Читать «Триумф амазонок»

«Всему своё время, и время всякой

вещи под небом: время рождаться,

и время умирать; время насаждать,

и время вырывать посаженное…

время войне, и время миру»

Еккл 3: 1-8

IX век до нашей эры. Остров в Эгейском море.

Ровный шум водопада манил восьмилетнюю осторожную Ию подыскать укромное местечко для отдыха среди выжженной солнцем травы и больших обточенных водой камней, которые могли бы послужить хорошим укрытием. Девочка приблизилась к намертво застывшему на краю невысокого обрыва валуну, опустилась на колени и прислонилась телом к его тёплой шершавой поверхности. Капли, вырывавшиеся из общего бурного потока, орошали волосы, руки, ложились на лицо бусинками прохлады.

Солнечные лучики нежно гладили загорелые ноги, запах свежести, чистоты проникал в лёгкие, наполняя бодростью приуставшее тело Ии. Краем глаза девочка отметила положение устремившегося к горизонту солнца: «Нужно успеть вернуться до заката, сгоняю к ореховому дереву и домой».

Ия любила бродить в одиночестве вдоль бурной речки, взбираясь на каменистые холмы, укрываясь от полуденного зноя под развесистой кроной дуба, орехового дерева или лавра. Природа лелеяла бесстрашную девочку, угощая Ию в пути сладкими сливами, инжиром, виноградом, миндалём, грецкими орехами, мёдом, чистой наполняющей силой водой. Могучие деревья-воины защищали от палящего солнца и дождя.

Ия вспомнила, как однажды, отдыхая под дубом, она пыталась смастерить из жёлудя маленького человечка, добавив палочки-ручки и палочки-ножки. Внезапно необычное шуршание побудило резко повернуться в сторону. В нескольких метрах от неё показалась клыкастая голова дикого кабана. Животное уверенно приближалось, желая защитить свой корм, территорию. Наклонённая вниз, готовая к атаке вытянутая морда с безжалостными маленькими, круглыми, налитыми кровью глазами не оставляла надежды на мирный исход. Ия всем телом вжалась в шершаво-ребристую кору дуба, волна напряжения и страха разлилась по туловищу, захватив руки, ноги, сознание.

Дикий кабан рывком бросился на девочку. Ия в ужасе зажмурилась. Ещё мгновение – и … Вдруг сквозь сомкнутые веки ребенок ощутил яркую вспышку, тело овеяла тёплая волна ветра, Ия почувствовала присутствие невидимой силы. Девочка осторожно приоткрыла глаза.

Величественная фигура богини – покровительницы племени, в котором жила Ия, преграждала путь разъярённому животному. Остановленный железным щитом, дикий кабан растерянно уткнулся в непреодолимое препятствие, намереваясь повторить попытку атаки. Сверкающий взор богини заставил животное отступить и в страхе обратиться в бегство.

– Артемида – царица леса! – догадалась Ия, удивлённо взирая на сияющий лик богини.

Высокий крепкий стан Артемиды в белоснежной тунике, перевязанной золотым поясом, гармонировал с аккуратно уложенными и закреплёнными вверху тёмными кудрями. Выразительные, совершенные и в то же время нежные черты лица, мягкий взгляд карих глаз пробуждали восхищение и доверие. За спиной у богини располагался лук и колчан со стрелами.

Артемида повернулась к дрожащей девочке, поднесла руку к её голове и мягко провела ладонью по распущенным, ниспадающим ниже пояса, чёрным волосам. Поток умиротворяющей энергии коснулся сердца Ии, страх постепенно исчезал, вместо него появилось ощущение любви и заботы. Девочка без опасения взглянула на богиню.

– Ия, – ласковый голос Артемиды, как ровный шум водопада, проникал в глубину души, – Ия, дитя моё, не бойся! Никто из животных без моего ведома не причинит тебе зла. Ты всегда можешь позвать меня на помощь. Я услышу тебя, где бы ты ни находилась – твои слова или мысли в твоём сердце. Девочка моя, взгляни на речку, как торопливо движется вода…

Ия обернулась в сторону бурного потока. Артемида провела рукой в воздухе, повторяя путь стремительного течения.

– Так же быстротечна и жизнь людей… А потом… большинство отправляются в подземное царство Аида и лишь некоторые – в прекрасные небесные обители Зевса. Ия, посмотри на берег…

Артемида плавным движением указала на речную гальку, рассыпанную вдоль извилистого берега:

– Твои ноги давно уже не ранились об острые края, вода обточит камни, любовь победит ненависть, никогда не падай духом и не сдавайся, я всегда буду с тобой на этом острове.

Богиня прощальным жестом коснулась плеча девочки и медленно растворилась в лучах палящего солнца.

Сознание Ии возвращалось к реальности. Пространство наполнилось знакомыми звуками падающей воды. Девочка провела рукой по закруглённой, но всё ещё немного шершавой поверхности валуна, покрытой весёлыми только что появившимися капельками: «Вода обточит камни… Вода сильнее… А кажется такой мягкой и слабой».

Непродолжительный отдых вернул Ие силу и бодрость. Девочка легко встала на ноги и направилась вниз по реке к ореховому дереву. Привычным движением правой руки Ия проверила на месте ли маленький ножик, спрятанный в кожаном чехле, прикреплённом шнурами к поясу. Раньше Ия пыталась разбивать скорлупу ореха камнем, но недавно узнала более простой способ – вставить ножик в щель в скорлупе, расколоть её и без труда извлечь орех. Лёгкой поступью девочка устремилась к одиноко стоящему дереву с густой кроной и насыщенной зелёной листвой.

Ликург, бесстрашный девятилетний сын вождя племени Милегов, хорошо знал границы своей территории, за пределами которой можно было встретить чужака. Отец часто рассказывал о диком жестоком племени Амазонок, поселившемся на острове несколько столетий назад. Амазонки совершали набеги на близлежащие земли, похищали мужчин, грабили имущество. Мечтой любого взрослого милега-воина было очистить остров от незваных гостей, полностью истребив безумное племя. Однако хорошо вооружённые, закалённые в бесчисленных сражениях женщины, умели дать отпор, тщательно охраняя свою территорию от каких-либо посягательств.

Кипарисовая роща, разделяющая остров на две половины, устанавливала рубеж зоны Милегов и Амазонок. Мальчик нередко бродил среди уходящих в небо стройных кипарисов, их подружек пихт и сосен, освежающих и манящих запахом прохлады и мира.

Ликург с интересом рисовал в воображении жизнь другого, чуждого ему племени, поклоняющегося богине Артемиде, их дерзкий обычай воровать мужчин, делая их послушными рабами. Все пленённые, не сумевшие смириться со своим положением, безжалостно истреблялись. Прожив год в подчинении у конкретной женщины, дождавшись рождения ребёнка, мужчина-раб, как правило, получал свободу и изгонялся из племени.

Иногда мальчик представлял себя героем-освободителем, рассекающим скрепы металлического ограждения, где в течение года ютились покорённые мужи. Иногда воображение Ликурга рисовало картину его собственного пленения, безысходность ситуации и переживание унижения, отчего в душе закипало яростное желание уничтожить всех амазонок до последней новорождённой девочки.

За кипарисовой рощей простирались колючие кустарники. Ликург взобрался на невысокий холм и окинул взором жизненное пространство амазонок. Где-то там, в недрах зелёной гущи, существовал иной мир, со своими обычаями, ритуалами, правилами и предпочтениями.

«Почему они другие? Почему не живут, как все? Не заводят семью, не признают мужчин? Они все – сумасшедшие? Или глупые?..» – Ликург задавал себе вопросы, на которые не мог найти ответ.

Чувство любопытства, сопряжённое с желанием проникнуть в тайну иной жизни, побудило Ликурга выйти за пределы безопасной территории. Осторожно крадучись вдоль кустарников, мальчик спустился к речке и стал медленно пробираться вверх по течению.

Дневная жара