Читать «Восход. Солнцев. Книга I»

— Казните мерзавца! — кричал незнакомый женский голос.

Перед глазами плыло. Голова раскалывалась. «Неужели артефакт Дисшара сработал?» — спросил я сам себя. В горле пересохло, пытался проглатить слюну, но живительная влага во рту отсутствовала. Попробовал пошевелиться — мое тело сковано, а голову кто-то прижимал.

Напрягся и перевернулся, увидел над собой мужика, держащего топор. На остром лезвии я заметил отражение незнакомого тела. Голова не соображала. Похожее ощущение было, когда в меня попал магический снаряд из пушки. Думал, лишусь жизни.

— Отрубите голову! — никак не затихал назойливый высокий голос какой-то бабы. Повернулся, чтобы понять, откуда орут.

Черноволосая женщина лет тридцати пяти, в темно-синем платье указывала в мою сторону и продолжала кричать.

Первое, что пришло в голову: «Мерзкая баба». Глаза холодные, как лед, взгляд острый и пронзительный, словно игла, готовая ужалить в любой момент.

Когда она заметила, что я смотрю на нее, торжествующе улыбнулась. Так, будто я ей испортил всю жизнь, и сейчас она избавится от назойливой мошки. Хоть эта женщина и была симпатичной, с ней бы я не стал спать. Таких властолюбивых сук я навидался, от них только одни проблемы.

«Моя мачеха во всей красе, — сказал голос в голове. — Маркова Эльвира Федоровна».

Что? Кто это говорит? Меня натянуло, как струну. Разряды тока прошлись по всему телу. Мерзкая бабенка продолжала вопить о казни.

Моей казни? Они идиоты? Я могу убить их одним словом. Через боль повернул голову и увидел еще людей.

Рядом с этой Эльвирой сидел мужик, глава рода Марковых. Походу, он тут главный. Мои мысли перемешивались, и знания приходили откуда-то извне. Давно так хреново не было. «Казнить меня?» — эта мысль вызвала бурю эмоции, вся моя жизнь пролетела перед глазами, каждая попытка меня сломать или убить. Сквозь боль я оскалился.

Прозвучал мой голос бога:

— Освободи!

Повернул голову и увидел главу рода на коленях, у него из носа шла кровь. Именно так действует мое умение, вот только крайне странно, что он сопротивляется. Последний раз такое видел, когда уровень был всего лишь на «Управлении мыслями».

Что-то внутри меня заставило дать всем приказ умереть. После голоса бога все мое тело скрутило еще сильнее. Меня начало тошнить, каждая клетка пульсировала. Магические каналы растянулись и были готовы вот-вот порваться.

Мое умение позволяло управлять целой планетой. Я мог приказывать тысячам, создавать и развеивать любую магию. Дар, способный материализовать вещи и явления. И сейчас мне одному из десяти посланцев угрожают казнью они?

На объединенных планетах Ксеркса я являлся одним из десяти посланников, но так было не всегда. Когда-то я был рабом, которого в детстве забрали от родителей для работы на магических рудниках. Там, в глубине и полной темноте, я обнаружил свой голос, который развивал десятилетиями.

Для всех моя способность никак не проявлялось, будто просто открывал рот. В реальности магия проникала повсюду. Мои приказы становились мыслями и желаниями людей. Все, что я хотел, приобретало форму или исчезало навсегда. Когда я захватывал власть и голос бога еще не набрал полную силу, стер гору, которая мешала продвижению моей армии.

Из воспоминаний вырвал глас в голове:

«Я молился всем богам, чтобы мне дали шанс. И я его получил».

Что происходит? Кто со мной говорит? Голова пульсировала, каждый удар приносил адскую боль. Меня отравили? Почему я не могу управлять голосом бога? Повернул голову на людей в этом помещении.

Когда Эльвира заметила, что ее муж упал на колени, заверещала еще сильнее.

— Приказываю убить! Бесполезный мусор должен сдохнуть! — она бесилась от беспомощности. Глава рода на коленях, а ей срочно нужно решить проблему со мной. Вот только палач никогда не выполнит указ бабы, когда это касается рода, пусть она хоть десять раз будет женой главы.

— Заткнись, тварь! На колени! — последнее, что я смог сказать голосом бога.

Эта дура закрыла свой рот и упала, из ее носа тоже пошла кровь. Мое сознание путалось, и я отключился. В темноте заметил свет. Это была душа.

— Отомсти! За меня! За мать! — из последних сил требовала душа. — Верни роду Солнцевых былое могущество. Уничтожь тварей Марковых! Поглоти, захвати! Что угодно, пусть они исчезнут навсегда! — молил сгусток энергии.

Не было никаких физических ощущений, просто покой и свобода. Слова души повторялось, как мантра, снова и снова, будто назойливая муха.

— Кто ты? Как смеешь говорить мне, что делать? — разозлился я.

— Я Борис Иванович Солнцев-Марков. Сейчас ты в моем теле и должен поступить, как я хочу! — кричала душа.

— Что? — сама возможность этого абсурда вывела из себя. — Я, второй посланник, в теле какого-то юнца, который смеет мне еще приказывать⁈ Ты хочешь исчезнуть навсегда и не уйти на перерождение?

— У нас мало времени. Поклянись, или мы оба сдохнем. Навсегда, — выдохнула душа. — Больше нет сил. Соглашайся, или мы исчезнем оба!

Только я захотел отказать, как почувствовал, что сознание меркнет — тьма поглощала меня. Неужели меня убили? Тварь Дисшар умудрился выполнить приказ? Умирать? Никогда! Я отродясь не сдавался, как бы ни пытались сломать. И я не сдохну!

— Я клянусь! — крикнул из последних сил.

Меня словно вывернули наизнанку. Открыл глаза и понял, что просто не могу дышать. Пытался проглотить — в горле стоял ком. Ощутил, как мое сознание начинает сливаться с чужим. Видел его воспоминания, как будто это были мои собственные.

Меня ослепило. Картинки, соединившиеся в один фильм, перематывались перед глазами на огромной скорости. Я видел, как паренек рос, какие были его радости и страхи. Ощущал его эмоции, словно они были моими. Видел его друзей, его семью, будто они были частью меня.

* * *

Воспоминания Бориса о матери

— Сынок, я так горжусь тобой! — говорила мама, Елена Маркова-Солнцева. — Ты достиг уровня подмастерья в четырнадцать лет, что говорит о твоем потенциале.

Смотрел на эту добрую и красивую женщину, она обнимала, и я чувствовал, как быстро бьется ее сердце. Если у меня будет жена, то только такая. Она по-настоящему любит и переживает. Никогда ничего не требовала от меня, всегда поддерживала. А еще давала сладости втайне от отца.

Ее улыбка, которой она встречала меня, заставляла волноваться и переживать. Такая искренняя, будто улыбалась самим сердцем.

* * *

Воспоминания Бориса, когда отец выбрал его наследником

— Ты единственный мой сын, который так быстро развивается в магии. К совершеннолетию должен достичь уровня ученика, — говорил Иван Марков Борису, когда тот положил руку на артефакт, определяющий его ранг.

Отец всегда был безэмоциональным, с холодным взглядом. Его интересовал только род и собственная сила. Как только у него появились дети, единственное, о чем он думал — это их мощь, как они помогут в развитии рода Марковых.

Отец никогда не обнимал меня, не разговаривал просто так. Даже когда меня попытались отравить, он зашел в мою комнату и спросил у лекаря:

— Он выживет? Яд повлияет на его развитие?

А когда услышал, что все будет в порядке, просто кивнул и вышел.

У него было восемь жен и восемь наследников разного возраста, дочерей еще больше. И мало того, что я был самым старшим из них, при этом лучшим в магии.

В тот день артефакт показал, что у меня две магии. Я унаследовал мощнейшие энергии: от отца — звук и от матери — свет. Это большая редкость, когда в одном человеке сразу два вида и таких сильных.

После оглашения результатов нашим проверяющим отец на весь зал назвал меня своим преемником. Мать была вне себя от радости. Недовольна только последняя жена моего отца — Эльвира Федоровна. Она очень надеялась, что именно ее сын станет наследником.

* * *

Воспоминания Бориса о смерти матери

Хрупкая и беспомощная, моя мать лежала в гробу. Неестественно болезненная белая кожа, и ее улыбка, способная растворить любое сердце. Даже моего отца. Он не мог с ней спорить или приказывать. Как говорила моя мама, искренность и доброта — это самая сильная магия.

Я верил ей до этого дня, пока не увидел в гробу. Мою мать не спасли ни ее улыбка из глубин самого сердца, ни доброта. Она мертва, ее больше нет.

Я старался не плакать в тот день.

Отец даже не подошел к моей матери. Многие в нашем роду любили Елену Солнцеву, только ее это не спасло. Смотрел, как в землю закапывали гроб. Больше не будет любящих объятий. Она не будет взъерошивать мне волосы после