Читать «От полуночи до часа кошмаров»

Этот злополучный день начался паршиво и неуклонно становился все хуже, в конце концов, я был уже совершенно уверен, что кончится он по-настоящему плохо. Моя уверенность достигла своего апогея еще до того, как на моих глазах снесло череп тому типу, что стоял на противоположном конце зала, и до того, как я чуть было не попал под старую, пятисотлетнюю крепостную решетку. Правда, с этого момента уже начиналась та история, в которой я едва ли мог что-то изменить, но вот до этого…

За то, что было до этого, я конечно же несу ответственность, как ни крути. Любой другой на моем месте не мог бы ничего поделать, если бы он вот так просто, не ведая ничего худого, вошел бы в зал и в это самое время у него на глазах разлетелся вдребезги череп, словно это не череп вовсе, а тыква с хеллоуина, которую соседские ребятишки накануне начинили не свечками, как обычно, а петардой или даже бомбой. Или, может быть, я ошибаюсь?

В остальном конечно же я сам виноват. Я снова повел себя как полный идиот. Не поймите меня неправильно, я вообще-то не идиот, я такой же, как большинство окружающих меня людей, не хуже и не лучше. Но выпадают дни, когда я веду себя совершенно по-идиотски, и этот день был одним из таких.

Все началось с того, что не прозвонил будильник, то есть не будильник, а, будь он трижды неладен, телефон в гостиничном номере, который стоял на ночном столике. Это был один из тех новомодных агрегатов, которые делают абсолютно все, разве что только кофе не варят. Это чудо техники можно было запрограммировать как будильник, если, конечно, повезет.

Вероятно, это был не мой день. Я попытался припомнить, не оставил ли я вечером поручение администратору разбудить меня в семь, мой самолет вылетал в девять, у меня было бы достаточно времени, чтобы принять душ, спокойно позавтракать и вовремя сесть в такси, чтобы отправиться в аэропорт. Но и этого я не сделал, как оказалось.

Проснувшись, я немедленно ощутил, что моя голова раскалывается от боли, а во рту такой привкус, как будто полночи я гнался за кем-то. Хуже всего то, что разбудил меня вовсе не будильник, не телефон и даже не горничная, а вспышка натянутого смеха из телевизора. На экране шла второсортная комедия. Вчера вечером я так и не выключил телевизор, а в отеле, видимо, не было встроенных выключателей, которые срабатывают, если какое-то время не нажимается кнопка телевизионного пульта. Сквозь сон я сначала услышал натянутый смех и голоса, еще в полусне слегка приоткрыл один глаз — цифры на табло будильника заставили меня окончательно проснуться. Я вскочил, ощутив всплеск адреналина.

Двадцать минут девятого.

Я проспал!

Черт подери, это был, быть может, самый главный день за последние десять лет моей жизни — и я проспал!

Я вскочил так быстро, что немедленно ощутил биение пульса во всем теле, вплоть до кончиков пальцев, мгновенно выставил руку, чтобы схватиться за стенку, так помутилось в глазах, сделал один шаг и остановился, пережидая, когда перед глазами перестанут плясать черные точки. Пульс слегка успокоился. Еще плохо различая изображений, я поплелся в ванную, набрал в горсть холодной воды, брызнул ею в лицо и, спотыкаясь, вернулся в комнату. Сейчас уже не поручусь, что я не отхлестал себя по лицу, чтобы окончательно проснуться.

Проспал! Господи, и именно сегодня!

С трудом сдерживая приступ паники, я оглянулся «округ, ища костюм, битых пять минут тупо мигал, ничего не понимая, пока, наконец, не сообразил, что прошлым вечером я даже не дал себе труда раздеться. Проклятье, как же я так вчера напился! Морща лоб от напряжения, я попытался вспомнить, сколько выпил, припомнил две кружки пива, максимум три, выпитые в баре отеля. Этого явно было недостаточно, чтобы так отрубиться, при нормальных обстоятельствах я бы и не почувствовал никакого опьянении от такого количества алкоголя.

Это наверняка последствия перелета, будь он неладен. Еще бы, трехчасовой полет из Лос-Анджелеса в Чикаго, потом трехчасовое ожидание рейса и потом еще десять часов полета в экономклассе, в тесном кресле, подлокотники которого поджимали с обеих сторон, а колени упирались в кресло переднего ряда. А все потому, что я решил сэкономить и в последний момент обменял билет в салон первого класса на туристический, чтобы присвоить себе разницу. Не думал, что выйдет так паршиво.

Кажется, я уже говорил, что иногда веду себя как полный идиот?

Я взглянул на часы и ощутил новый прилив ужаса. Стрелки часов порядочно продвинулись по циферблату с тех пор, как я выпрыгнул из постели и поплелся в ванную. С жуткой поспешностью, делая массу ненужных движений, я собрал все свои пожитки, затолкал их в чемодан, который был моим единственным багажом в этом путешествии, и бросился прочь из номера. При этом я чуть не столкнулся с горничной, которая толкала перед собой тележку, полную постельного белья и бутылочек с моющими средствами. Девушка взглянула на меня вытаращенными глазами, словно увидела перед собой привидение.

Конечно, я выглядел так, будто бы только что выбрался из мусорного бака: не умыт, не брит, с всклокоченными волосами и в костюме, который выглядел так, будто я в нем спал. Но кому это, собственно, мешает? Вряд ли когда-нибудь мне придется вернуться в этот отель, а персонал отеля еще и не такое видел, быть может. Какое им до всего до этого дело?

Лифт опускался еле-еле, как будто кто-то придерживал тросы, на которых он подвешен. Внизу я кинулся вон из лифта, миновал медленно отворившуюся автоматическую дверь, пересек облицованный мрамором холл отеля и под неодобрительным взглядом наряженного в ливрею пингвина у выхода молча перекинул сумку через левое плечо — и в результате застрял в проеме вращающейся двери.

Высвобождаясь из плена, я уже не смотрел в его сторону, но мне казалось, я слышал, как на его невозмутимом лбу возникла вертикальная складка. Вероятно, в этот момент, видя очевидную поспешность, с которой гость покидает отель, он задумался, оплачен ли счет, но меня это не волновало. Это была забота этой загадочной конторы «Флеминг и сын». Уже почти бегом я подскочил к первому попавшемуся такси, закинул чемодан на заднее сиденье и так нервно и беспокойно усаживался на переднем сиденье, что чуть не прищемил себе голову дверью.

Расторопный водитель поспешил завести мотор еще до того, как я захлопнул дверь за собой и начал приходить в себя. Видя мою спешку и рассчитывая в связи с этим на щедрые чаевые, он ловко