Читать «Трон из костей дракона. Том 2»

В дверном проеме стояла женщина, освещенная теплым, падавшим из дома светом, но она не двигалась и ничего не говорила, пока спутники шли по деревянному мосту, спускавшемуся от порога к берегу озера. Саймон следовал за Бинабиком, осторожно прижимая к себе Лелет, и в голове у него то и дело возникал вопрос: почему у этой женщины Джелой нет более надежного входа, хотя бы с веревочными перилами, – уставшие ноги едва удерживали его на узком мостике.

«Наверное, дело в том, что к ней редко приходят гости», – подумал он, глядя на быстро темнеющий лес.

Бинабик остановился перед последней ступенькой и поклонился, едва не столкнув Саймона в тихие воды озера.

– Валада Джелой, – проговорил тролль. – Бинбинес Минтахокис просит твоей помощи. Я привел путников.

Женщина в дверном проеме отступила, позволяя им войти.

– Избавь меня от наббанайских конструкций, Бинабик. – У нее был резкий, но музыкальный голос, со странным акцентом, но, вне всякого сомнения, женский. – Я знала, что это ты. Кантака здесь уже целый час. – Волчица, оставшаяся на противоположном конце мостика, у самого берега, навострила уши. – Конечно, я буду рада вас принять. Неужели ты думал, что я могу тебе отказать?

Бинабик вошел в дом. Саймон последовал за ним, отставая на шаг.

– Куда положить девочку? – спросил он, успев заметить высокий потолок и длинные трепещущие тени, которые отбрасывало множество свечей, и тут перед ним возникла Джелой.

Она была в грубом платье из серовато-коричневой материи, перехваченном поясом, ростом где-то между Саймоном и троллем, широкое загорелое лицо покрывали морщины, собравшиеся вокруг глаз и рта. Короткие темные волосы поседели так, что Джелой чем-то напоминала священника. Но внимание Саймона привлекли желтые глаза – круглые с тяжелыми веками и черными, как смоль, зрачками, глаза старого мудрого человека. Казалось, они принадлежали древней птице, парящей высоко в небе, в этой женщине чувствовалась такая сила, что Саймон замер на месте. У него возникло ощущение, что Джелой за одно короткое мгновение оценила его, взвесив, точно мешок. Когда ее взгляд, наконец, переместился на девочку у него на руках, Саймон почувствовал себя пустым, как мех, из которого выпили все вино.

– Ребенок ранен, – сказала Джелой, и это не было вопросом.

Саймон молча позволил ей забрать Лелет, а Бинабик шагнул вперед.

– На нее напали собаки, – сказал тролль. – Собаки с печатью Стормспайка.

Если Саймон рассчитывал увидеть на лице Джелой удивление или страх, его ждало разочарование. Она быстро подошла к лежавшему на полу набитому соломой матрасу и положила на него девочку.

– Найдите еду, если вы голодны, – сказала она. – А мне нужно поработать. За вами кто-то следил? – спросила она.

Бинабик принялся поспешно рассказывать ей о последних событиях, пока Джелой снимала одежду с неподвижного тела девочки, и в этот момент в дом вошел Малахия. Он присел на корточки возле матраса, наблюдая, как Джелой промывает раны Лелет, а когда наклонился слишком низко, мешая ей, валада мягко коснулась плеча мальчика покрытой веснушками рукой. Она не отпускала его некоторое время, Малахия поднял на нее взгляд и вздрогнул, затем снова на нее посмотрел, и Саймону показалось, что между ними что-то произошло. Но уже в следующее мгновение Малахия отвернулся и сел у стены.

Бинабик подбросил дров в костер, горевший в глубокой яме в полу, и дым – его было на удивление мало – стал подниматься к потолку; Саймон сообразил, что там должна быть труба, прятавшаяся в тени.

Сам дом, состоявший из одной большой комнаты, во многом напомнил Саймону зал для занятий у Моргенеса. На обмазанных глиной стенах висело множество странных предметов: аккуратные связки веток с листьями, мешки с сушеными цветами, ронявшими на пол лепестки, стебли, тростник, длинные скользкие корни, которые, казалось, только что выбрались из озера. Кроме того, мерцавший огонь играл на многочисленных черепах животных, отражаясь от их блестящих поверхностей, но не проникал в темноту провалов глаз.

Одну стену на высоте бедер делила на две части полка, застеленная корой; на ней также были собраны диковинные предметы: шкуры животных, крошечные пучки палочек и костей, красивые, сточенные водой камни всех форм и цветов, а также тщательно сложенные свитки, рукояти которых торчали наружу, точно лучина для растопки. Саймон не сразу понял, что это вовсе не полка, а стол, столько всего интересного там лежало; рядом со свитками он заметил стопку тонких пергаментов, перо и чернильницу, сделанную из черепа какого-то животного.

Кантака тихонько заскулила, ткнулась носом ему в бедро, и Саймон погладил ее по голове. На ушах и морде у нее еще не зажили многочисленные царапины, но мех был тщательно очищен от запекшейся крови. Саймон отвернулся от стола к широкой стене с двумя небольшими окнами, выходившими на озеро. Солнце уже зашло, и отблески свечей ложились на воду двумя неровными прямоугольниками; Саймон видел на их фоне свой собственный долговязый силуэт, подобный зрачку блестящего глаза.

– Я согрел немного супа, – сказал Бинабик у него за спиной и протянул ему деревянную миску. – Мне и самому не помешает поесть. – Тролль улыбнулся. – Как и тебе, и всем остальным. Надеюсь, мне больше не доведется пережить еще один такой день.

Саймон подул на горячий суп, потом немного отпил, он оказался терпким и немного горьковатым, как подогретый сидр с пряностями.

– Очень вкусно, – сказал он. – А что здесь?

– Пожалуй, будет лучше, если ты не будешь знать, – хитро ухмыльнулся Бинабик.

Джелой слегка приподняла брови и удостоила Бинабика пристального взгляда.

– Прекрати, тролль, иначе у юноши будет болеть живот, – недовольно фыркнула она. – Немного меда, одуванчик и камень-трава, ничего больше, юноша.

Казалось, Бинабику стало стыдно за свои слова.

– Мои извинения, валада.

– Мне нравится, – повторил Саймон, опасаясь, что каким-то образом обидел Джелой, пусть даже став объектом шуток Бинабика. – Благодарю вас за то, что вы нас приютили. Меня зовут Саймон.

– Угу, – пробормотала Джелой и продолжила обрабатывать раны Лелет.

Смущенный Саймон доел суп, стараясь делать это бесшумно, Бинабик забрал у него миску и снова ее наполнил; Саймон расправился с ней почти так же быстро.

Бинабик принялся расчесывать густую шерсть Кантаки короткими толстыми пальцами, выбрасывая колючки и сучки в огонь. Джелой молча перевязывала раны Лелет, Малахия наблюдал за ней сквозь свисавшие на лицо темные волосы. Саймон нашел относительно свободное место и сел, опираясь спиной о стену.

Легион сверчков и других ночных насекомых наполнил тишину ночи пением, Саймон погрузился в глубокий сон, и его сердце стало биться медленнее.

Когда