Читать «Кровь данов»

Атриан, столица провинции Атариан

Олтер

Я проснулся и не сразу смог понять, где нахожусь. Очнулся рывком, мигом вынырнув из глубокого сна без сновидений. Беззаботный солнечный зайчик, запутавшийся в густой тени дерева за окном, метался по стене. Наверное, это он меня и разбудил. Где-то рядом привычно сопел дядька Остах.

Так, где это я?

Слишком многое произошло со мной за последнее время, слишком часто я просыпался в новых местах.

Неожиданное падение со скалы и попадание в другой мир, в тело десятилетнего горца, перечеркнуло прежнюю жизнь. Усмешкой богов – или действием неведомых законов – мое сознание попало в тело мальчика в тот момент, когда он тоже падал со скалы. Наставник Остах, единственный, кому я открылся, утверждал, что таким чудесным образом спаслись мы оба. Иначе я-мы не выжили бы. Спорить с этим сложно: момент попадания почти стерся из памяти. Падение, а потом боль, темнота, горячка и бред, пока два наших сознания сплавлялись в единое целое.

Мой старший брат-близнец, настоящий Олтер, должен был на длительное время покинуть родные горы и отправиться на обучение в Империю, с которой граничила наша горная страна Дорчариан. Это давнее обязательство имело силу закона: наследник правителя отправлялся почетным пленником в пограничную провинцию Атариан. Наследнику предписывалось жить в семье наместника провинции и учиться в престижной школе. Традиция оставалась неизменной сотни лет, пока ее не прервал наш дед, легендарный Эндир Законник. Он отыскал первоначальный договор и выяснил, что единственный сын в правящем роду может остаться дома, с родными. Поэтому наш отец, дан Рокон, был одним-единственным сыном. А двоюродный дедушка, танас Гимтар, остался бездетным и так и не женился. А с нами вышла промашка – родилась двойня: Олтер и Ултер, Правый и Левый. Имена нам дал дед, тот самый Эндир Законник! А Законником его прозвали в Империи, где он отучился в той же школе, в которой теперь и мне предстоит постигать азы наук. Но я забегаю вперед.

После падения я не смог подняться, не мог ходить. Что было тому причиной – повреждение позвоночника или сильный ушиб – никто не знал. Ноги не потеряли чувствительности, я шевелил пальцами, но остальное… Ни поднять ноги, ни согнуть в колене не получалось. И травники дорча ничем не смогли мне помочь. Кроме того, увечный сын правителя бросал тень на самого дана.

Поэтому Гимтар – советник моего отца и его родной дядя – придумал хитрый план. Меня отправили в Империю, рассчитывая на тамошних светил медицины. И чтобы горским старейшинам хворый сын вождя глаза не мозолил. А брата оставили в горах: все равно нас, кроме кормилицы Байни и Остаха, никто не различал. Так Младший стал Старшим, Левый стал Правым, а Ултер стал Олтером.

Потом был прощальный пир на летней вилле, скрипучая арба с большими колесами, нападение гворча на рассвете, постоялые дворы и ночевки в полях… Въезд в Атриан, столицу провинции, и определение меня в Имперский провинциальный госпиталь. Окончательно вспомнив, где я и что здесь делаю, я потянулся изо всех сил, выгнулся на мятых простынях и сладко зевнул. И замер. Не сразу поняв, что меня насторожило, я слегка испугался. Было что-то новое. Боясь ошибиться, я попытался ногой оттолкнуть сбившуюся в ком простыню. Получилось! Комок развернулся и упал на пол. В утреннем свете кружились вспугнутые пылинки. Посмотрев на их хаотичное мельтешение, я медленно спустил ноги с кровати и коснулся пола. Мраморный, с темными прожилками, прохладный пол приятно холодил босые ступни. Держась за стену у изголовья, я осторожно встал с кровати.

Все было хорошо, и ноги послушно держали меня. Все было как прежде, как и должно было быть. Не отпуская стены, я сделал первый шаг. Потом другой, третий. Не веря самому себе, преодолел половину просторной комнаты. Вдруг мышцы левой ноги задрожали, и нога словно подломилась.

Я успел представить, как падаю лицом вперед на этот замечательный гладкий мраморный пол, но меня удержали, крепко ухватив под мышками.

– Не бойся, – произнес знакомый голос. – Все хорошо, Оли. Я здесь, парень. Я держу тебя.

Я почувствовал, как Остах приподнимает меня, собираясь отнести назад.

– Подожди, Остах. Я сам. Просто мышцы ослабли и разучились работать. Надо им немного помочь. Просто придержи.

– Держу, парень. Всегда.

Я развернулся, чувствуя на плечах надежные руки наставника, и прошагал расстояние обратно до кровати, рухнув на нее. Ноги ходили ходуном, но я улыбался.

– Отец Глубин, Всеблагой, Защита в Ночи, возношу тебе славу. Пусть светит маяк, пусть мели исчезнут, пусть рифы по борту… – услышал я тихую скороговорку дядьки.

– Остах, – я перевернулся на спину и обратился к наставнику, – я же по земле хожу, не по морю. Ну при чем тут Отец Глубин?

– А ты пошути, пошути, – перестав шептать, ласково попросил наставник. – Ходить начал? Вот и выпорю – задница уже не так нужна, – сидеть-то незачем. А спать и на животе можно.

«Блефуешь, – подумал я. – Никогда нас с братом не порол, только подзатыльниками ограничивался».

– Прости, дядька Остах, – на всякий случай повинился я. – Не подумал.

– А ты подумай, подумай. Над чужими богами смеяться – какому мальчишке такое в голову придет? Без головы же можно остаться.

Прекратив наш тихий разговор, Остах резко обернулся. У входа, в дверном проеме, стояли Йолташ и Барат, раскрасневшиеся и радостные.

– Ты снова ходишь, Оли! – восторженно крикнул Барат. – Я же говорил! – ткнул он брата под ребра.

Йолташ молча стукнул брата в ответ.

«Хорошая у нас все-таки компания», – подумал я, разглядывая неподдельно счастливые лица своих охранников. Под кроватью заскреблись, и на белый свет показался Кайхур, сонно щурясь. Слегка завывая, он широко зевнул, показав розовую пасть с рядом острых маленьких зубов. Глядя на него, братья рассмеялись.

– Вы что ввалились? – рявкнул на них дядька, отбросив сантименты. – Службу забыли?

Поддерживая его негодование, Кайхур сипло тявкнул, злобно поднимая шерсть на загривке.

– Там этот пришел… – смущенно ответил Йолташ, – колдун.

– Черный целитель, – поддакнул Барат, понизив голос. – Пусть заходит?

Я сел на край кровати, разгладив складки вокруг. Остах махнул рукой, то ли прогоняя своих учеников, то ли призывая скорее привести лекаря. Братья не растерялись, и вскоре на их месте показалась огромная фигура Туммы. Войдя, он безошибочно повернул голову в мою сторону и подошел к пустующему со вчерашнего вечера столу, на котором мял мне спину. Сегодня его повязка, что скрывала слепые глаза, была ярко-алой.

– Доброе утро, маленький господин, – густым низким голосом произнес он, слегка прихлопнув ладонью по столу. Потом повел плечами, принюхался и подошел вплотную ко мне. Остах сердито засопел, но промолчал. Братья, опять замаячившие на входе, старались казаться незаметными, чтобы учитель их не выгнал, и во все глаза наблюдали за происходящим. А умный Кайхур сел у ног Остаха, чтобы не мешать, и внимательно разглядывал всех.

Тумма, нимало не смущаясь, подогнул колени и сел прямо на пол передо мной. Взяв мою левую ногу, он поставил ступню себе на переднюю часть бедра и слегка пробежался пальцами по моей гудящей от