывом эту махину брать — укрыться негде, и сколько тонн пластида потребуется, думаю, даже создатель этой бронированной твердыни не знает. Только представь, вход двухметровой толщины, стальная плита, по самое не могу утопленная в крепчайший железобетон, а сам внутренний кокон, по моей инфе, толщиной более двадцати метров, того же железобетона. Правда, жесть? Сам каждый раз сглатываю, когда задумаюсь об этом.
— Согласен, это уже точно на уровне наших дедов, есть чем гордиться. Слышь, Батя, я тут тебе идею с подработкой подкидываю, забирай сюда золотой запас страны под охрану, здесь, пожалуй, безопаснее будет, чем в Гохране.
Батя ухмыльнулся:
— Идея