Двухкомнатная квартира в хрущевке. Сантехника убитая, трубы ржавые, на стенах обои в несколько слоев. В ванной комнате грибок и плесень. Мебель убогая, ее нужно снести на мусорку. Работы было много, но Славу это не пугало.

Он внимательно выслушал нового хозяина, аккуратно все записал с таким видом, как будто был не просто рабочим, а хозяином строительной фирмы.

— Все будет сделано в лучшем виде.

— Дело в том, что я не могу сейчас находиться в Москве постоянно.

— Ничего, сами все купим, под полный отчет. Не обманем.

— Тогда я пошел.

— А договор?.. И вам спокойней, и я буду знать, на кого мы работаем. Только вот я бланки забыл. — Слава с виноватым видом хлопнул себя по бедрам. — Но ничего, мы от руки.

Он предлагал клиенту договор, но фактически взял с него расписку. Юридической силы эта писулька не имела, но лучше что-то, чем ничего. Славе в любом случае предстояло работать на свой страх и риск.

Клиент ушел, Слава еще раз оглядел квартиру. Мебель, конечно, хлам, но кровать в спальне вроде ничего, крепенькая. Пружины из матраса не торчат.

Он вышел из квартиры, спустился во двор. Лада дремала в машине, скрестив на груди руки. Дверцы были заблокированы, поэтому ему пришлось постучать в окно.

Лада услышала его, открыла глаза, заулыбалась.

Слава сел в машину.

— Я думал, ты к экзаменам готовишься.

Лада улыбнулась, кивком показала на заднее сиденье, где лежали учебник и конспект. Она училась на экономическом факультете. Третий курс на излете. Через год с небольшим, если все будет хорошо, у нее появится диплом.

— Пошли? — Лада кивнула на дом.

— Может, сначала в магазин?

Славе нужен был рабочий инструмент, но в первую очередь он подумал о простынях, без которых в постель с любимой девушкой не ляжешь.

Кровать действительно оказалась крепкой. Скрипела сильно, но бурную встряску выдержала, не сломалась. Даже пружины не вылезли.

— Славка, если ты меня бросишь, я не знаю, что со мной будет, — трепетно прижимаясь к нему, громко прошептала Лада.

— Я тебя не брошу. Даже за пятьдесят тысяч долларов.

— Почему за пятьдесят? — Лада непонимающе нахмурила брови.

— Леон мне именно столько предложил, сказал, что ты этого и ждешь.

— Я жду?.. Вот козел!

— Он так просто не отстанет.

— Да уж, прилип как тот банный лист.

— Да, к такой попке трудно не прилипнуть. — Он улыбнулся.

— Ты же отказался?

— А ты как думаешь?

— Достали они меня. Отец на мозги капает.

— Пока тут поживем, потом квартиру снимем. Здесь скоро пыли будет, не продохнуть.

— Я буду тебе помогать.

— Да, мне нужна твоя поддержка. Но моральная. Еще перекусить было бы неплохо.

— Да, конечно.

Лада поднялась с кровати, сунула ноги в туфли и голышом, дефилирующей походкой направилась на кухню, где в допотопном холодильнике лежали продукты, купленные в ближайшем универсаме.

Мебель вынесена, сантехника и кафельная плитка демонтированы, обои содраны. Все это Каретников сделал в одиночку. Всего за два дня. Но демонтаж еще не закончен. Надо снять и выбросить старый, никуда не годный паркет, отодрать подоконники. Нужно спешить, потому что мусорный кузов коммунальники заберут уже завтра.

Слава с охапкой мусора в руках вышел из квартиры на лестничную площадку. Навстречу ему шагал Константин Евгеньевич, отец Лады. Жесткие курчавые волосы, круглое лицо, маленький носик, глазки навыкат. Никакого сходства с дочерью. Как будто Лада родилась не от него.

Сколько помнил Слава, на нем всегда был мятый костюм. Как и сейчас. Стрелки на брюках давно уже разошлись, туфли пыльные. Но при этом он не стеснялся корчить из себя важного господина.

— Работаешь? — с кривой усмешкой спросил Константин Евгеньевич и кивком показал на дверь.

Слава задом втянулся в квартиру, сбросил мусор на пол в прихожей.

Константин Евгеньевич вошел, огляделся. В глубину проходить не стал, но дверь за собой закрыл.

— Это хорошо, что ты сразу за дело взялся. Чувствуешь ответственность.

— Если вы хотите, чтобы я отказался от Лады, то зря.

— Хочу!.. Как ты не можешь понять, что вы не пара?

— Это вы не можете понять, что мы пара.

— Что ты ей можешь дать?

— Вы тоже с ноля начинали.

— Время такое было. Тогда я смог чего-то добиться, а сейчас все уже давно поделено. Тебе кусок пирога не достанется. Если, конечно, ты в мой бизнес не хочешь влезть.

— Не имею такого желания.

— Хорохоришься?.. Ну-ну.

— У нас все будет. Не надо «ну-ну».

— Лада где?

— В институте. Экзамены у нее.

— Скажи ей, чтобы домой ехала.

— Сами скажите.

Лазарев скривил губы, выражая свое недовольство. Он звонил Ладе, просил вернуться, но не смог уговорить. Именно поэтому снизошел до Славы.

— Чай будете? — спросил тот.

Лазарев скривился еще сильней. Дескать, не привык я в такой обстановке чаи гонять. И вообще, пью только из хрусталя и саксонского фарфора, а ем с золота.

— Тогда в машине можете подождать. Мне работать надо.

— Работай. Только без Лады.

— Она учится.

— В таких условиях не учеба, а мученье. Слушай, ты мужик или нет? — вспылил Константин Евгеньевич. — Видишь ведь, что не нужен нам такой зять! Да и Лада хочет быть с тобой только из вредности, назло мне и матери.

— Она со мной потому, что мы любим друг друга.

— Да ей Гулин нравится куда больше, чем ты.

— Так в чем же дело? — Слава нахохлился.

— В тебе! Почему тебя в Чечне?.. — Лазарев осекся, осознал дикость этих вот своих слов. — Извини, — заявил Константин Евгеньевич.

Каретников ничего не сказал, взглядом просил его исчезнуть. Именно так Лазарев и поступил.

Длинные засаленные волосы, желтушные глаза, фиолетовый нос. Не очень хорошо выглядел сторож автостоянки, но это не повод, чтобы презирать его.

Лада поздоровалась с мужчиной, сделала запись в книге учета, пошла дальше, почувствовала на себе взгляд и обернулась. Сторож вышел из своей будки, чтобы полюбоваться ею. Он смотрел на нее весьма похотливо. Она уже привыкла к этому.

Глупо пенять судьбе за свою внешность. Не будь Лада такой красивой, Слава не ушел бы к ней от Ксюши. Она не была бы счастлива.

Но тогда Лада, наверное, смогла бы полюбить Леона. Вышла бы за него замуж, поселилась в роскошном доме на Рублевке и жила бы в свое удовольствие. А со Славой