Выходные для Маши прошли в каком-то угаре. Оказалось, что она потеряла телефон, и Сева не мог с ней связаться. Да что там! Она даже Лизке не могла позвонить, чтобы обо всем рассказать и посоветоваться. Еще и мать наорала… Дабы убить поскорее время, Мура взялась за подготовку к итоговому тестированию, но, так ничего и не сделав, захлопнула задания. Эмоции разрывали на куски, она не могла усидеть на месте. В понедельник в школу летела на крыльях. Ворвалась в полупустой класс, бросила рюкзак на парту.
— Хо-хо, вы поглядите, кто заявился! Муза, собственной персоной… — заржал кто-то в толпе. Мура покосилась в сторону скучковавшихся ребят и молча подтянула шлейку на сумке. Она привыкла игнорировать поддевки. Огородила свою душу забором, обнесла колючей проволокой. Чик-чик, я в домике. И пофиг все.
— Че молчишь, Мура́?
И к этому она тоже привыкла. Стоило ей впасть в немилость у этих шакалов, как ее вполне пристойная кличка Му́ра (производная от Мурушкиной) превращалась в обидную Муру́. Ну, как — обидную? Это они так считали, ей же все было по боку. Ну, или она хотела, чтобы так было. Скорее второе, конечно.
— Эй, соска, ты че молчишь?! Или правда себя звездой возомнила? Не, ну, конечно, не каждое видео набирает столько лайков… Тут я согласен! Ну, так, и мы не чужие…
Маша застыла. Из слов Антонова в мозгу отпечаталось только шипящее «сссоссска». Так бы, наверное, говорили змеи, если бы им был дан голос. Сссссосссска… Маша сглотнула и втянула голову в плечи. Дверь в класс резко распахнулась, с грохотом ударяя о стену. Чуть толкнешь посильнее — всегда так. Но ограничитель никто так и не догадался установить.
— Машка… Ну, слава богу! Ты куда пропала? Звоню тебе, и звоню…
— Что случилось, Лизетта? — отрешенным голосом поинтересовалась Мура у подоспевшей подруги.
— Маш…
— Да говори уже, чего тянуть?
— А ты сама… еще ничего не знаешь?
Маша закусила губу и покачала рыжей головой. Придурки из класса продолжали свой стеб, и с каждым их брошенным словом нервы девушки натягивались все сильней.
— Так, пошли на хрен отсюда… — Лизка схватила Муру за руку и под всеобщий смех потащила прочь из класса. А потом они шли по раскаленной на майском солнце улице и молчали. Это была спасительная тишина. Вряд ли Маша была готова к правде…
— О каком видео трепался Антонов?
— Мур, ты только не парься сильно, ладно? Никто ж не знает, о ком там шла речь?
— Где — там?
— Да, на этом чертовом баттле. Я тебе говорила… Короч, там Рудый заводил… Ну, и… Ты только не обижайся, ладно? И близко к сердцу не принимай…
— Ага… ты к теме уже переходи, Лизетта. Мне к чему эти реверансы?
— Так вот. Рудый вкатил, что у Севы телка страшная, как смерть, намекая на ваш с ним совместный уход… Мол, Севе только такие, страшные, и дают… Дерьморэпчик был, техничная тараторка…
— А Богатырев, что? — сглотнула Маша.
— А Богатырев — козел, Мура. Апнул темку… И себе давай. Нет, фристайл был хороший, сильный, но тема скользкая, понимаешь? И этот утырок накидал, что если бы Рудый знал, какая ты классная минетчица, то забрал бы свои слова обратно.
— Я — минетчица?
— Ну, ты же понимаешь, что имен никто не называл… Но все присутствующие у Завьяловой и так догадались, о ком идет речь…
— У Завьяловой в гостях был весь класс…
— Ну и фиг! Выпускной через месяц. Тебе интересно, что эти придурки подумают?
Мура не нашлась, что ответить. Только головой покачала и отступила на шаг.
— Эй, ты куда?
— Я домой пойду, Лизка… Что-то жарко, сил нет.
— Ты, главное, не парься. Через неделю все и не вспомнят, что было! — крикнула Муре вдогонку Лизетта. Та качнула головой и, ничего перед собой не видя, побрела вверх по улице.
Маше часто казалось, что она родилась по ошибке. По какому-то недосмотру судьбы. В то время, как ее сердце разрывалось от любви на части, её саму никто никогда не любил… Волоча за собой ноги, девушка поднялась по ступеням, трясущимися руками открыла входную дверь. Бессильно опустила с плеча рюкзак и, привалившись к стене, отдышалась. Чувствуя себя невыносимо грязной, прошла в ванную. Закрыла пробкой слив и включила воду. Поймала в зеркале собственное отражение. Взгляд пустой и пугающе-равнодушный, пересохшие, покрытые корками губы… Мура коснулась их пальцами, но тут же брезгливо отдернула руку. Грязная, жалкая, никому не нужная… Можно было сколько угодно отрицать очевидное, прятать взгляд под отросшей рыжей челкой, коротая жизнь в мыльном пузыре собственной отстраненности… А можно было все прекратить. Перекрыть ток боли по венам. Не сводя глаз с собственного отражения, Маша открыла навесной шкафчик, нашарила рукой упаковку лезвий, которые отец, по старинке, использовал для бритья, извлекла одно и, надавив, что есть силы, провела им по запястью. Равнодушно покосилась на алые капли крови, медленно стекающие на пол. Повторила движение. И еще, и еще… Наступив на лужицу собственной крови, забралась в ванну. Слез не было.
1Баттл (battle, битва, сражение) — соревнование между рэп-исполнителями, как правило, сопровождается унижением противника.
Глава 1
Спустя 2 года
— Мура, Мууууур.
— Господибожемой! Ну, чего тебе, Лизетта?!
— Слушай, давай сопромат закосим… Ну, ведь сил никаких нет!
— Сил у нее нет! А мне еще на работу чухать!
— Тогда, может, ты и работу… того?
Маша покосилась на подругу и, заправив выбившуюся из хвоста прядь за ухо, с намеком покрутила пальцем у виска:
— Прости, Лизетта. Мне кушать иногда надо. А значит, и на работу ходить.
Самойлова тяжело вздохнула и тоскливо уставилась в окно. Интересно, зачем их делают такими огромными? В качестве дополнительной пытки для бедных, измордованных бесконечной зубрежкой студентов? Смотрите, мол, убогие, как там, на улице, хорошо! Вам же век света белого не видать… Ну, в