— Я думала ты не придешь. — Мужчина не отстранился от меня, а наоборот обвил руками мою талию и прижал плотнее к себе.
— Нам надо поговорить. Срочно. — Горячее дыхание обожгло мое ухо. Мурашки побежали по спине, а сердце пустилось в пляс. Я заглянула в его глаза и пропала. Какие они у него красивые.
Наши лица были в паре сантиметров друг от друга. Мне так хотелось поцеловать его, но я не решалось. От такого близкого контакта становилось неловко. Я уже почти решилась сократить это расстояние, как за спиной раздались крики. А потом в районе грудной клетке пронзило болью, и я отключилась.
Двадцатилетний парень пронес пистолет, чтобы застрелить на глазах у толпы свою подружку — изменщицу. Но так увлекся, что стал стрелять по всем подряд. Шальная пуля задела и меня. Я умерла мгновенно. Помимо меня погибло еще шесть человек.
Костя хотел со мной поговорить. Он обнимал меня, прижимал к себе. И может быть, даже поцеловал бы, если бы я не умерла. Став призраком мои чувства никуда не исчезли. Мне наоборот стало хуже. Я скучала. Безумно скучала. Утешала мысль, что он остался жив. Если бы я не повисла у него на шее, пуля досталась бы ему.
Слава Богу, среди жертв не оказалось моих подруг. Они отделались легким испугом. Парня посадили. Я бы его вообще казнила. Мне хотелось жить.
Похоронили меня на городском кладбище. Прощались со мной тихо и без пафоса. За что была благодарна родителям. К гробу я не походила. Не могла посмотреть на свое тело. От одной мысли, что там лежу я, все внутри содрогалось. Я надеялась, что это страшный сон, и я вот-вот проснусь и отправлюсь на учебу. Но я все не просыпалась.
Проводить меня в последний путь пришли не только папа с мамой, но и подруги: Лида с Олей, а также Костя и несколько ребят с секции по скалолазанию.
Я наблюдала за каждым, и мне было больно. Мужчины держались. Стояли с каменными бледными лицами, стараясь не двигаться, словно солдаты, стоявшие на карауле. Девчонки периодически всхлипывали носами и вытирали платками слезы.
После похорон, я хотела отправиться куда-нибудь подальше от близких людей. Город покинуть так и не смогла. Слишком много хороших воспоминаний. Они окутали меня как паутина и не давали вырваться.
Было больно смотреть на любимых людей. Видеть, как плачет мама, прижимаясь к отцу, который сам еле держит свои слезы, просто невыносимо. Хотелось кричать и плакать. Хоть как-то дать понять, что я тут и всегда буду рядом. Но все было напрасно. Они меня не видели.
Тогда я пообещала себе, что доберусь до убийцы. Он будет страдать. Смерть его будет мучительной. Я сведу его с ума, что бы он наложил на себя руки и отправился в ад. Это будет моим маленьким подарком чертям. Из-за этого мерзавца я потеряла все, что у меня было. Из-за него мои родители и друзья сейчас страдают.
Но до него я так и не успела добраться. Через полтора месяца после моих похорон кто-то сделал за меня всю грязную работу и скоро тело моего убийцы будет съедено червями и разными личинками в холодной земле. Если я встречу этого человека обязательно пожму ему руку. Надеюсь, мой убийца умирал медленно, корчась от боли.
Глава 2
Был жаркий пятничный июльский день. Дети и подростки наслаждались каникулами, а некоторые взрослые отпуском. Бедные работники, измотанные жарой, ждали с нетерпением окончания трудового дня, строя планы на вечер.
Я сидела в центральном парке на скамейке в позе лотоса рядом с двумя пожилыми дамами. Старушками у меня язык не повернется их назвать. Они хоть и в возрасте, но очень ухоженные. И седину скрывает отличная краска. А сколько на них украшений. Любая сорока позавидует.
Детишки резвились в фонтане. Один рыжий мальчуган обрызгивал белокурую девчонку, в розовом платьишке. Смех стоял на весь парк. И моя душа, если она все еще была со мной, радовалась и пела. После перерождения я стала менее впечатлительной, более злой и эгоистичной. Но улыбка от проказ детей, как и раньше появлялась на губах. Мне хотелось к ним присоединиться. Подурачится в фонтане, обрызгивая прохожих, но приходится довольствоваться малым — наблюдением.
— А я тебе говорю, ее внук убить хочет. Квартирка-то в центре города. Он там наркопритон устроит. А помнишь Лидку Абузарову с 11 дома? Я тут к ней в гости на днях решила зайти. Прихожу, а народу тьма. Думала юбилей празднует. А меня, зараза такая, не позвала. Так померла она, оказывается. Поминки были. — Говорила полная дама, сидящая ближе ко мне.
— И ты помрешь скоро, старая. — Я закатила глаза к небу.
Когда живешь одна и долгое время не с кем поговорить, начинаешь болтать сама с собой. А в моем случае, болтать с окружающими. Пользуясь тем, что меня никто не слышит, говорю то, что думаю. Я и нагрубить могу и оскорбить от нечего делать. Сначала говорю, потом думаю. Никогда не любила таких людей, а теперь сама превратилась в представителя болтающих без умолку.
Соскочив со скамейки, потянулась и отправилась вглубь парка. Ходить мне приходится босыми ногами и в какой-то сорочке. Это светло-голубое платье на бретельках и очень короткое. Я такие не люблю. Едва пятую точку прикрывает. Вот, если бы на пять сантиментов подлиней, цены бы ему не было. А так, тряпка, едва прикрывающая окружности. Что-то в божественной канцелярии напутали или специально надели мне такое, решив наказать.
— Сегодня отправлюсь к паркурщикам. Нет. Лучше к дрифтерам. С ними веселее. Забыла. Сегодня же первое представление в цирке. Последний раз я там была, когда мне был шесть лет. Можно будет походить по натянутому тросу, заодно узнаю получиться ли у меня балансировать на высоте. Интересно, как тигры отреагируют на меня? Надеюсь спокойно и никаких нападений на мою маленькую персону не будет.
Предвкушая незабываемый вечер, потерла ладони. Я и не заметила, как добралась до выхода из парка. Уже собиралась подойти к воротам, как мое внимание привлек знакомый силуэт, сидящий на серой скамейке с ноутбуком на коленях. Это был Костя. Никогда не видела его в брюках и рубашке. Но ему идет. И даже очень. Пиджак синего цвета в тон брюкам лежал рядом на скамейке.
— Просто пройди мимо. Ми-мо. Вон в