Книга 4. Эпизод 1.
***
Книга 4. Эпизод 1.
***
Меня убьёт собственный брат.
Брат…
Отличная новость. Что ещё приятного можно было услышать от медиума, способного видеть будущее?
На лице Люче отразилась печаль.
— Мне жаль, Киро.
Ей действительно было жаль. Сестра директора смотрела на меня, будто я был уже мёртв. Но что бы Люче ни узрела в своём сне, она прекрасно понимала, что от похода в Гнездовье я не откажусь.
Она могла сказать мне всё, что угодно.
Что мир развалится на куски, что все умрут, что Вселенную поглотит хаос, что от меня останется только пепел — и что всё это случится только по одной причине: если я отправлюсь за братом. Но я бы всё равно сделал это.
Мне нужен был Броннан.
Возможно, он был нужен мне даже больше, чем я ему.
Брат был моей семьёй. Да, в новом мире у меня появились покровители, союзники, друзья и даже что-то вроде родственников, но без Броннана всё это было неполным.
Я снова прикрыл глаза.
Скамья подо мной будто стала ещё жёстче, чем раньше, но встать пока не хватало сил, а от влажной одежды мороз гулял по коже.
Перед внутренним взором пронеслись воспоминания, как я и Броннан остались одни, как мы приспосабливались к новой жизни в лагере для беженцев в разрушенной провинции Матоба, как искали лучшей доли в соседнем городе, как брат радовался, когда я смог наконец привыкнуть к протезу, а потом получил работу в ремонтном цехе «Тайнен-Тех».
В том страшном изменившемся мире мы были одни. Мы поддерживали друг друга, и только это помогло нам выжить.
Сейчас мир для нас снова изменился. Почти два месяца прошло с того момента, как мы оба попали сюда. Два паршивых месяца прошло, а брата я до сих пор не нашёл…
Я открыл глаза и посмотрел на Люче.
— Ты ошибаешься. Мой брат никогда не поднимет на меня руку, если будет знать, кто перед ним.
Девушка обхватила меня за плечи и помогла сесть на скамье. Куртка, которой я был накрыт, соскользнула и упала на пол. Посмотрев на неё, я вспомнил об охотнике Волькири, но Люче снова вернула меня к мыслям о брате.
— Я бы очень хотела ошибаться, Киро, — ответила она, — но, увы, я никогда не ошибаюсь. Такова неизбежность.
— Ты сказала об этом директору Стронгу?
— Нет, не сказала, хотя должна была. Но ты ведь понимаешь, что если бы Альмагор узнал о том, какая судьба ждёт тебя в Гнездовье, то ни за что не согласился бы тебе помогать. Он бы не пустил тебя туда, понимая, как ты ценен для нас. И если Альмагор когда-нибудь узнает, что я не предупредила его об опасности, то возненавидит меня. Во времена испытаний мы все обязаны считаться со страшной правдой.
Я нахмурился.
Неприятно, когда твою собственную смерть от руки брата называют «неизбежностью» и «страшной правдой».
— Не говори директору, — попросил я Люче. — Теперь только ты и я будем знать об этом.
— Ты возлагаешь на меня непомерный груз, Киро. Это эгоистично с твоей стороны. Я могла бы предотвратить трагедию, но вместо этого потакаю тебе. Конечно, я знала, что ты не испугаешься смерти и не отступишь, но всё же…
— А что ты ещё видела в том сне? — Я внимательно посмотрел на бледное лицо Люче, ловя каждую её эмоцию.
Она опустила глаза.
— Это было короткое видение о том, как он убивает тебя. Одна маленькая сцена.
— И как Броннан меня убивал?
Это был неприятный вопрос, но я должен был его задать.
Люче глянула на меня, и её синие глаза наполнились слезами.
— Он сжёг тебя, выбросил труп в воду и презрительно плюнул вдогонку.
Я прокашлялся, приложив кулак к губам. Хреновое ощущение. Чем больше я узнавал детали, тем больше не верил, что такое возможно, но мне нужны были подробности.
— А как именно это происходило? Как выглядел мой брат? Какая у него комплекция, лицо, одежда? Что за местность была вокруг? И что в это время делал я?
Девушка вздохнула и отвернулась, но всё же ответила:
— Ты был без оружия и защиты. Ни доспеха, ни фантомного покрова, ни щита. Только нищенские лохмотья. Дырявые тканевые туфли, грязные штаны, жилет, обвязанный кушаком, и потёртые наручи из коричневой бычьей кожи. Ты был обессилен и избит. Стоял перед братом весь в крови… смотрел на него и говорил: «Ну давай же, урод, сделай это»…
Люче смолкла, стерев слёзы пальцами.
Мне, наверное, тоже стоило бы всплакнуть.
— И что было дальше?
— Твой брат взмахнул руками и отправил в тебя поток огня вместе с псионной волной. Ты был дезориентирован и не смог двигаться. Твоё тело вспыхнуло… одежда, волосы… ты упал прямо ему под ноги, а он дождался, когда пламя чуть стихнет, потом перекатил твой труп ногой и сбросил в воду. Это всё, что я видела. Больше ничего. Ни места события, ни того, как выглядел твой брат. Я будто смотрела на тебя его глазами. Помню только твоё вспыхнувшее тело, смерть и падение в воду.
Я сжал кулаки.
Лучшей участи не придумаешь. Мой двенадцатилетний брат Броннан сжёг меня и выбросил в воду. Ещё и плюнул вдогонку. Охренеть.
— Ты ведь всё равно пойдёшь в Гнездовье? — спросила Люче, хоть и знала ответ.
— Пойду.
Она опять вздохнула.
— Этим ты похож на Альмагора. Когда-то я тоже предсказывала ему смерть, но он продолжил идти к своей цели, зная, какой будет расплата.
Пока она это произносила, я почувствовал, что во мне вновь появляются силы, будто в меня вдруг влили порцию бодрости.
Я поднялся на ноги, нависнув над девушкой.
— Никто не умрёт, Люче.
— Да будет так, — прошептала она.
Всякий раз, когда я стоял так близко к сестре директора, мне становилось не по себе. Она будто в душу заглядывала и заставляла сознание вязнуть. Опять бросилась в глаза разница в росте. Люче была заметно ниже меня.
Чтобы больше не разговаривать о собственной смерти, я вернулся к вопросу об охотнике.
— А что с…
Девушка ответила мне, даже не дослушав:
— Фламер Волькири жив, но в глубоком сне, на грани жизни и смерти.
Она указала взглядом на скамью, стоящую у стены. Там, укутанный в плащ-хамелеон, лежал охотник.
— И когда он проснётся? — спросил я, дёрнувшись в его сторону, но Люче ухватила меня за руку и остановила.
— Не стоит. Любое наше вмешательство может нарушить хрупкое равновесие, в котором он сейчас находится. Пусть лучше им займётся Фонтей.
Я снова посмотрел на Люче.
— А что насчёт…
— Да, — сразу ответила она, опять опередив мой вопрос. — Ты получил четвёртую высоту. Она твоя.
Жаркая волна прокатилась по мышцам.
Я глянул на свои ладони.
—