Читать «Фанатки»

20 февраля 2007 года, вторник

Скорый поезд "Башкортостан", Уфа — Москва

— Уважаемые пассажиры, кто еще не сдал постельное белье и стаканы? Пожалуйста, поторопитесь! — по узкому проходу между полками плацкартного вагона семенила озабоченная проводница. — Прибываем через тридцать минут…

В спертом натопленном воздухе, пропитанном неистребимыми запахами туалета, быстрорастворимой лапши, кофе из пакетиков "три в одном" и несвежих тел, пыль стояла столбом: все пассажиры дружно ворошили и перетряхивали свои простыни с наволочками, складывая их в аккуратные сероватые стопки.

— Девушка, белье сдавать собираемся? — проводница притормозила возле боковой пассажирки. Та сидела за столиком, неспешно прихлебывая чай из стакана в фирменном подстаканнике РЖД, и время от времени вяло, без всякого аппетита, откусывала от холодного пирожка. Над ее головой — на верхней полке — бесформенным комом были свалены подушки, матрасы, одеяла и простыни.

— И где ваша подруга? Она тоже еще не сдавала…

— Подруга в туалете, — ровным голосом отозвалась пассажирка. Это была девица лет двадцати, с темными взлохмаченными волосами, неподвластными расческе. — А я завтракаю.

— Москва через полчаса! — напомнила проводница. — Вас пятьдесят четыре человека, а я одна на весь вагон, между прочим.

Девица подняла на собеседницу нахальные синие глаза.

— Вообще-то, это ваша прямая обязанность — собирать постельное белье. Вы не имеете права никого заставлять и, тем более, торопить. Если не успеваете — то это исключительно ваша проблема. Мне есть, чем заняться до прибытия, помимо того, чтобы возиться с дурацким бельем…

Негромко ворча, но не вступая в открытую перепалку (пассажирка была абсолютно права по поводу чужих обязанностей и своих прав), проводница сгребла белье с верхней полки в охапку.

— Осторожнее, — поморщилась синеглазка, — вся эта пылюка мне в чай летит…

"Чтоб ты… поперхнулась", — в сердцах подумала уязвленная проводница, а вслух спросила звенящим от напряжения голосом, который выдавал, что его хозяйка в любую секунду готова устроить скандал (был бы повод):

— А где еще одно полотенце? Тут не хватает!!!

— У подруги. Я же сказала вам: она сейчас в туалете. Придет — отдаст, не переживайте, никто ваши драгоценные полотенца красть не собирается.

"Хамка малолетняя!" — мысленно окрестила ее проводница, удаляясь к себе с ворохом белья в руках, хотя девица, по сути, не сказала ей ни единого грубого слова.

Между тем пассажирка, допив свой чай и дожевав пирожок, озабоченно взглянула на часы. И в самом деле, что-то Катрин задерживается, ее уже минут двадцать нет… Или там очередь? Она встала, мимолетным жестом стряхнув с одежды невидимые крошки, и решительно направилась в сторону туалета.

Действительно, возле двери толпилась компания из нескольких человек, однако Катрин среди них не было — наверное, подруга скрывалась внутри заветной комнаты. Судя по тому, как нервно переговаривались между собой ожидающие, терпение их вот-вот должно было иссякнуть.

— Ну сколько можно уже? — первым не выдержал какой-то толстяк и замолотил в запертую дверь кулаком. Он был одет в спортивные штаны и футболку с принтом "Таити, Таити… Нас и здесь неплохо кормят!"

— Эй, девушка! Вас там в унитаз смыло, что ли?!

Изнутри, точно в ответ на его гневные призывы, громыхнула задвижка, и дверь отворилась.

— Наконец-то… — выдохнули все в едином порыве, когда из туалета, смущенно пряча глаза, вышла Катрин. Обеспокоенная синеглазка хотела было податься навстречу подруге, но ее грубо оттолкнула высокая блондинистая лахудра:

— Куда лезешь? Тут, вообще-то, очередь… — а затем, переведя взгляд на Катрин, со злостью рявкнула:

— Ты совсем охренела, овца?! Как будто ты одна в вагоне и это твой персональный сортир… У тебя там внезапно понос открылся, что ли?

— Эй, ты, полегче на поворотах, — предостерегающе сказала синеглазка, отметив, какое бледное и напряженное лицо было у Катрин.

— Извините… — еле слышно выдавила из себя подруга. — Мне стало нехорошо.

Блондинка, бросив напоследок еще один уничижительный взгляд в ее сторону, скрылась в туалете. Синеглазка подхватила подругу под локоть и потащила за собой.

— Что стряслось? — прошипела она. — Правда живот прихватило, что ли?

— Месячные начались, — выдохнула Катрин несчастным тоном. — На неделю раньше срока. Я, блин, совсем не ожидала… Протекла насквозь. Еще и болит ужасно…

Подруга опустила взгляд пониже и обнаружила, что Катрин завязала свой свитер на талии, чтобы он прикрывал попу.

— А… с собой ничего нет? — спросила она.

— Откуда? Я ведь не готовилась… Платок носовой пока подложила, но это смех один. Может, на вокзале куплю прокладки или тампоны, должна же там быть аптека… — лицо Катрин исказила гримаса досады и боли. — Мне теперь даже садиться нельзя, а то все тут запачкаю…

— Бедняга, — от души посочувствовала синеглазка.

Вообще-то, "Катрин" на самом деле была обычной Катюхой, Катей-Катериной. Стильное европейское звучание ее имени придала лучшая подруга Валька — та самая синеглазка, с которой они вместе сейчас ехали из родной Самары в столицу. Во внешности Кати не было ничего особенного — обычная девчонка с добрым круглым лицом и светлыми волосами, чуть полноватая, но довольно симпатичная. Впрочем, хоть она и казалась миловидной, но все-таки "простушка" было первой ассоциацией, возникающей при взгляде на нее. Мальчики редко обращали на Катю внимание, в отличие от ее бойкой и яркой подруги, которая, напротив, всегда пользовалась популярностью у противоположного пола. Когда же с легкой Валькиной руки Катя превратилась в Катрин, даже в ее облике неуловимо что-то изменилось — появился некий ореол загадочности, налет изыска и шарма. Отныне при знакомствах она представлялась исключительно "Катрин", и никак иначе.

С Валькой они дружили с самого раннего детства. Сначала ходили вместе в детский сад, затем — в школу, а потом поступили в пединститут на один факультет. Даже влюблялись они одновременно — и в подростковом возрасте, и сейчас. Причем (редкостное везение!) девчонкам никогда не приходилось конкурировать и соперничать друг с другом, потому что нравились им совершенно разные парни. В общем, это была идеальная женская дружба, не отягощенная побочными эффектами. Девушки не имели друг от друга ни тайн, ни секретов. Сейчас же они направлялись в Москву, связанные общей миссией — им необходимо было попасть на игру Высшей лиги КВН, в которой принимала участие их любимая команда.

Затея, конечно, изначально была авантюрной и сумасбродной. Валька с Катрин учились на четвертом курсе и пока что не имели постоянного источника дохода, а поездка в Москву была недешевым удовольствием: билеты на поезд, билеты на саму игру, проживание, питание… да мало ли насущных трат наберется! Клянчить у родителей было стыдно, поэтому девушки несколько месяцев подряд усиленно подрабатывали — занимались репетиторством с дошколятами, обучая их чтению и письму. Нельзя сказать, что это принесло им баснословные заработки, однако очертания будущей поездки становились все более и более реальными… пусть даже в режиме жесткой экономии.

Идея отправиться на игру пришла в голову именно Катрин. Подруги всегда увлекались КВН, не пропуская ни одного телевизионного