Читать «Счастье рядом»

1. „Simple As This“ – Jake Bugg

2. „High Hopes“ – Kodaline

3. „Way Back When“ – Kodaline

4. „Real Love“ – Tom Odell

5. „A September Song“ – Simon Herron

6. „Fever To The Form“ – Nick Mulvey

7. „I Should Live In Salt“ – The National

8. „Pink Rabbits“ – The National

9. „As Good As Gone“ – Andy Burrows

10. „In Your Fur“ – Teleman

11. „Love Is To Die“ – Warpaint

12. „Fleur Blanche“ – Orsten

13. „Turning Page“ – Sleeping At Last

14. „Mad World“ – Gary Jules, Michael Andrews

15. „Patterns“ – Matthew & Me

16. „I Don’t Want To Go Home“ – Nick Mulvey

17. „The Trellis“ – Nick Mulvey

18. „Old One“ – Kids Of Adelaide

19. „Break The Silence“ – The Dig

20. „Wings“ – Birdy

21. „Sweet Disposition“ – The Temper Trap

22. „Blame It On Me“ – George Ezra

23. „The Thick And The Thin“ – Imaginary Future

24. „Hallelujah“ – Jeff Buckley“

25. „The Funeral“ – Band Of Horses

Большие наушники мягко накрывают мои уши, поглощая все, что меня окружает. Они словно усилитель, нет, как микроскоп, в котором можно разглядеть мой внутренний мир. Я слышу лишь свой бешеный пульс и поверхностное дыхание, которые смешиваются со звуками музыки. Но это совсем не я. Это какое-то уставившееся на него создание, которое не может отвести глаз. То, у которого дрожат пальцы и колени. Мои руки до сих пор сжимают книгу, которую я читала пару секунд назад, когда еще была собой, а история увлекала меня. «Прекрати наконец пялиться на него. Давай же, Тесса, отведи взгляд». Но я не могу. Ни прекратить на него смотреть, ни думать о нем. Как будто мой разум кто-то отправил в нокдаун, а саму меня запер в чужом теле, которое совершает странные вещи и, надо сказать, делает это великолепно. Кончики пальцев немеют, руки становятся ледяными, меня тошнит, словно на «американских горках».

Вагон метро набит битком, никто не хочет выходить наружу, где свирепствует февраль и дует пронизывающий ветер. В вагоне теснятся люди в толстых куртках и шерстяных шарфах, с большими сумками и дипломатами, женщины с колясками и мужчины, спешащие на важные встречи. Большинство людей уткнулись в свои смартфоны и листают новостную ленту или слушают музыку. Так же как и я. Мы все находимся в своих собственных мирах, расположенных очень близко друг к другу. Изолированы в этой близости, которой на самом деле никому не хочется, но все ее молчаливо терпят. Мы переглядываемся, опускаем взгляд, позволяя ему блуждать. Я пытаюсь не смотреть, пытаюсь оторвать взгляд, но мои глаза не слушаются. В этом море лиц я вижу лишь его одного. Я тону в его взгляде, который заставляет напрячься каждую мышцу в моем теле. Его улыбка уносит меня за собой, словно поток воздуха, и все, что от меня остается, – приятная дрожь, пробегающая по спине и поднимающая даже самый маленький волосок на моей шее.

На мгновение закрываю глаза, но они тут же вспоминают о нем и принимаются искать его в толпе, в этой стене из окружающих меня тел. Окна запотели от духоты. Мои руки зудят, а поезд неудержимо мчится сквозь темноту. Воздух внутри спертый, почти как в тропиках. Как будто посреди джунглей большого города расположился влажный тропический лес. Я чувствую, как моя кожа покрывается испариной, а сердце стучит в висках. Внутри я вся дрожу. Голос Джейка Багга[1] сопровождает этот момент, и улыбка сама расплывается на моем лице. Наши взгляды будто общаются между собой, будто они были знакомы в прошлой жизни и узнали друг друга. Я продолжаю вслушиваться в слова песни и теряюсь в его глазах. В этой сияющей голубой бездне и в том, что за ней скрывается.

Но реальная жизнь продолжается. В ней раскатами грома раздается объявление моей остановки, нужно выходить, но внутренний мир замер. Я вижу лишь его. Тону в этом взгляде, которым он касается меня словно руками. Я обильно глотаю слюну, потому что во рту сухо как в пустыне, и дышу так, будто несусь куда-то, хотя на самом деле стою на месте. Во мне все бурлит подобно пузырькам минералки в бутылке. Секунды тянутся очень медленно. Все как в фильме. Здесь только мы и наше мгновение в мыльном пузыре, который вот-вот лопнет. Его глаза видят насквозь – меня и все вокруг.

Поезд замедляет ход, тащится к своей цели, и холодный свет неоновых ламп врывается в темноту. Я плетусь за другими пассажирами в толстых пуховиках и зимних пальто, чувствую их тепло и мечтаю, чтобы это тепло было его. Я спешно пробираюсь в направлении двери, но мои глаза застывают на нем. На его родинке на щеке, которую я замечаю, потому что он смотрит мне вслед, и на этой кривой улыбке, которую я чувствую всем нутром как урчание в животе. Мне нужно выходить, но я не могу. Мои ноги словно что-то сковало и глубоко внутри пытается меня задержать. Это что-то хочет проехать до конечной остановки и вернуться назад. Наконец плавным рывком поезд останавливается, и двери открываются. Он наклоняется чуть вперед и смотрит на меня. Адреналин течет по моим венам, а смесь из напряжения и страха вдруг заставляет мое сердце биться неравномерно. Внезапная боль возвращает меня к реальности.

Встреча! Мне необходимо попасть на эту встречу! Его взгляд сопровождает меня, пока я покидаю мечту. Ощущение нереальности. Я переставляю ноги словно в трансе. Они несут меня вопреки моей воле. Я выхожу, и меня обдает затхлым запахом метро. Толпы людей вываливаются на платформу и подобно ручью струятся мимо меня, но я не могу уйти, не посмотрев на него еще раз. И в ту секунду, когда двери с пронзительным писком начинают закрываться, я осознаю, что это была ошибка. Я ощущаю его повсюду. Но Джейк Багг продолжает петь как ни в чем не бывало, будто не было никаких ошибок, будто ничего на самом деле никогда не происходило. Пока мой взгляд ищет его в запотевших окнах, к горлу подкатывает ком, грудная клетка сжимается от отчаяния. Платформа пустеет. Дальше каждый идет своим путем. Но только не я. Я лишь стою и жду. И даже не знаю чего. Чуда? Того, что двери откроются и выйдет он?

Он этого не сделает. Это не фильм, а жизнь. И в этой жизни двери закрываются, а поезд покидает перрон. Я смотрю ему вслед. Такое чувство, будто в этот самый момент часть меня исчезла в темноте того туннеля.

Я думала,