Читать «Дежавю»

Город лениво утопал в благоухании цветущих акаций. Ненавязчивый, лёгкий аромат моей тоски по месту, которое я называю домом. Три безумных года, прошедших вдали от этого небольшого и сонного края, стирались с каждым моим новым вдохом. Здесь ничего не изменилось, всё те же узкие, утопающие в зелени улочки. Всё та же извилистая, своевольная река Днестр — место, куда я вернулась, чтобы оплакать свою первую любовь.

На набережной этим будним вечером непривычно пусто. Возможно, виною тому поднявшийся ветер. Он порывисто дрожал в раскидистых кронах, разлетаясь гнетущим шелестом по округе. Поёжившись, я стала спускаться по полуразрушенным ступенькам к берегу реки. Удивительно, почему я раньше не обращала внимания на разбросанный повсюду мусор? Раньше… Горькая улыбка скривила мои губы. Тогда всё было иначе! Разве могла соперничать местная разруха с детской беззаботностью? Вот только детство, увы, осталось там, в моём потрёпанном блокноте. Оттуда оно застенчиво усмехается, старательно выведенными губами Кирилла. Моего Кирилла…

Резкий плеск воды прервал мои размышления. Туман рваными клочьями тянулся от реки и мрачным саваном ложился на землю. Из-за него, мне было сложно разглядеть, что же спугнуло взметнувшуюся стайку диких уток. Опять наступила тишина. Темнело. Расплывчатые тени скользили в пропитанной сыростью белесой дымке, ускоряя мой, и без того лихорадочный, пульс. Неприятно запахло прелой землёй и тиной. Некоторое время я напряжённо моргала, всматриваясь в сторону качающейся ивы. От сгорбленного ствола отделилась неясная фигура. Она двигалась в мою сторону рваной, механической походкой. Неторопливые движения сопровождались неприятным хлюпаньем. Будто от шагов по залитым водой плитам.

Шлёп… Шлёп…

Силуэт неожиданно замер, словно почувствовав чужое присутствие. Я вздрогнула и медленно попятилась назад. Левая нога скользнула по влажной от росы траве, и, потеряв равновесие, я упала плашмя. Ужас мигом сковал моё тело, а за одно и лишил способности кричать. Бывало, я раньше задавалась вопросом: «Почему люди в фильмах, когда на них на всей скорости несется поезд или ещё что-то в этом роде, не убегают, а застывают на месте?», теперь мне известен ответ — их парализует собственный страх. Несмотря на явную хромоту незнакомца, расстояние между нами стало стремительно сокращаться. Теперь он был всего в паре шагов от меня. Высокий, одетый в бесформенную толстовку парень, с низко опущенным на лицо капюшоном. Слегка наклонив голову, он исподлобья разглядывал свою добычу.

В голове панически забилась единственная здравая, на тот момент, мысль — развернуться поскорее и бежать! Вот только ноги от страха точно в землю вросли. Со стороны неизвестного послышалось нечто отдаленно похожее на смех. Приглушённый и клокочущий, будто изо рта сейчас польётся вода.

— А я уже совсем заждался. Я столько ждал… — он медленно поднимал голову — На-а-астенька. Девочка моя…

— Ты?! Но как?! — мой голос вмиг осип от ужаса, мозг упорно отказывался верить в реальность увиденного. — Это какое-то безумие! Этого просто не может быть! Не может…

С тупой болью в сердце, я уставилась на юношу. На эти, такие родные черты лица. Прямой нос, серые, как небо перед грозой глаза, небольшой тонкий шрам на верхней губе, ставший началом нашей детской дружбы. Вот только улыбка теперь стала иной, она превратилась в оскал. Злобный и жестокий. С тоненькой струйкой воды, что непрерывно стекала с уголка рта. Сердце пропустило удар.

— Беги, На-а-астенька…

Опять этот лающий смех! Он, наверное, и послужил толчком, вырвав меня из ступора, ибо в следующую секунду я уже неслась вверх по ступенькам. Перед глазами всё начало расплываться от выступивших слёз. В голове болью пульсировала лишь одна мысль — что он такое?! Кирилл, мой солнечный мальчик! Только не он! Он ведь остался там, в моём прошлом. В память о нем сохранились лишь старые наброски, да табличка с именем на скромном надгробии.

Я бежала без оглядки, даже не останавливаясь, чтобы перевести дыхание. Сейчас, как никогда, пригодились годы утренних пробежек. Меня подгоняло предчувствие неотвратимой расправы и звук тяжёлых шагов за спиной. Наконец, вдали замаячили очертания бабушкиного дома.

Быстрый взгляд через плечо так и не прояснил, насколько я оторвалась от своего преследователя. Поэтому, резко распахнув ворота и буквально подлетев к входу в дом, начала неистово колотить в тяжелую, стальную дверь. Дрожащими пальцами вдавливала кнопку дверного звонка. Ничего. Тишина.

Учащённо дыша, стёрла со лба холодный пот.

— Ну же, впусти меня!

А в ответ ни звука. Память услужливо подсказала, что бабушка собиралась проведать свою приболевшую коллегу, Владимировну. Чёрт!

Шлёп…

Шлёп… — неумолимо разносило эхо.

Тихонько взвыв от накатившей паники, за пластиковыми поддонами с цветами, я непослушной рукой нашарила ключи. Прокрутила их в замочной скважине. Уже в прихожей, прижавшись спиной к входной двери, мне наконец-то удалось отдышаться. Ремешок от левой босоножки оторвался и теперь бесполезной змейкой путался в ногах. Скинула обувь. Следом стянула резинку, что держала мои густые, темно-русые волосы. В ушах эхом отдавалось громкое, беспорядочное сердцебиение.

А потом пространство заполнил тихий, глумливый голос:

— Раз, два, три, четыре, пять!

Я опять

Иду искать!

Волосы на моём затылке встали дыбом. Он добрался до меня! Он стоит прямо у двери! Хотя является ли это существо Кириллом? Много ли осталось в нём от некогда доброжелательного и улыбчивого парня?

Из соседней комнаты раздался звон бьющегося стекла. Окно! Оно оставалось открытым. Я стрелой вбежала в гостиную. В оконном проёме, на фоне полыхающего закатным пламенем горизонта, сиротливо колыхалась прозрачная тюль. Преследователь, скорее всего, уже внутри, а значит надо выбираться отсюда! Кинулась к окну и вскрикнула от внезапной, острой боли. Весь пол был усыпан поблескивающими осколками стекла.

— Тебе стра-а-ашшно… — глухой шёпот раздался совсем рядом. От ближнего угла неспешно отделилась тень, оставляя за собой небольшие лужицы на ламинате. Она, пошатываясь, надвигалась на меня. Грозно и неотвратимо. В этот момент, ведомое инстинктами, моё тело дёрнулось в сторону широкой лестницы на второй этаж. От охватившего слепого ужаса, мозг начал хуже соображать. Главное выбраться из этой комнаты. Выбраться любой ценой!

— На-а-астенька… Моя… — Крепкие, ледяные руки обхватили меня. Сколько бессонных ночей я тосковала по ним! А теперь лишь судорожно молочу кулаками по груди того, кто раньше был смыслом моей жизни.

— Господи, За что?! — собственный громкий крик стал неожиданностью даже для меня.

Я визжала до хрипа, пока не кончились силы. А затем просто тихонько заскулила, уткнувшись лицом в мокрую, серую толстовку Кирилла. Мои слезы смешивались с затхлой водой, которая стекала с длинных до подбородка, светлых прядей парня. Какими мягкими они были когда-то…

Мы так и стояли, оба босые, в зловонной луже смешанной с моей кровью.

— Поцелуй меня, родна-а-ая, — его голос сочился приторной нежностью, — я так долго этого ждал…

Я посмотрела на Кирилла снизу вверх. Бархатный тон его голоса никак не вязался с торжествующей, насмешливой ухмылкой. А