Читать «Последний шаман Цитруса»

- Когда-нибудь я спасу мир, - сказал Ивор, глядя в небо. Глаза у него были синие, абсолютно и совершенно синие, идентично синие здешнему искусственному небу. Иногда даже хотелось ткнуть ему пальцем в глаз, чтобы проверить, действительно ли они настоящие.

За пределами теплиц небо было серым, грозовым. Всегда грозовым. Там было холодно, и приходилось ходить в комбинезонах и утяжеленных ботинках, чтоб не сдуло к чертовой матери. Теплицы казались Рэю кусочками дома в этом холодном заброшенном месте. И потому его очень раздражало, что небо здесь не настоящее.

И хотелось ткнуть Ивора в глаз. Небо ж не ткнешь - не дотянешься.

И конечно же, здесь нельзя было курить - могла полететь вся система.

Но когда Ивор соблюдал правила? Серый дым от его сигареты поднимался тонкой ровной струйкой вверх. Такой ровной, что тоже казался ненастоящим.

Всё было фальшивым.

- От кого ты спасешь мир? - спросил Рэй. И напомнил. - Ты генератор в школе сломал.

Это означало, что ничего героического в действиях Ивора не было никогда. Скорее, наоборот. Так себе спасатель.

- От пришельцев, - сказал Ивор.

На Земле Рэй не водился с такими. Может, на Земле таких и не было. Может, были в очень отдаленных районах с закрытым доступом.

Но здесь выбирать не приходилось. Здесь, на Мирре - третьей планете Земной Гряды - никаких закрытых районов не было. Здесь районов не было вообще, здесь были теплицы, разбросанные по холодным грозовым пустошам.

Сюда им пришлось переехать, потому что отец стремительно терял былую хватку и влияние, а специалисты его области были необходимы уже не на Земле - в глуши.

Мирра была для Рэя глушью и казалась краем вселенной. Рэй тогда был наивен, еще не насмотрелся на настоящие края вселенной.

В школу его определили только через месяц после прибытия, и весь месяц он сидел дома. Не хотел выходить. В школу - пришлось, и вот тогда впервые прозвучало непривычное для Рэя родительское “не связывайся с хулиганами”.

Но больше связываться здесь было не с кем, а хулиганы, по крайней мере соседские, оказались дружелюбными. Только издевательскую кличку “землянин” прицепили. И все не могли отстать от его короткой стрижки.

Тут принято было ходить лохматыми, смотреть исподлобья и быть похожими на пещерных людей.

И чем больше всего сломаешь - тем лучше.

Рэю это совсем не нравилось, он старался держаться подальше от разрушительных действий, потому его всегда оставляли стоять на стреме. А Ивор Дартаг ломал с удовольствием. Генераторы, окна, заборы.

И был при этом человеком широкой души. Очень простым был, свойским, добрым и в чем-то недалеким, но по-сельски хитрым парнем.

Рэю казалось, что ломает он не со зла. Скорее, пытается понять, как что работает. Проникнуть в суть вещей. В школе же не учится - хоть так проникнуть.

Но то казалось Рэю, а Ив попросту был малолетним вандалом, прогульщиком и курильщиком, прочитавшим за всю свою жизнь от силы пару книг, и то - как-то случайно.

Он не любил читать, зато любил ковыряться в механизмах. И в машинах разбирался. И в школе учиться отказывался, потому что утверждал: ничего нового там ему не расскажут. Летать и стрелять не научат. А именно это - он был твердо уверен - станет главным делом его жизни. Откуда в нем была эта уверенность, Рэй не мог понять. Самого Рэя уже несколько лет швыряло во все стороны, когда он пытался определить собственные планы на будущее, у него не было ни одного четкого варианта, тем более - настолько четкого. Чтоб так уверенно говорить. Чтоб заложено с рождения и выбито в камне: “спасти мир от пришельцев”.

Хотя Рэй догадывался: позже, когда Ив вырастет, именно этими своими детскими мечтами он будет прикрываться, если придется разносить черепа взбунтовавшихся сограждан. Ивору понравится: разносить черепа - тоже ведь акт разрушения.

- Нет никаких пришельцев, - пожал плечами Рэй и сплюнул на землю разжеванный кусок горького корня. Рэй не курил одну за другой, как Ивор, - предпочитал травиться местными корнями. Это хотя бы не нарушало баланс замкнутой экосистемы. - Флот работает на Совет. Совет руководит Грядой и устанавливает на планетах свои порядки. Если кому-то эти порядки не нравятся - туда летит Флот. А вдруг на Мирре кому-то что-то не понравится? Кого ты от кого тогда будешь спасать?

Ивор косо глянул на него, снова затянулся и выпустил дым в небо, откинувшись на спину.

- Дурак ты, землянин, - сообщил он задумчиво. - Умный, а дурак. Это твой папка тебе рассказывает? Про Совет, про Гряду? Чё ж он здесь-то, если такой умный, а? Слушай сюда, МакКейн. Гряда растет слишком быстро. Рано или поздно мы столкнемся с кем-нибудь, с кем не поделим планету. И придется делить на месте. Понял?

Рэй задумчиво хмыкнул.

Когда они оставались вдвоем, Ивор начинал строить адекватные предложения. Даже интонации менялись, даже взгляд. И Рэю всё труднее было определить, где Ивор прикидывается, а где - настоящий.

- Так папке и передашь, - добавил он, глубоко затянулся и выпустил в небо с десяток дымовых колец.

У Ивора отца не было. Иногда он злился на то, что у Рэя - был. Утверждал, что потому Рэй не самостоятельный, что Рэй тряпка, и у него нет своего мнения. Возможно, в чем-то Ивор был прав.

- Сам приди и скажи, - пожал плечами Рэй. - Отец удивится. Особенно, учитывая, что он ни о чем таком не говорил.

- И что меня он в дом не приглашал, - напомнил Ивор.

- Ты генератор сломал, - напомнил в ответ Рэй. - Кому захочется тебя приглашать? Чтоб ты еще и дом сломал?

- Нечего в тех развалинах ломать, - равнодушно отметил Ивор. И неожиданно добавил, будто все это время спорил сам с собой, а теперь пришел к твердому, финальному мнению. - Когда-нибудь они прилетят. И тогда я спасу от них мир.

* * *

Им тогда было почти по пятнадцать. С тех пор прошло уже больше десяти лет, но тот день Рэй помнил, будто он был вчера. Тот день и ровную струйку серого дыма, что тянулась к синему небу.

Память стиралась задом наперед.

А может, диалог не забывался, потому что постоянно всплывал. Потому что тогда Ивор говорил так же уверенно, как Мист - сейчас. Только Мист говорил не “они прилетят”.

Мист говорил: “Они вернутся”.

И больше никто не называл их пришельцами. В обиход вошел используемый в пламенных речах навархом Флота Джонсом куда более точный, агрессивный термин - “Чужие”.

* * *

Рэй вел машину медленно, над самой дорогой, вдоль бесконечных рыжих песков. Дороги здесь были условными, по ним несколько