На берегах Босфора. Стамбул в рецептах, историях и криках чаек

Аромат турецкого кофе, хрусткий симит на набережной района Ортакёй, крик чаек над лабиринтом рыбного рынка, – Стамбул, единожды запавший в душу, не отпустит никогда. Дебютная книга Эсмиры не просто гид по красивым местам города и не еще один кулинарный путеводитель – это история о том, как познать стамбульский кейф, научиться никуда не спешить, наслаждаться янтарным менеменом на завтрак, маленькими глоточками пить тюрк кахвеси с послевкусием корицы и кардамона, следить за вальсом чаинок в тюльпанообразном бокале и вдыхать полной грудью запах Босфора и гранатового сока. Книга о рецептах, которым не одна сотня лет, о людях, чьи истории так и просятся на страницы романа, о бесконечно красивом городе на берегах Босфора.

«Запах каштанов в этом городе прижился так же хорошо, как запах тушеной капусты в детском саду или сосисок с овсянкой в школьной столовой. Каждый дом пахнет тем, чем больше всего любят лакомиться его обитатели. И чем дольше они в нем живут, тем прочнее этот запах оседает на выцветших флизелиновых обоях, густой драпировке тяжелых портьер и винтажных дивандеках, призванных сохранять свежесть обивки кресел, которую никто никогда не видел и вряд ли помнит, какого она цвета. Я шла и с трудом счищала закоченевшими пальцами горячие угольки, приправленные свежими снежинками, только что упавшими с неба. Впереди показался Марриотт, чья верхушка терялась в снежном молочном вихре. Мне – туда. Еще пару месяцев назад я сидела в любимом кафе в Ташкенте, потягивала шпинатно-яблочный смузи (идея сбросить лишние пять килограммов никогда не оставляла меня) и щурилась под мягкими лучами осеннего солнца. Было по-настоящему хорошо в том далеком уголке Центральной Азии, куда меня однажды забросила судьба, даже не поинтересовавшись о моем желании. А случилось все так… История, которую, наверное, уже можно назвать историей моей жизни, началась с мимолетного взгляда на НЕГО на одном из дипломатических приемов в небольшом, но очень милом городе Минске. ОН, в свою очередь, задержал на мне взгляд на неприлично долгие три минуты, что в итоге и привело нас к алтарю (так обычно пишут в романах, мы же, конечно, отправились в районное отделение загса), где успешно скрепили обоюдное согласие не расставаться ни при каких обстоятельствах изящными росчерками под звуки Мендельсона в соседнем зале.»