Читать «Ратибор. Забытые боги»

© Корчевский Ю., 2016

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2016

© ООО «Издательство «Яуза», 2016

Даётся каждому по вере его.

Илья Поддубный был из поморов. Родился в Архангельске, учился в Мурманске на инженера-механика. Однако страстишку имел – рыбалку. И потому вместе с приятелем отправился к его родным на побережье Белого моря.

Но погода на Северах переменчива. Только что солнце светило, а уже туча находит, снежный шквал с собой несёт. Лодку, в которой находился Илья, с неработающим мотором снесло в открытое море. И он уже совсем отчаялся, да судно увидел. Кабы знать ему, что это «Любовь Орлова», дрейфующая не первый месяц…

От жажды и голодной смерти Илью спасла древняя богиня Макошь. Клятву он ей дал – послужить языческим богам, да не подумал, что жизнь его теперь круто изменится. Высадился на берег, обрадовался – ан нет, в тринадцатом веке оказался…

Насильно крестившаяся Русь с языческими верованиями ещё не рассталась, и с одним из главных волхвов, Боргом, Илья познакомился. Став знатным воином, во всём его поддерживал огнём и мечом.

Через волхва Илья и любовь свою нашёл. Только недолгой вышла та любовь и горькой. Убил подло его Марью воевода владимирский Вышата.

Взмолился Илья, помощи у Макоши попросил, да только отвернулась от него языческая богиня, а хуже того – в молодой дуб у ворот города обратила.

Проходили дни, недели, месяцы, годы и века. Деревце вымахало в огромный, в три обхвата, могучий дуб. Илья был жив, только пошевелиться не мог. Так и думал, что скоро наступит время, когда не злая рука его свалит, а жучки-древоточцы источат сердцевину. И ураган свалит его, вырвет с корнем старое дерево – все деревья когда-нибудь умирают.

Но вот однажды…

Хмурым сентябрьским вечером, когда дул сильный ветер и небо заволокло тучами, предвещая дождь, к дубу прибежала девушка. Она прижалась к нему. Илья не слышал, что она говорила, но объятия её были плотными, и вибрация голоса передавалась стволу дерева.

Илья почувствовал что-то необычное. Всё время он был в заточении и вдруг понял – оковы спадают. Сначала вместо ветвей появились руки, потом голова, последними ощутили свободу ноги. Илья расправил плечи, пошевелил затёкшими членами и глубоко вздохнул. Видно, кончилось заклятье, наложенное древней богиней, и он вновь принял человеческий облик.

Много веков прошло со дня трагических событий. Язычников осталось мало, только в глухих, отдалённых уголках. Люди перестали поклоняться древним богам, забыли об их существовании. Идолов свергли – порубили в щепы, а то и сожгли; капища разрушили, волхвы вымерли. Никто не возносил молитв, не благодарил богов, не приносил даров на жертвенный камень. Понемногу слабели боги, не получая энергетической подпитки от поклонников, вот и узы Макоши ослабели.

И враз вспомнил Илья Марью, Ярославль, проклятого Вышату, разрушившего его жизнь.

Только возвращение в мир живых было странным. Ни ветра, ни туч, ни города, недалеко от ворот которого он стоял, не видно. Воздух тёплый, солнце светит по-южному ласково, вдали видны холмы, на лугах трава зелёная по пояс…

Посмотрел на себя Илья, не веря обретению тела человеческого, – да он наг! Одежды – никакой, даже набедренной повязки. И обуви нет… А впрочем, разве могли быть у дерева одежды?

Испуг пришёл, даже мурашки по коже пошли. А не рай ли это, не райские ли кущи, как их называют богословы? Может, он умер и в рай попал? Да нет, грехов на нём много. Какой там рай, кто его туда пустит? В аду его место! Но в представлении Ильи это место должно быть мрачным, преисподняя всё-таки. И где черти, подкидывающие дрова под котлы с кипящей смолой?

Илья потоптался на месте, не зная, что предпринять. Надо было куда-то идти – рано или поздно он наткнётся на следы пребывания людей. Макошь поступила с ним жестоко. И Марью не спасла, хотя наверняка могла, и его обрекла на вековые муки.

Илья всерьёз обиделся на древних богов. Конечно, для небожителей он козявка малая, что им до его обид? Но для себя Илья уже решил – с язычниками впредь больше не связываться, никогда. Был атеистом – им и оставаться надо. А случись ему капище встретить – разрушит. Нет у него теперь веры, и боги древние забыты.

Илья двинулся на юг. Он ожидал, что после перенесённого испытания разучится ходить, однако ноги слушались. От избытка чувств он заорал нечто невразумительное – только для того, чтобы голос свой услышать, эмоции выплеснуть. Чувства переполняли его, голова кругом шла. Он жив! Он снова человек и может идти, куда ему вздумается, общаться с другими людьми. Быть в виде дерева ещё хуже, чем сидеть в одиночной камере пожизненно.

Илья вдруг остановился – а сколько же ему тогда лет? И какой сейчас год? Если бы он вернулся в своё время и в родные места, местность, где он находился, была бы совсем иной. Неужели ко всему прочему его ещё и забросило в далёкие края? Снова проделки Макоши? Да она уже забыть о нём должна. Боги – они тоже не всесильны.

Разрешить все его вопросы могла только встреча с человеком. Тогда он и про время узнает, и год ему подскажут. Вот только нагим ему оставаться не хотелось, не первобытный же он человек и не зверь дикий.

Было около полудня, поскольку его собственная тень была очень короткой. Но уж до вечера он до какого-нибудь селения доберётся.

Едва он взобрался на маленький пригорок, как увидел невдалеке хижину из ивовых прутьев – такие иногда делали пастухи для защиты от палящих солнечных лучей или дождя.

Илья чуть было бегом к ней не побежал.

К хижине вела узкая тропинка, а дальше на склоне виднелись ряды виноградника. Явно южные земли: в средней полосе Руси виноград не растёт, а во Владимирском княжестве – и подавно.

Илья потоптался у входа в хижину, потом заглянул внутрь – двери не было. Ни стола, ни стула, никакой обстановки, только в углу лежал узелок.

Илья осмотрелся – никого не видно. Ему не хотелось, чтобы его приняли за вора. Тогда побьют и изгонят совсем.

Он всё-таки решился, вошёл, пригибаясь – низковат потолок. Развязал узелок: горсть сушёного винограда, слегка подсохший кусок сыра, лепёшка.

Илья сглотнул слюну – нормально он не ел очень давно. Неведомый ему пастух или виноградарь оставили здесь свой скудный обед, и если он его съест, человек обидится. Но и глаз отвести от еды у него не получалось. Еда манила, рот переполнялся слюной. Будь что будет!

Илья откусил кусок сыра. М-м-м! Забытый вкус! Он тщательно разжевал сыр и проглотил его. Слышал когда-то, что после длительного голодания есть надо очень