Читать «Эта девочка моя»

– Красивая… – тянет с придыханием подруга, подложив кулачки под подбородок.

Смотрит на меня восхищенно.

Я придирчиво себя разглядываю, крутясь перед высоким зеркалом во весь рост.

– Уверена? – приподнимаю уголок губ.

– Да, Леся, оно изумительно на тебе смотрится.

Она закатывает глаза и, подцепив воздушный фатин, пропускает его между пальцев.

Поворачиваю ценник.

Черт! Пятьдесят тысяч рублей! Черт!

Почему я сразу не посмотрела цену, перед тем как мерить?

Нет – это для мамы неподъемные деньги. А кредит я ей не позволю брать! Нам и без того долгов хватает.

Вся эта свадьба вообще для меня не имеет никакого значения. И если бы родители Эдика не настаивали на ней, мне бы хватило и обычной росписи.

– Нет, Мариш. Оно слишком дорогое, – выдергиваю материал из пальцев подружки и отдергиваю занавеску, делая шаг в зал.

– Девушка! – говорю громко, чтобы привлечь внимание продавца.

И тут в меня со всего маху врезается нечто, я даже не сразу поняла, что это человек, – по ощущениям это была каменная гора.

– Ай! – неуклюже пячусь назад…

Делаю шаг..

Второй… и путаюсь в длинном подоле платья. Оступаюсь! Руки летят вверх и я, уже падая, слышу ужасный треск рвущейся материи.

– Черт! – вскрикиваю, ударяясь о плиточный пол со всего маха задом.

– Дура! – раздается сразу же над моей головой. – Я из-за тебя айфон разбил! Ты хоть понимаешь сколько он стоит?

Цепляюсь взглядом за черный прямоугольник, который лежит неподалеку от меня и вижу как на экране мелкой паутинкой расползлись трещины.

Я поднимаю голову вверх, едва дышу.

Боже мой! Что теперь будет?

– Боже! Леся! Как ты? – я не успеваю зацепится взглядом за лицо парня, так как его отталкивает Маринка. – Не сильно ушиблась? – она тянет меня за руку вверх, помогает подняться. – О, Боже!

Она смотрит куда-то мне в ноги и я вспоминаю, что при падении слышала треск.

Не может быть! Опускаю взгляд. И меня начинает трясти.

Подол платья безнадежно испорчен. Ткань разъехалась неровной полосой. Оголяя под собой мои, обтянутые джинсами, ноги.

– Леся! – Маринка накрывает рот рукой.

– Ты не туда пялишься. Мартышка! – слышу нарочито надменный голос. – Вот сюда смотри, – парень сует мне под нос телефон. – Вот здесь, мартышка, сто, мать ее, штук! Сто штук!

Он борзо хватает меня за плечо, и, подхватив двумя пальцами ценник, сначала смотрит на него, потом на меня. На него, потом снова на меня… А потом зал неожиданно взрывается диким смехом.

– Черт! И угораздило же?! Ты хоть понимаешь что твое платье, это …

Сужаю глаза.

Обида закрадывается в душу. Я знаю наперед, что скажет этот мажористый? вылизанный, будто языком коровы, пижон, одетый скорее всего в лук самых знаменитых брендов. Что я нищенка!

– Это цена платья для нищебродки, – девичий голос обрывает смех парня и он смотрит мне через плечо. Я резко поворачиваюсь.

– Уууу, дикая, – морщится девушка, которая выглядит, как модель.

Длинноногая блондинка с шикарной шевелюрой и мейкапом на лице так же, как и я, была затянута в свадебное белоснежное платье.

– Эй, как тебе не стыдно такое говорить?

Марина адаптировалась к ситуации быстрее, чем я.

– Стыдно? Мне? – хмыкает Блонди и обходит нас стороной. – Анри, не зацикливайся на этой простушке. Пойдем, – она ловко просовывает ему под локоть руку и разворачивает, – ты оценил мое платье? Оно кстати, – поворачивает голову в мою сторону и ее губы растягиваются в надменной улыбке, – стоит пятьсот тысяч рублей, папуля сказал не экономить на себе…

Я судорожно выдыхаю.

Мне кажется я перепутала и зашла не в тот свадебный салон.

– Леся, – теребит меня за плечо подруга, а я кидаю на парня злой взгляд.

Он так быстро переключился на эту девушку, и по его отстраненности я поняла, что он уже и забыть забыл про свой телефон за сто тысяч рублей. Все его внимание было перетянуто на платье Блонди.

– Что? – всхлипнув, повернулась к подруге, и увидела приближающуюся к нам разъяренную продавщицу.

– Боже, девушки! Что тут произошло! Воскликнула она на весь магазин. Чем снова привлекла к нам внимание всех, кто в нем был.

– Извините. Это вышло случайно. Я запуталась в ткани и упала, – начала объясняться.

– А мне то что, девушка? Что я скажу начальству? – продавец явно раздосадована, но и вместе с тем на ее лице читался испуг.

– Вам придется купить это платье, – сказала она безапелляционно.

– Но я только зашла померить, – шмыгнула носом.

– И что? Предлагаете мне за него заплатить? – я потупила взгляд.

Я, конечно, все понимаю. Но откуда я возьму такие деньги.

– У меня нет столько денег, – признаюсь.

– Значит, берите кредит. А там как хотите, так и расплачивайтесь. Это меня уже не интересует. Если же нет, то мне придется вызвать полицию, – она резко разворачивается и уходит.

А я, прячась от любопытных взглядов, захожу обратно в кабинку. Сажусь на пуф. И меня начинают душить слезы.

– Леся! Леся! Ну, не плачь, – Мариша подходит ко мне, обнимает за голову. – Во всем виноват этот засранец. Это он на тебя налетел!

– А что толку? – сдавленно спрашиваю. – Мне пойти с него стрясти деньги?

– Может позвонишь Эдику? Пусть он с ним приедет разберется. Он как никак имеет вес среди.. бандитов, – приглушенно говорит подруга.

– Нет, Мариш. Ты что? Ты видела этого мажора и Блонди. Они явно не из простых. Не думаю, что Эдик вообще согласится. Я знаю его.

– Но, Лесь – Зверева боятся все, – с восхищением говорит Мариша, но я то знаю, как она любит преувеличивать значимость.

И я наконец-то решаюсь. Достаю телефон и набираю номер мамы.

– Привет, Лисенок, – звонкий голос мамы еще больше заставляет сжаться сердце от обиды за это происшествие. – Ну, как? Ты выбрала платье?

– Мам, – всхлипываю, не могу сдержать эмоции.

– Олеся! Что случилось? – радость тут же пропадает из голоса женщины и на ее место приходит тревога.

– Мам, – срывающимся голосом начинаю снова, – мам, я … прости меня, мам.

И я начинаю плакать.

– Олеся! Олеся! – слышу голос мамы, но сказать ничего не могу.

Мне так стыдно перед ней.

Марина приходит на помощь. Она забирает у меня трубку:

– Тетя Оля, здравствуйте. Только не ругайтесь, теть Оль. Да все с Олесей нормально. Она просто нечаянно платье порвала за пятьдесят тысяч.

– Как? – слышу громкий мамин вопрос.

– Запуталась и упала. Правда не совсем так…

Но прежде чем Марина что-то успевает рассказать я забираю у нее трубку.

– Мам, я не пойду за Эдика замуж, – и отключаюсь.

– Ты что творишь, Лесь? Тебя Эдик того, прибьет…

– Анри, ты серьезно хочешь заплатить за это платье?

Вика округляет и без того большие глаза.

– Да жалко что-то мне ее, – пожимаю плечами.

– Жалко? Ты знаешь, что это означает? – искренне удивляется сестра.

На самом деле нет.

Я уже давно не испытываю подобных чувств. Наверно с тех самых пор, когда умерла моя крыса Лили. Напрягаю память, помню мне тогда было лет семь. У меня была белая крыска Лили и один раз я решил выпустить ее из клетки погулять. Зверек сбежал. А потом я обнаружил