Читать «Три чужака»

Дождь барабанил по стеклу тысячами невидимых пальцев. Над входом под порывами ветра монотонно поскрипывала выцветшая, поржавевшая вывеска.

Рэд — на это имя отзывался огромный мужчина — потянулся. Майка сомнительно белого цвета чуть не лопнула на его мощной груди. Гигант зевнул так, что во рту запрыгала вставная челюсть, подтянул брюки на необъятном животе, взял кусок мокрой замши и принялся энергично драить длинную стойку бара. Барабанная дробь дождя вдруг усилилась. Рэд поднял голову и прислушался. Легкое постукивание водяных пальцев превратилось в град ударов. Через щель в двери, поблескивая, тихонько сочился ручеек.

— Надо бы починить эту паршивую дверь, — пробормотал Рэд. Он бросил грязную тряпку под стойку и медленно направился к молодому парню, неуклюже пытавшемуся свернуть себе сигарету. Табак сыпался сквозь пальцы.

— Возьми готовую, — посоветовал ему Рэд. — Это и проще, да и табак сэкономишь.

Он вытащил из кармана пачку и легким движением вытряхнул из нее сигарету. Молодой человек улыбнулся, лизнул языком самокрутку и поднес огонек спички к табаку, торчавшему из неумело свернутого бумажного цилиндрика. После второй затяжки от самокрутки осталось меньше половины. Гигант добродушно рассмеялся.

— Рик, старина, в следующий раз, как поеду в город, обязательно куплю тебе машинку для набивки сигарет, — пообещал Рэд.

Рик улыбнулся, последний раз затянулся и погасил влажный окурок в заляпанной пятнами ониксовой пепельнице.

— Ну, такая сигарета тебе горло не раздерет, — дружелюбно заметил Рэд.

Рику было лет двадцать пять. Высокий и стройный. Левая штанина брюк была довольно высоко загнута и пришпилена булавкой на уровне бедра. Лицо Рика казалось худым под густой шапкой рыжих волос, взгляд его голубых, широко расставленных глаз выдавал какую-то внутреннюю боль и страдание. В лице его не было той стереотипной красоты, что отличает красавчиков из Голливуда, но достаточно было лишь раз взглянуть на него, и этот человек становился вам сразу симпатичен.

Рэд широко улыбнулся, клацнув при этом вставной челюстью, и опустил руку на плечо Рика.

— Будем закрываться, — сказал он, почти не шевеля губами. — Больше никого не будет. Раз уж ты закурил, пойду принесу блок «Кэмела». Если хочешь, можем сыграть в карты… но при условии, что ты хотя бы слегка этому научился.

Теперь взгляд молодого человека не был уже таким страдальческим. Сжав пальцы в кулак, он легонько ткнул своего товарища в грудь, вытащил из-за пояса блокнот и быстро написал: У меня есть доллар, чтобы доказать тебе это!

Гигант Рэд прочитал написанное вслух, закинул голову и расхохотался.

— Малыш, это будет очень быстро заработанный доллар!

Фары автомобиля на мгновение осветили стекла окон.

— Рик, клиенты!

Они услышали, как хлопнули дверцы машины, и через секунду в дверях зала появились трое мужчин.

Первый был высоким и крепким. Силач. Голова его едва возвышалась над широкими плечами. Одет он был в совершенно промокшую кожаную куртку. Мужчина снял матерчатую кепку, обнажив череп с короткими, черными, сальными волосами и множеством светлых проплешин. Широкий приплюснутый нос разделял малюсенькие глаза, спрятавшиеся в беловатых валиках жировых складок. Взгляд его не выражал абсолютно ничего. Под толстыми бескровными губами белый глубокий шрам проходил от угла рта до края необычно острого подбородка. Лицо было странным, бледным и неподвижным, без бровей и ресниц, и походило скорее на маску, щедро обсыпанную грязным тальком. Мужчина облизнул серым языком свои толстые губы. Веки глаз заморгали, когда он уставился на двух мужчин за стойкой; впечатление было такое, будто его глаза резко и намного увеличились. Незнакомец хлопнул матерчатой кепкой по бедру, и на полу образовалась блестящая лужица. Взгляд его медленно переместился с Рэда на Рика.

Второй из троицы был маленьким и округлым, с розовыми щеками и добродушным выражением лица. Но его большие голубые глаза, казалось, смотрели в глубь самого себя, словно их обладатель был настолько поглощен своим внутренним миром, что больше ничего не замечал. Голова его была круглой как шар, розовую лысину обрамлял венчик бесцветных волос. Старый плащ был ему явно велик. Мужчина не обращал никакого внимания на дождевые капли, стекавшие по его щекам. Он положил руки на стойку бара — необыкновенно белые руки с длинными ногтями. Неожиданно, запустив руку в карман и пошарив в нем, он вытащил два ореха с гладкой, блестящей скорлупой, отполированной от постоянного трения, и начал вертеть их в пальцах. На тонких розовых губах блуждала неясная улыбка. Он принялся напевать что-то вполголоса, взгляд его ушел в пустоту, как бы пытаясь отыскать что-то спрятанное внутри, в самом себе.

Третий был низкорослым, худым и сгорбленным, на вид лет двадцати пяти. Воротник его пиджака был поднят, на шее красовался небрежно повязанный красный в горошек платок. Лицо казалось грубым, несмотря на довольно правильные черты. Взгляд близко посаженных глаз выдавал слабого человека, испугать которого ничего не стоило. Кожа лица была усыпана угрями, тонкая шея, вся в пунцовых пятнах, походила на географическую карту. Густые черные волосы, постриженные ежиком, обрамляли узкий низкий лоб, правое веко подергивалось в нервном тике. Он, не отрываясь, смотрел на человека в кожаной куртке, как бы ожидая приказа.

Продолжая вертеть орехи, розовощекий человечек забрался на одно из двух стальных хромированных сидений у стойки. Он чуть не свалился на пол, потом, однако, обрел равновесие и, бурча что-то, продолжил свою игру с орехами. Немного погодя, положив их на стойку, достал из кармана металлическую коробочку и высыпал из нее в ладонь немного табака.

— Нет, Док, нет. Не сейчас, — сказал мягко, почти нехотя, человек в кожаной куртке.

Речь его походила на бормотание, казалось, что при разговоре он вообще не прибегает к помощи голосовых связок. Буркнув что-то, второй переложил табак, крошку за крошкой, в металлическую коробочку и снова принялся за орехи. Взгляд его затуманился, большие глаза казались ослепшими.

Здоровяк повернулся к Рэду и хлопнул ладонью по стойке бара.

— Там на улице жуть как льет! А машина на ладан дышит, вот-вот развалится, плюется и кашляет. Этот «Понтиак» не стоит и пятидесяти долларов, и если бы мне сказали, что на ней возили Линкольна во время войны за независимость, я бы не удивился! Слушайте, я зверски голоден. У вас найдется что-нибудь поесть?

— Конечно. Что бы вы хотели?

— Самый большой бифштекс, какой сможешь найти. Разобьешь сверху четыре яйца и приправишь все целой банкой соуса. Док, а ты что будешь?

Округлый человечек посмотрел на него отрешенным взглядом. Тот повторил вопрос мягким и приглушенным голосом. Казалось, что он вытягивает слова из легких, а не из гортани.

— Естественно, то же самое, Милч, — прошептал тот, кого называли Доктором. Похоже было, что он с трудом воспринимает слова своего товарища. После этого короткого ответа глаза его вновь потухли. Он тупо, не видя, посмотрел на орехи, взял их и принялся трясти