Читать «Посеяв ветер»

Безделье госпитальных будней быстро надоело. Ища занятие, Алексей добрался до меню галографа. Изучение множества функций примитивного по местным меркам прибора заняло больше суток, зато по их истечении Алексей уверенно вызвал к жизни блок познавательных каналов. Следующие дни сидел, упёршись в проекцию и губкой впитывая информацию о жизни Новой Республики.

Даже не влезая в дебри, становилось ясно, жители Земли и Республики смотрят на многие вещи с разных позиций. Выражение «человек человеку волк» здесь не работало. Доброжелательность и уважение впитывались с молоком матери. Доход высоких чиновников и операторов сельскохозяйственных комплексов был примерно на одном уровне. Максимально сокращённый административный ресурс реально работал на благо населения. Высокообразованное, живущее в достатке общество не радело за собственный желудок, а занималось коллективным решением умело поставленных задач, поэтому добилось ощутимых результатов.

Агрессию, а вместе с ней и преступность свели практически на нет, а решившимся на преступление безжалостно раздавали пожизненные сроки. Алексея покоробила такая система, но результаты были налицо. На многие миллиарды жителей приходилось жалкое количество совершивших тяжкие преступления. Ген преступности безжалостно искореняли.

Когда мозг вспучился от объёма информации, Алексей принял очередное приглашение новых знакомых. Сонный и тихий госпиталь вечерами наполнялся весельем и жизнью. Оригинальная иллюминация превращала окрестности в сказочный пейзаж, а огромный, усеянный кратерами спутник планеты, закрывший собой четверть небосвода, заметно дополнял картину.

Весёлая компания, перебираясь от корпуса к корпусу, развлекалась на полную катушку. Грамотно организованный отдых отвлекал людей от тяжёлых мыслей, попутно приводя в норму нервную систему. Алексея удивило отсутствие тонизирующих препаратов. Ни алкоголя, а тем более наркотиков не было и в помине. Они умели просто веселиться и делали это чрезвычайно заразительно. Алексей вместе со всеми принимал участие в различных конкурсах и поединках. Одни казались слишком сложными, другие по-детски глупыми, но все неизменно весёлыми. Народ хохотал над теми, кому не везло, но обиженных Алексей не увидел. Витающее в воздухе веселье захлестнуло и его.

Так продолжалось до тех пор, пока не заметил, что темы для разговора постепенно тают. Алексей, легко входивший в новые компании и спокойно находящий общий язык с кем угодно, здесь ощутил себя не совсем полноценным членом общества. Братья по несчастью с военного направления, в котором он хоть как-то разбирался, перебрались на непонятные Алексею бытовые истории. Он хлопал глазами, откровенно недопонимая то, что для остальных было естественным. А когда речь зашла об отношениях мужчин и женщин и Алексей рассказал историю, как одна добрая душа умудрилась за ночь отправить целое отделение лечиться от гонореи, шутку не оценили. А узнав, что такое гонорея, компания долго молчала, переваривая услышанное.

* * *

Глава отдела высоких технологий Натан Григ невольно стал первым жителем Новой Республики, испытавшим неподдельную радость при появлении вражеского звездолёта. А когда выяснилось, что противник пройдёт в зоне действия эсминца, на борту которого находилась группа учёных, Натаном овладело нервное возбуждение.

«Память» — именно так звал себя доставленный полтора месяца назад прибор — оказался истинным кладом. Кто и почему его оставил, учёных заботило в последнюю очередь. Они ликовали. Даже малой крупицы знаний, что в огромном количестве содержалась в таинственном цилиндре, хватило для создания опытного образца, сегодняшние испытания которого могли в корне изменить ход всей кампании.

— Господин Григ, — обратился к Натану командир эсминца.

За двое суток ожидания между ними сложились тёплые отношения. Уверенность и ум молодого капитана рождали симпатию, а слаженные действия экипажа, прошедшего не одну схватку под командованием голубоглазого хищника, добавляли веры в успех предприятия.

— Системы ведут объект. Мой корабль в вашем распоряжении.

Дежурившие в рубке офицеры завороженно следили за пальцами учёного, вводящего коды активации. На дополнительно установленных панелях вспыхнули сигналы готовности, замелькали цифры отсчёта.

Сделав необходимые приготовления, Натан откинулся на спинку кресла.

Потерпев сокрушительное поражение при попытке завоевать господство в системе, противник больше не предпринимал массированных вылазок. С завидной периодичностью к блокированной станции начали прорываться одиночные грузовые суда.

Выходя из межпространства в непосредственной близости, корабли прятались за силовым барьером прежде, чем люди успевали среагировать. Это и подтолкнуло провести испытания именно здесь. Лёгкий эсминец с экспериментальным оборудованием на борту, под мощным эскортом более грозных товарищей, заступил на дежурство в ожидании очередного грузовика.

Натан, затаив дыхание, впился в монитор. Изображение шло из экранированного отсека в кормовой части эсминца. Сгусток выданных «памятью» технологий уместился в узком трёхметровом прямоугольнике, вертикально установленном на круглом помосте в центре отсека. К помосту вели жгуты кабелей, перемкнутых блоками усилителей и модулей возврата.

— Шестьдесят пять процентов мощности, — доложил один из ассистентов Натана.

В машинном зале выли генераторы, отправляя в образец недостающие мегаватты энергии.

— Сто процентов.

Прямоугольник на мгновение окутался золотистым сиянием. Показания уровня энергии ухнули вниз.

— Есть. — В голосе капитана слышалось неприкрытое злорадство. В этом коротком слове отразилась вся ненависть к незваным гостям. — Знаете, Натан, — капитан сделал над собой усилие, гася всколыхнувшие душу чувства, — сперва не поверил, что такое возможно, но сейчас, — ровные зубы капитана обнажила ледяная улыбка, — сейчас просто весело.

Не обращая внимания на слова капитана, Натан следил за громоздким транспортом противника. Казалось, ничего не изменилось, и ещё несколько секунд корабль шёл как ни в чём не бывало. Затем корма плавно отделилась от носовой части и обе половины на огромной скорости врезались в проём огромного, заранее открытого шлюза. Внутри станции прокатилась серия мощнейших взрывов. Вспучились поля обшивки, выбросив в космос потоки пламени вперемешку с внутренностями отсеков.

Блокирующие станцию корабли, не дожидаясь команды, вышли из режима невидимости и разрядили орудия вслед грузовику. Потоки поменявших структуру боеприпасов стеклом рассыпались от удара о борта станции. Несмотря на повреждения, силовое поле космического города исправно восстановилось.

— Приятно, — произнёс учёный, рассматривая последствия тарана. С чувством хорошо сделанной работы он прикрыл веки и откинул голову на подголовник. Успокоившись, улыбнулся не сводящему с него глаз коллективу и коротко кивнул: — Повтор. Начнём со старта, стократное замедление.

Один из ассистентов призвал к жизни запись. На экране появился отсек с испытуемым оборудованием. В момент запуска прямоугольник начал терять очертания и полностью растворился. Спустя мгновение опытный образец, окружённый золотистыми сполохами, материализовался на прежнем месте.

— Хорошо, — потёр ладони учёный. — Теперь транспорт. Тысячекратное замедление.

Изображение широкого, приплюснутого с краёв звездолёта, максимально приближенное системами визуального контроля, передавалось в мельчайших подробностях.

Туша транспортника, изуродованная редкими странной формы надстройками, блестела чёрным глянцем. Возникшая словно из ничего песчинка прямоугольника прилипла к борту точно по центру звездолёта. Тысячекратное замедление позволило рассмотреть, как из прямоугольника выстрелили телескопические полосы, которые, охватив корабль по окружности, сцепились на другой его стороне. В момент зацепления друг с другом полосы засияли золотом.

Ширина полос составляла два метра шесть сантиметров. Именно такой участок испарился вместе с прилипшим