Черный рассвет
Мария Чернышева
Часть первая.
Глава первая.
Таверна.
Она была окутана туманом, ставни плотно закрыты не смотря на то, что заведение работало. Около черной дубовой двери висела табличка с надписью: "Зарезанный петух". Сама таверна внутри была довольно уютная, столы были круглые и расставлены около стен. Барная стойка находилась в самом конце.
Сейчас таверна была битком набита пиратами, бродягами и различными подозрительными личностями. Каждый обсуждал свое. Недалеко ото всех, около окна, сидели двое. Один был одет в синий камзол и белую рубашку. Волосы спускались на плечи. У него были суровые глаза, то и дело он гладил свою бородку и курил трубку. Второй был одет во все черное и находился в тени, лицо было скрыто под маской.
– Я тебя уверяю Генри, – говорил тот, что в маске, – дело выгодное. Я заплачу, да и вся добыча корабля твоя. Ну, что скажешь?
– Что конкретно, мне, нужно сделать? – прикусил трубку второй, его звали Генри.
– Просто убей их, всех убей! – выкрикнул второй.
– Кто там из знати? – продолжал задавать вопросы Генри.
– Четверо, они и двое их отпрысков, ну как? Возмешься за это дело? – снова спросил масочник.
Подумав и почесав бородку, Генри вынул трубку и сказал:
– Если ты указал точное время, то их корабль из Бристоля появится на горизонте через четыре часа, что ж, я возьмусь за это дело.
Из Бристоля шел торговый корабль, трюмы которого были набиты шёлком и ванилью. Шел он путем через карибское море на Ямайку.
День выдался туманный, туман был, как молоко. Нигде и ничего нельзя было рассмотреть. Капитан корабля стоял на помосте и держался за штурвал. Рядом стоял молодой юноша, лет восемнадцати, одет он был в черный камзол, который был расшит серебряной нитью. Кучерявые темные волосы, развевал ветер. Он что-то разъяснял и показывал руками капитану, пока из каюты со смехом не показались две женщины. Одна из них была намного старше другой, видимо мать. Поднявшись по лесенке на капитанский мостик, они встали рядом с мужчинами. Оглянувшись, девушка, которая была по-младше, сказала:
– Какой туман, а правда, что эти воды кишат пиратами?
Юноша усмехнулся и с нежностью посмотрел на нее:
– Да, в водах так и кишат, так и плавают пираты, вместо рыбы!
Старшая женщина шикнула на него:
– Габриэль...
Он лишь улыбнулся. Капитан посмотрев на молоденькую девушку, сказал слегка грубым голосом:
– Да, леди Марина, здесь много пиратов, но в такую погоду не один не нападет на нас. Будьте спокойны.
Но бедняга не знал, что рано радуется. Как он был наивен! К ним уже подплывал пиратский корабль. Паруса у которого были белые, но флаг черный. На нем был изображен мертвец, тянущий руки к восходу. На задней части корабля было золотое название: "черный рассвет". Около мачты стоял наш знакомый, Генри.
– Подплываем на пушечный выстрел и открываем огонь без предупреждения, – выкрикнул он высокому детине, видимо старпуму.
– Капитан, по курсу корабль, на нем черный флаг! – крикнул Габриэль, глядя в подзорную трубу, – он идет прямо на нас.
– Черт, пираты, – он стал крутить штурвал в право, – Пираты! Поднимайтесь, заспаные крысы! У нас на хвосте пираты!
– Марина! Осторожней! – юноша повалил девушку на пол корабля в тот момент, когда ядро просвистело над их головой. Поднявшись, Габриэль оглянулся. Вокруг все метались, его отец был ранен в ногу, капитан убит мачтой.
– Скорее, – схватив ее за руку, юноша побежал в каюту, загнав туда девушку, закрыл двери, – сиди и не высовывайся!
Девушка долго сидела в каюте корабля, забравшись в шкаф. Все ее тело содрогалось от страха, сердце дрожало и замирало от тоски.
Тем временем на палубе корабля была возьня, крики, звон сабель и выстрелы ружей. Габриэль сражался из всех сил, его рука была ранена и устала, он стал отступать назад.
"О нет, нет, нет, господь, прошу защити Марину", – думал он.
– Такой молодой, не боишься умирать, парнишка? – к нему с саблей на готове подходил Генри.
Габриэль было открыл рот, сказать ему ответную речь, но не успел, из одной каюты вывели женщину, что была по-старше.
– Мама, – прошептал Габриэль.
Услышав это, Генри рассмеялся и ехидно произнес:
– Мама? Маама! – обернувшись к двум державшим женщину матросам, выкрикнул, – Убить ее!
В тот же момент, они приложили к ее горлу нож и перерезали его, захлебываясь в собственной крови, женщина упала на палубу.
Рассмеявшись, пират снова обратился к юноше:
– Где твоя мама? А?
Посмотрев на него ненавидящими глазами, Габриэль поцеловал распятие на груди и прыгнул за борт.
"Прости меня Марина, и прощай", – пронеслось у него в голове.
Девушка продолжала сидеть в шкафу.
Крики стихли и ей стало еще более страшно и не по себе. Наконец она зашлышала голоса, они приближались к двери, которая отворилась и кто-то войдя, стал ругаться, разбрасывать предметы и что– то ища. Наконец шаги остановились около шкафа и дверцы отворились. Перед собой она увидела противного, высокого детину с окровавлиными руками, оскалившись в улыбке, он протянул к ней руки и вытащил из шкафа:
– Какая находочка, ты будешь прислуживать мне, голая! Ооо даа!
Повалив ее на пол, он разорвал платье на груди, и стал целовать ее, приподнимая рукой юбку. Девушка стала отбиваться, убирать его лицо от себя, и кричать:
– Прошу помогите, помогите! Не трогай меня! Не трогай!
Ударив ее по лицу, чтоб не кричала, стал продолжать свое дело.
– Отойди,– вошел в комнату Генри, – и не трогай девку!
Отстранившись, детина подошел к капитану и стал говорить:
– Это моя добыча! Я ее честно заработал, ты не в праве меня ее лишать!
Вынув мушкет, Генри выстрелил ему в лоб.
– Неужели? Нет претендента, нет проблем, – затем перевел взгляд на девушку, которая закрывала грудь, ласкутами платья, – вставай зараза! Пока и тебя не пристрелил, пойдешь со мной, и быстрее! На, – снял сюртук и протянул ей, – прикрой то, что еще не выросло.
Глава вторая
Генри вывел девушку на борт, где ее взору открылась страшная картина: груда окровавленных тел. Это была команда корабля, среди всего этого месива, она увидела тело женщины и кинулась к ней крича:
– Мама, – затем с ужасом отстранилась, увидев что та в крови, – мама? Мама! Нет!
– Идем, идем сучка, теперь тебе здесь не место, – Генри, взял ее за рукав и оттащил от тела, – и не надо мне тут слез, пока в море