Читать «Последний ученик магистра»

Вот невезуха! Все люди как люди! Упал, потерял сознание, очнулся – гипс. То есть не совсем гипс, а как бы полная задница. Либо в космосе, на свалках битых кораблей, из дерьма конфеты лепят, либо в сорок первом советы Сталину дают, а я вот не упал, сознания не терял, ехал себе на рыбалку, на которую в кои веки собрался. Все то одно мешало, то другое, но наконец, плюнув на всё и всех, взял три отгула из тысячи мне положенных за переработки, сел в старенькую «Ниву», доставшуюся мне от отца в наследство (она честно отслужила ему лет двадцать и вот уже который год возит меня на подобные мероприятия). Но не о ней разговор, тем более что, по всему видать, ни «Нивы», ни родного города мне не видать. Уж простите за тавтологию. А дело было так. Еду я, еду на свое любимое место на берегу Днестра, и осталось мне проехать буквально метров пятьдесят. Я уже в мечтах установил, как обычно, свой лагерь и уже закинул донки, наладил удочки, стал заговаривать зубы очередному червяку, упорно не желающему сесть попкой на крючок, как вдруг краем глаза заметил в придорожном кустарнике изумрудного цвета блеск. И не просто постоянный блеск, а пульсирующий, причем очень похожий на сердечный ритм, я-то в этом деле дока, в прямом смысле этого слова. Позвольте представиться – Коржик Сергей Иванович, фельдшер «скорой помощи», сорок два года, был женат дважды, трое детей. Практически все как у всех нормальных людей, только мне, для того чтобы понять, что я по жизни волк-одиночка, надо было все-таки жениться дважды. Слава богу, отец дожил до конца моих экспериментов с семейной жизнью и ушел, оставив мне машину, квартиру и гараж.

Так вот, заметив пульсацию, я непроизвольно остановил машину, выключил мотор, вытащил ключ зажигания из замка и, открыв дверцу, стал внимательно высматривать, что же там блестит.

Да это битая бутылка! Я выругался и уже собрался уезжать, как блик засигналил азбукой Морзе три длинных, три коротких, три длинных. SOS, мать вашу! Я схватил сумку фельдшера и уже не раздумывая кинулся на сигнал. Вот так нас, дураков, и ловят! Спасите! Помогите! Мы сломя голову протягиваем руку помощи, а нас за эту руку хвать и…

…И стою я в глухом лесу, деревья высотой метров под тридцать – сорок, подлесок дикий, под деревом напротив меня лежит ничком тело. Из спины торчит стрела, плохо торчит, потому как прошла она в опасной близости от сердца, и не поставлю и пяти копеек на спор, что она там внутри не зацепила один из крупных сосудов. Тем не менее раненый, а скорее убитый налицо, я ближайший к нему медик, надо работать. Щупаю пульс – слабый, осторожно поворачиваю тело на бок, виден наконечник. Хорошо, что виден, хреново, что ржавый. В голове вдруг зазвучал чей-то голос:

– На поясе в кармашке фиал с шариком на крышке, влей содержимое мне в рот.

Даже не задумываясь, кто или что и мне ли это говорит, я быстро нашел баночку с шариком на крышке, слегка подвернул голову пациенту и влил содержимое ему в рот. Тот же голос пару минут спустя:

– Стрелу вытащи.

– Будет больно, вытерпишь?

– Тащи.

На ключе зажигания у меня висит швейцарский мультитул. Память об одном больном, подарок за вовремя оказанную помощь. Тоже вот так проезжал мимо, смотрю, мужик за рулем стоящей машины как-то неестественно голову закинул, я к нему – здравствуйте, товарищ Инфаркт. А на улице жара под сорок. Короче, мужик, оклемавшись, принес мне мультитул в подарок.

Вот и теперь этот подарок пригодился. Раскрываю пилу, отпиливаю наконечник и потихоньку вытаскиваю древко из тела. Собрался быстро раздеть и перевязать страдальца, но был остановлен тем же голосом:

– Мне уже ничем помочь нельзя, заговоренная орочьим шаманом стрела никому шансов на жизнь не оставляет. Я прожил после ранения так долго только потому, что сам маг не из последних. Все же магистр.

Я закрутил головой, выискивая злобного Шрека, выцеливающего меня из лука.

– Не бойся, их здесь нет, я в последний момент ушел порталом, прихватив из раскопа древний артефакт – он, кстати, лежит в сумке, – но шаман, сволочь, успел выстрелить. Из портала я вывалился практически мертвым, успел активировать «последнего помощника» и потерял сознание.

– Простите, магистр, что перебиваю, кто-то из нас двоих сейчас галлюцинирует. Скорее всего, вы, ибо в моем мире орки и маги – придуманные персонажи, живут только в сказках для детей. Я врач, по простоте душевной кинулся на помощь, меня позвал блеск светлячка. Не мог я в пяти шагах от машины потерять сознание.

– «Последний помощник». – Магистр закашлялся и, пошарив по поясу, нашел еще один флакончик, но уже зеленого цвета, и вместо шарика там был грибок.

– Извини, док, но мои знания не могут умереть вместе со мной; мало того, у меня есть пара обязательств и пара долгов, по которым надо обязательно заплатить, ибо это дело чести. Заклинание «последний помощник» – одно из моих изобретений, оно не выдергивает из Пелены кого угодно, а только того, кто подойдет по двум десяткам параметров. Ты одинок, тебя никто не ждет, ты образован, ты молод, и в тебе есть Искра. Это, так сказать, первое приближение, остальные качества не менее важны, но и по ним ты близко стоишь к идеальному кандидату.

– Еще раз прошу прощения, кандидату для чего? И насчет молодости вы ошиблись: мне, знаете ли, уже сорок два.

Магистр, услышав цифру, закашлялся от смеха.

– Как тебя зовут?

– Сергей Иванович Коржик.

– Мне, чтобы ты знал, двести сорок лет, и я среди магов самый молодой магистр. Был. – Маг замолчал, потом, вздохнув, сказал: – Кандидату на звание Последнего Ученика. Имеется у меня пара артефактов, они передадут тебе все мои знания, а так как у тебя есть Искра, то и мои магические возможности тоже. Только тебе, чтобы достигнуть моего могущества, придется из своей Искры зажечь Пламя, а там, если тебе повезет и останешься жив, то и Звезду архимага. Возьми этот фиал и после окончания процедуры выпей. Очень хорошее средство, гарантирую, сбросишь с десяток годков, тридцать лет – лучший возраст для мужчины. Этого фиала тебе хватит лет на двадцать, потом сделаешь себе еще, ингредиенты, конечно, редки, но не настолько, чтобы ты их не нашел.

Я огляделся, ущипнул себя за нос, надавил на глаза пальцами, открыл их – глюк не проходил.

– Давай поторопимся, времени у нас мало, а мне тебе еще много чего рассказать надо. Надевай этот обруч на голову, это обучалка; надевай перстень на указательный палец левой руки, это накопитель Пламени. Видишь этот камень? Кровавик, самый мощный накопитель из известных камней. Должен контактировать с телом, поэтому носится либо в виде кулона на груди, либо в перстне, но с обратной стороны. На мне есть и кулон, когда все закончится, снимешь. Вот этот перстень – артефакт Ветра, этот – Огня, этот – Воды. Обучалка тебе все расскажет. И не бойся ничего. Там внутри я записал себя в роли учителя. Клянусь Тремя Стихиями, что не замышляю ничего плохого против тебя. – Перстни на моих пальцах вдруг разом полыхнули разноцветными огнями. – Видишь, клятва принята.

– Кем?

– Магией. Поклявшись стихиями, маг не рискнет ее нарушить.

– Почему?

– Так его же стихии тут же разорвут на клочки. Но мы отвлеклись, а время не терпит. Запомни, когда все кончится, снимешь с меня снаряжение и одежду, оставишь только белье. Тело же закопай в корнях этого дерева и сразу уходи на восток. На расстоянии примерно полдня пути – река. Там постираешься и переоденешься. И запомни, отныне ты Рэй ван Орж. Это доброе имя для мага и воина. Сделай крестообразный надрез на моей правой ладони, такой же у себя. А сейчас дай мне свою руку, мой Последний Ученик.

Мы сцепили окровавленные ладони. Последнее, что видели мои глаза, это молния, ударившая из его кулона меня в лоб. Я в детстве пару раз влезал в розетку, кто помнит ощущения, когда тебя держат и лупят крапивой по всему телу, меня поймет.

– Х-ха-а-а! – выдохнули легкие остатки воздуха и вновь наполнились. В глазах еще мигали фейерверки, а рука уже опрокидывала в рот зеленый фиал. Я еще раз потерял сознание. Не знаю, сколько я пролежал рядом с телом магистра, но, когда пришел в себя, мне показалось, что наступило утро. Давненько я не чувствовал себя так хорошо, маг не обманул. Во-первых, я – это я, память никуда не делась, во-вторых, в теле появилась давно забытая легкость, в-третьих…

А в-третьих, надо делать отсюда ноги!

Я быстро раздел покойника (мне, кстати, не привыкать иметь с ними дело), снял с него кулон, пояс с небольшим кинжалом и довольно тяжелым кошелем, кожаную на вид сумку, плащ, шаровары, рубаху, шитую серебром жилетку, берет с тремя перьями, сапоги. Все это досталось мне в наследство от самого молодого магистра королевства Дэя ван Бара. Кстати, о самом королевстве.