Мистивир занял своё место, положил обе ладони на интерфейс-панель, подключаясь к усилителю искажений. Тут же мостик перестал для него существовать. В гиперпространстве способности Мастеров искажений начинали работать весьма причудливым способом, стоило сознанию покинуть защищённую бронёй корабля трёхмерность, как оно расплескалось в пространстве. Мистивир сознавал, что существует корабль и его человеческое тело. Но одновременно он был в десяти, а может, и в сотне мест. Та его часть, которая чувствовала, знала и мыслила, раздробилась, рассыпалась тончайшей субстанцией по Вселенной, грозной и необъятной. Со всех сторон потекли эманации разумов. В нормальном континууме Мастер, если захочет, сможет ощущать эмоции, но лишь у тех, кто находится не дальше пары десятков метров. В гипере Мистивира затопило бурным горным потоком посторонних чувств. Отчётливо были видны два багровых пятна ярости условно «правее и выше»: там ждала своей минуты пара воронов, которые вместе с начальником поведут в атаку первую волну роботов-камикадзе. И сразу же их потеснил набор чётких мыслей-изображений, который бледно-зелёный поток жгучей зависти принёс со стороны флагмана дивизии.
Несколько мгновений Мистивир внимательно разглядывал картинки из повседневной корабельной жизни. На каждой в центре — подозрительно знакомое лицо. Вытянутый овал с острым подбородком, колкий взгляд карих глаз, нос горбинкой… да это же он сам! Только в пойманных видениях Мистивир выглядел слишком уж зло, будто готовая вцепиться в добычу хищная птица. Значит, Мистивира сейчас занесло в мысли недавно присланного пополнения. Сразу после училища парни поголовно бредили подвигами и наградами. И были очень недовольны, когда совсем неожиданно для рядового и младшего состава генерал поменял план операции, первыми отправил в бой старшего ворона и двух его заместителей, у которых и так медалей слишком много.
Мистивир беззвучно расхохотался. Неожиданное веселье помогло собраться. По капле ворон торопливо свёл в единое целое разум из окружающего мира и вновь обрёл способность мыслить связано и последовательно. Медленно и осторожно, словно полз по поверхности скалы, он зацепился волей и желанием за песчинку робота-разведчика, подхватил судёнышко и спихнул его в клубящийся чёрным туманом провал мрака. Выход в обычное пространство. И одновременно по внутренней связи, как сотни лет и тысячи раз до этого, прозвучал сигнал командующего к атаке:
— Экипажам — к бою.
И тут же полетело от корабля к кораблю:
— Во Вселенной много народов. Мы — люди. Где мы — там победа!
* * *Сражение по всей системе длилось больше пяти часов, оборона второго гипер-канала отчаянно пыталась сопротивляться. Но это уже была агония. Получив абсолютное господство в космосе, Легион с ювелирной точностью подавил на планете и на астероидах все зенитные системы, сжёг прямо в ангарах любые корабли, способные уйти в гиперпространство. Всё, что оставалось членам Картеля — продать жизни как можно дороже. Ибо смертный приговор без права обжалования был вынесен каждому наркоторговцу ещё до начала штурма. Отсидеться тоже не выйдет, планету и каждый камушек просветят и перетряхнут так, что не укроется даже таракан.
Была бы его воля, в этот раз Мистивир остался на орбите, а вниз — проверять планету — отправил кого-то из молодого пополнения. Пусть и в самом деле набираются опыта, как советовали в Адмиралтействе. Но, оценивая оборонительные возможности системы, разведка ошиблась на порядок. Будь на месте Легиона обычные подразделения Космогвардии, их бы стёрли в порошок. В простую некомпетентность Службы безопасности верилось с трудом. А вот в астрономические суммы взяток — легко. Но тогда планета скрывала нечто большее, чем просто завод по производству наркотиков, пусть даже самых дорогих. Поэтому сканирование звезды и её окрестностей на предмет тайников вели намного тщательнее, чем обычно.
На планету ещё только начал высаживаться десант, а на столы генерала и старшего ворона уже лёг предварительный рапорт. В системе нашли хроно-аномалию, одну из оставшихся после древних шангри. Причём временная каверна была в активном состоянии, а выбросы хронопотоков замаскированы от случайных наблюдателей с транзитных кораблей. Потому-то и защищались «всего-то мафиози» так отчаянно, потому-то и оказалась укреплена база наркокартеля слишком хорошо. Почти наверняка здесь занимались запрещёнными темпоральными исследованиями. И самое надёжное, если старший ворон проверит на базе каждый закоулок самолично.
Челнок плавно нырнул в атмосферу. После удара колёс о плиты космодрома почти сразу остановился — пилот был специалистом своего дела, а взлётную полосу не бомбили. Мистивир решил дожидаться сопровождающего не в салоне, а снаружи. По инструкции снимать шлем во время десанта на планету запрещалось, но сегодня ворон на инструкцию наплевал. Бой завершён. Яды и обычные пули Мастеру искажений не страшны, как и одиночные бойцы противника. Зато воздух пах гарью, и аромат был прекрасен, воздух хоть чем-то пах. На взгляд Мистивира это сейчас и было единственным положительным моментом. На кораблях и станциях атмосфера отфильтрована до полной стерильности и смешана в идеальных пропорциях, после нескольких лет службы и постоянного вдыхания этой смеси любой запах несёт блаженство.
Под ногами звонко похрустывала смесь песка, запёкшегося шлака и пепла непонятного происхождения. Окружающий пейзаж полностью соответствовал запаху и этим тоже несказанно радовал глаз. Похожие на застывшие причудливые наплывы вулканической лавы, развороченные до полной неузнаваемости и неопределимости изначальной конструкции здания курились серыми и чёрными дымками. Вокруг — разного цвета лужицы застывшего металла, в которых с трудом, но угадывались остатки орудийных турелей. На фоне царящего разгрома пепельно-серые бронескафандры космодесанта выглядели нереально, словно призраки на кладбище. И это Мистивира устраивало: если камуфляж отключен, серьёзной опасности больше не существовало.
Стоило отойти от челнока на пару десятков метров, как ворона встретил назначенный командиром десанта сопровождающий. Интерфейс скафандра немедленно сообщил: «Йозеф Ольшанский, чин младшего центуриона, заместитель центуриона восьмой центурии первого батальона». Рядом со штурмовиком Мистивир на миг почувствовал себя хлипким подростком. Хотя скафандр-доспех и оборудован усилителями мускулатуры, солдат обязан сохранять боеспособность даже с отключившейся системой. Ниже два десять в десант не брали, да и в остальном комплекция соответствовала. Легионер отдал честь:
— Господин старший ворон. Сопротивление на поверхности и подземных уровнях подавлено. Желаете начать осмотр?
— Да. Немедленно. Лабораторию нашли?
— Пока нет.
Легионер развернулся и двинулся вперёд широким шагом. Мистивир ощутил, как вокруг Ольшанского побежала волна равнодушного холода. Противника нет, базы тоже скоро не станет. Операция закончена. Ворон, наоборот, шёл через останки цитадели, с искренним удовольствием разглядывая окружающее. Для Мастеров искажений эмоции — это основа, энергия, из которой они творят вокруг себя изменения мира.
Вот грязно-серое, словно закопчённое, небо со свинцовыми облаками. Ревущий ветер приятно охлаждал кожу. Вот — группа зданий, не оплавленных, а просто разбитых. Видимо, какие-то технические, а не оборонительные строения. Рядом лежали аккуратно сложенные трупы. Людей?