Когда мы загоняем свою правду и свои истории в подполье, секретность становится нашей травмой и нашей тюрьмой. Боль при этом не уменьшается, а то, что мы отказываемся принимать, становится чем-то вроде кирпичных стен, откуда не вырвешься. Когда мы не позволяем себе оплакивать свои потери, душевные раны и обманутые надежды, то обречены переживать их вновь и вновь. Свобода начинается, когда мы учимся принимать случившееся. Свобода означает, что мы набираемся смелости и разбираем свою тюрьму по кирпичику.

0
Проживать эмоции — прямая противоположность депрессии.

0
Страдание неизбежно. Страдание универсально. Но реакция на страдание у каждого своя.

0
Память — территория священная. Равным образом память — место заколдованное, место, населенное призраками, неотступно меня преследующими. Там мой гнев, скорбь и чувство вины кружат, словно голодные стервятники, роются в одних и тех же старых костях.

0
Прошлое не исчезает. Через него не переступишь, его не ампутируешь. Оно существует вместе со мной. Но оно дает мне понимание жизни, понимание того, что я выжила благодаря надежде, стучавшей в моем сердце, – это надежда увидеть освобождение. Она дает понимание, что я выжила – чтобы увидеть свободу – благодаря умению прощать.

0
Единственное противоядие от душевной уязвимости – цельная идентичность.

0
Нельзя вылечить то, что не чувствуешь.

0
Делать то, что правильно, редко совпадает с тем, что безопасно.

0
В трудном процессе исцеления не происходит катарсиса по истечении сорока пяти минут. Волшебной палочки не существует. Перемены происходят медленно, иногда удручающе медленно.

0
Боюсь, плохое случается со всеми. Этого мы изменить не можем. Загляните в свое свидетельство о рождении-там сказано, что жизнь будет легкой?. Нет. Но многие из нас застревают в травме и горе, не в силах познать жизнь во всей полноте. И это можно изменить.

0