Читать «Ушкуйники»

Золотой солнечный ветер кружил над большим островом, затерянным в океане, и, плавно снижаясь, постепенно исчезал в чаше, напоминавшей невероятных размеров цветок лотоса. Чаша эта представляла собой раскрывающуюся кверху крышу-купол огромного беломраморного храма, венчавшего вершину Священного холма. Стены храма украшала ажурная серебряная сетка с многочисленными вставками фигурок диковинных животных и птиц, а фриз был отлит искусными мастерами из чистого золота. Золотыми были и лепестки купола-крыши, благодаря чему издали храм сверкал подобно огромному драгоценному камню.

С вершины Священного холма остров просматривался как на ладони. Гористую его часть покрывали леса, а низменность – ту, что не испещрена была реками и озерами, – островитяне расчертили аккуратными квадратами и прямоугольниками полей. Подножие холма было застроено трех– и четырехэтажными зданиями, а на широких улицах и просторных площадях, вымощенных тщательно подогнанными каменными плитами, толпился местный люд, в основном свободные граждане. Все с благоговением взирали сейчас на образованный воздушными струями золотой водоворот, становившийся над куполом-лотосом густым и плотным подобно дорогому вину многолетней выдержки, мощной струей вливавшемуся в храм.

Наконец это потрясающее зрелище закончилось: воздух над храмом снова стал прозрачным, а небо – голубым. Лепестки купола закрылись, явив публике сияющую великолепием золотую полусферу, и люди в едином торжествующем порыве вскинули руки вверх – свершилось! Жертва принята! Сегодня был день Высокого Солнца, и потому жрецы-правители – Посвященные – проводили традиционную церемонию жертвоприношения Матери Богов, Светозарной Атт, которой издавна поклонялись жители островного государства Атталанта. Всех присутствующих охватила неподдельная радость, ведь в виде золотого ветра богиня явила им сегодня свою милость!

А такое, увы, случалось нечасто: последнее десятилетие купол храма раскрывал свои лепестки всего два раза. В основном потому, что именно в день Высокого Солнца небо неожиданно заволакивалось тяжелыми грозовыми тучами, и никакие ухищрения жрецов-правителей, весьма искусных в разных науках, не помогали. Временами казалось даже, что на Атталанту кто-то наслал проклятие. Жители острова не знали, отчего так случается, да им и не положено было знать, но они с огорчением наблюдали, что и на лицах жрецов улыбки появляются все реже и реже. Пять лет назад в Атталанте случился мор, и половину домашних животных пришлось сжечь в огромной гекатомбе. А в позапрошлом году с небес обрушились невиданные доселе ливни, длившиеся не день и не два, а целый месяц: весь урожай сгнил тогда на корню. С той поры солнце редко показывалось из-за туч, даже летом. И не будь у государства заморских колоний, жители острова давно уже голодали бы.

Тем временем церемония в храме Светозарной Атт продолжалась. Правда, она не напоминала ни обряд жертвоприношения, ни молебен. Посреди храма стояла прозрачная, до блеска отполированная колонна, вершиной своею достигающая золотого купола и поражающая размерами и красотой воображение всякого смертного. Казалось, что ее возвели сами боги – из хрусталя или материала, похожего на хрусталь. Вместо привычных молитв согбенные жрецы-правители старательно крутили большое колесо-штурвал, из которого вырастала колонна, медленно уходившая потом под плиты пола. Работа была явно нелегкой: по лицам жрецов обильно струился пот. Внутри же колонны время от времени вспыхивали голубые и золотые молнии, попутно раздавался приглушенный треск, и тогда воздух внутри храма насыщался озоном и становился ощутимо наэлектризованным.

После каждого такого разряда жрецы инстинктивно втягивали головы в плечи, а затем продолжали работу с удвоенной энергией. Лишь один из служителей храма не принимал участия в столь странном «молебне». То был настоящий гигант. Он стоял чуть поодаль от жрецов-тружеников, широко раскинув руки, – словно хотел обнять колонну. Его темное лицо было напряжено, губы торопливо что-то шептали, а глаза цвета светлого янтаря неотрывно смотрели на хрустальный столб, внутри которого бушевали грозовые разряды. Со стороны казалось, будто он собственными руками и только ему ведомыми заклинаниями пытается удержать заключенную в прозрачном цилиндрическом коконе энергию немыслимой силы, чтобы она не вырвалась наружу и не натворила непоправимых бед.

Но вот колонна окончательно исчезла в подземных недрах храма, и у штурвала остался всего один жрец. Минутой позже раздался шум работающего механизма, и отверстие в полу накрылось массивной свинцовой плитой, практически не отличающейся по цвету от самого храмового пола, выложенного темными полированными плитками из гранита с врезанным в него золотым растительным орнаментом.

Жрецы облегченно вздохнули и выпрямились. И тотчас выяснилось, что ростом они лишь немного уступают сослуживцу-гиганту. Одежда их не отличалась разнообразием: белые тоги с широкой золотой каймой понизу и сандалии на толстой подошве из материала, отдаленно похожего на кожу. На груди у каждого Посвященного висел на массивной цепи круглый, выполненный из светлого металла медальон с изображением женской головы. Властное и несколько надменное выражение красивого лица было столь тонко передано искусным гравером, что женщина казалась живой. Во всяком случае, создавалось впечатление, что ее миндалевидные глаза неотступно следят за каждым движением беседующего со жрецом человека, – где бы тот ни стоял. При взгляде же на медальон сбоку лицо женщины и вовсе приобретало… объем.

То была Матерь Богов, Светозарная Атт.

– Сегодня звезды проявили к нам благосклонность, – нарушил тишину гигант. Он был главным жрецом-правителем, Сокрушителем Хаоса, и носил имя Аатум. – Прорицатели не ошиблись. Солнце не стало на сей раз прятать свой лик.

– Но процесс зарядки длился слишком долго, – озабоченно возразил жрец, выглядевший почти точной, только чуть моложе, копией Аатума. – Конечно, всем нам хочется, чтобы энергии хватило на целый год, однако мы изрядно рискуем. Это опасно. Если защита не выдержит, нас ждет печальный исход. Мне уже донесли, что на северном конце острова наметился тектонический разлом. Гайя[1] пришла в движение, – с тревогой в голосе подытожил свою речь Гееб, Творец Сущего, родной брат Аатума, в обязанности которого входило все, что было связано с земной твердью.

– Светильник Атт продолжает остывать, – мрачно добавил Раат. – И остановить сей процесс, полагаю, уже невозможно. Совсем недавно мы могли подзаряжаться в любой солнечный день, а теперь – лишь раз в году. Да и то если повезет. По счастью, пока нас выручают звезды. Но чтобы Туаой[2] работал, как должно, энергии звезд не хватает…

Раат следил за энергетикой государства, состоявшего из материковых земель и нескольких островов. Благодаря подаренному богиней Атт «огненному камню», имевшему вид прозрачной колонны, атталанты возводили величественные храмы и высокие каменные дома, мостили дороги, изобретали отсутствующие в природе вещества и материалы, добывали руду, выплавляли прочный металл для мечей и копий и даже в какой-то мере управляли погодой. Последнее, впрочем, происходило давно – когда Атталантой правили боги. Жрец-правитель Раат тоже имел второе имя – Глаз Света.

– Будем надеяться, что Светозарная Атт не оставит нас без своих милостей, – сдержанно отозвался Аатум, после чего звонко щелкнул пальцами.

На его зов из глубины храма тотчас явились два раба: принесли запечатанный древесной смолой глиняный кувшин и семь золотых кубков – по числу жрецов-правителей, находившихся в данный момент в храме. Издревле было установлено, что на службе их должно состоять десять, но трое жрецов сегодня отсутствовали по причине инспекционной поездки. Не слишком доверяя правителям подвластных Атталанте земель, Аатум считал, что лучше один раз увидеть вверенные им хозяйства воочию, нежели сто раз перечитать их пространные отчеты на бумаге.

Рабы были гораздо ниже атлантов и имели кожу черного цвета. Тем не менее они происходили из царского рода: их привезли сюда из завоеванной атталантами страны Нуб. И по сей день в Атталанту доставляли оттуда и дорогую слоновую кость, и живых слонов: вместе с другими экзотическими животными нубийские слоны паслись теперь на огороженной крепким забором территории. Разлив вино из кувшина по кубкам, чернокожие рабы с поклонами удалились.

– Пятнадцать лет назад хааома[3] плодоносила в сезон урожаев дважды, а за последние четыре годы всего лишь раз, – тяжело вздохнув, сказал жрец-правитель по имени Ураат. – Наши запасы тают быстрее, нежели пополняются. Теперь воины получают хааому только перед битвой – чтобы их раны заживали быстрее. И все-таки ветераны с каждым годом стареют, а заменить их пока некому.

Вторым именем Ураата было – Хранитель Меча. Под его командованием находились все войска и флот Атталанты. Лицо жреца-правителя было сплошь покрыто шрамами, а голос рокотал как боевая труба.

– Мы работаем над этим, – заверил Хранителя Меча жрец-правитель Фраат. – В следующем году все вернется на круги своя.